Во сне она видела дерево. Огромное и вечное, оно росло на берегу мертвого Затона, затеняя и солнце, и луну, разбрасывая корни, как щупальца. В отблесках жертвенного костра, словно рана, зиял на морщинистой древесной коре знак. И женщина со свиной головой неистово била в детский барабан… словно заклиная, призывая из тьмы…
Мимо идет пионерский отряд – сорок веселых смышленых ребят. Мальчик кричит им: «Возьмите меня!»… О нет, нет, нет, не зовите, не маните, не берите… О нет, только не это!
Дело об убийстве семьи Первомайских поворачивалось неожиданной и невиданной стороной. Катя была в смятении. И с трепетом ждала, что еще откроется им. Что хранит в себе дело оперативной разработки?
В спецархиве они с Гущиным ждали, когда сотрудник найдет в компьютере нужный файл и отыщет дело на полках. Оно тоже оказалось не слишком увесистым, однако подробным. И тоже странным.
Полковник Гущин в первую очередь обратил внимание на того, кто это дело вел более четверти века назад, а был это тогдашний начальник уголовного розыска Истры Шерстобитов – сам, лично. В ОРД имелись копии протоколов осмотра места происшествия – берега реки у мостков и лесной поляны с кострищем. Подшита была также и схема-план. Шерстобитов отметил на нем крестиком точное место на берегу у мостков, где бабушка детей обнаружила свой бидон с черникой. Отметил он и места произрастания этой самой черники. Указал место, где были костер и палатка, измерив расстояние.
«Во время осмотра дома Сониных выяснилось, что, уйдя из дома, мать детей не оставила им еды. Холодильник был пуст. Поэтому дети вечером уже в девятом часу отправились в лес за черникой, куда ходили и прежде, чтобы утолить голод».
Катя читала эти пояснения, и сердце ее сжималось. Карапузы трех и пяти лет… голодные…
Собиралась информация и на мать детей Галину, и на ее приятеля. О матери кратко: «С тринадцати лет состояла на учете в детской комнате милиции. Первые роды в шестнадцать лет. Отец девочки Наташи неизвестен, кто-то из одноклассников, сама обстоятельства зачатия не помнит, так как находилась в большой компании сверстников и в состоянии алкогольного опьянения». Мальчик Сережа родился от случайной связи на отдыхе на черноморской турбазе. Отец неизвестен. Знакомый Галины Олег Жданов – студент пятого курса МАДИ. К происшествию на реке отношения не имеет».
Далее шел подробный раздел «Подруги». И его Катя вместе с полковником Гущиным начала читать с предельным вниманием. Сначала в деле подшили конверт с несколькими фотографиями – черно-белыми, явно добытыми оперативным путем.
На первой – все та же женщина в маске из выдолбленной свиной головы, но на этот раз одетая во что-то наподобие античной хламиды. Бьет в барабан на фоне окна. Снято где-то в помещении. Кадр смутный, но можно заметить, что в помещении много людей. На следующей фотографии – странности: темноволосая женщина лежит ничком на каменном полу в каком-то заброшенном доме, раскинув руки крестом. На переднем плане возле ее головы череп и кинжал. А на заднем плане у стены, повернувшись к лежащей спиной, две женщины и двое мужчин. Они в обычной одежде, кто в джинсах, кто в куртке. А лежащая ничком – абсолютно голая. На третьей фотографии вид какого-то парка с античными статуями – то ли Петергоф, то ли Царское Село. На скамейке – все та же темноволосая женщина в брючном костюме. Курит. Глаза черные, густо накрашенные, взгляд пронзительный, как у гипнотизера.
Следом шла подробная справка: «Ангелина Мокшина. Из семьи дипломатов. Отец занимал руководящие посты в МИД в отделе внешнеэкономических связей. Умер в 1991 году. Мать инвалид. Ангелина с родителями долгое время проживала за границей в Швейцарии, Франции и Люксембурге. Окончила институт иностранных языков, работала в редакции издательства Внешторга. Два года назад основала так называемый Орден Изумруда и Трех, зарегистрированный как ООО – коммерческая организация с ограниченной ответственностью – и как оккультное образование, занимающееся устройством встреч адептов Ордена с последователями и клиентами, сбором пожертвований и взносов за экстрасенсорику и оказание различных услуг в сфере оккультизма и магии».
– Ну и тарабарщина, – вздохнул Гущин. – Коммерция пополам с колдовством. Их тогда, в девяностые, немало развелось, как, впрочем, и сейчас.
Начальник ОУР Истры Шерстобитов собрал подробный список выступлений Ангелины Мокшиной перед ее клиентурой за два года – в основном дома культуры, где проводились вечера Ордена Изумруда и Трех и продавались билеты.
«Сестра Горгона – она выбрала себе это имя сама. Остальным она присваивала имена уже по собственной воле, исходя из сведений, полученных о ритуалах Викки и языческих верований».
«В ближайший круг сестры Горгоны Ангелины Мокшиной входили сестра Пандора и сестра Изида. Они близкие подруги и единомышленницы».
«Сестра Пандора – Виктория Первомайская-Кулакова, дочь детской писательницы Клавдии Первомайской и однокурсница Ангелины по институту. Они также давние соседи по Внуково – семья Ангелины владеет дачей в поселке Внешторга, расположенном недалеко от поселков «Московский писатель» и «Светлый путь».
Катя читала сведения о Виктории, которые она уже слышала от Эсфири Кленовой. Начальник истринского розыска тогда проделал большую работу.
Последними шли сведения о третьей подруге, сестре Изиде – Лидии Гобзевой. Она познакомилась с Ангелиной и Викторией позже, была выпускницей Плехановского института, вела в Ордене Изумруда и Трех всю бухгалтерскую работу, подсчитывая суммы от продаж билетов на встречах с публикой, жаждущей оккультных чудес, и пожертвований от тех, кто за плату желал получить «талисман на удачу, богатство и денежное изобилие, талисман на вечную любовь, приворот любимого, поражение соперницы-соперника, талисман на здоровье и избавление от недугов, заговор Белой и Черной Викки» и прочие дела.
В особой справке-пояснительной начальник розыска Шерстобитов отмечал: «На первый взгляд налицо сплоченная группа обычных мошенниц, действующих на почве оккультизма и обмана. Но это не так. Что касается сестры Горгоны – Ангелины Мокшиной, то она глубоко верует в идеи, которые декларирует. По характеру решительная и целеустремленная, полностью контролирует подруг и клиентов с помощью проведения весьма необычных и драматично, театрально обставленных языческих ритуалов, в которых имеет место нанесение смертельных увечий живым животным – кроликам, поросятам. И манипуляции с тушами и отрубленными членами мертвых животных – свиней, которые покупаются на бойне и рынках».
Далее шла подшитая записка от руки: «Сведения, полученные от Z, нуждаются в тщательной проверке».
А следом еще одна: «Информация Z крайне противоречива».
И еще одна записка: «Сведения Z вступают в противоречие с прежней информацией и общей картиной, подтвержденной фактами».
– Здесь был информатор, – сказал Гущин, постучав по запискам. – Агент. Только вот чудно – опер истринский его таковым не обозначает. Это вообще-то против правил.
– Может, потому, что не доверял ему? – осторожно спросила Катя.
