– У меня уже синяк, наверное! – смеялась Лена.
– Когда ребёнку скажешь?
– Сейчас и скажу.
Но сразу посвятить дочь в изменение семьи не получилось, потому что они попали теперь уже в разгар домашней дискотеки. В зале для просмотра фильмов гремел модный мотивчик и дети с прислугой и охранниками, а так же подросшими щенками, отплясывали модный танец, кто во что гаразд!
– Продолжение балета следует! – расхохоталась Катерина, и ворвалась, в круг плясавших.
Недолго думая, Лена последовала её примеру. И вот как началось у них веселье, так оно и продолжилось несколько дней, вплоть до Катиной защиты.
Не смотря на то, что «критиковать» её должна была лучшая подруга, Катерина просидела все выходные, вычитывая свою диссертацию вдоль и поперек. Как ни пыталась её успокоить Дейнеко, подруга только смотрела на неё страшными глазами и затыкала уши. Диссертантку мучила мысль о том, что обещанная «гладкая» защита может пройти не так. Она уже предположила сто пятьдесят непредсказуемых вопросов от непрофессионалов, и пришла к той точке «кипения», когда ученый начинает понимать, что, на самом деле, не знает ничего.
– Всё, иди спать! – прорычала на неё вечером Ленка и загнала в спальню.
В понедельник на работе решили не мучить диссертантку и устроить защиту прямо с утра. Катя ожидала, что прибудет самое главное руководство, но Гурин снисходительно заметил, что их начальство ценит не степень, а ум.
– Это радует! – выдохнула Верховец.
В конференц-зале собралось человек тридцать из разных лабораторий, и не успела Катя испугаться, как Мстислав объявил повестку дня диссертационного совета. Мария прочитала информацию о диссертантке, и Гурин объявил, что в её распоряжении пятнадцать минут. С внутренним состоянием обречённой на казнь, Катя еле поволочила ноги к трибуне. Взглянув на подругу, которая подбадривающе кивнула ей, она успокоилась и начала доклад. Ученые сидели с умными лицами, и делали вид, что пытались понять то, о чём говорила докладчик. Гурин же и Мстислав не пытались никого обманывать. Им было достаточно, что за Верховец могла поручиться Дейнеко.
Вся процедура прошла менее, чем за час, в рекордные сроки даже для Центра. И вскоре, все пожимали руку новоиспеченному кандидату медицинских наук.
– Я не верю, – шептала Катя. – Вот бы шефу позвонить и сказать, что я уже защитилась!
Она даже спросила разрешения у Гурина, но тот сказал, что желательно немного обождать.
– Ладно, я не гордая, – согласилась счастливая подруга.
– Ну, вот! О чём нам еще мечтать? «Всё, как мы хотели»!
– Да! – счастливо засмеялись подруги.
– Эй, а когда проставляться будешь? – спросила Нина.
– Сегодня! Ведь, как неделю с понедельника начнёшь, так вся неделя и пойдёт! А что может быть лучше праздника? Так что, погудим! – завопила Верховец.
Она принялась звонить гувернантке, чтоб та привезла детей после школы к ним на работу, заказала зал в ближайшем ресторане, и куда-то умчалась.
– Мне начинает нравиться ваш «гудежь»! Без вас здесь было довольно скучно, – заметила Нина.
И вечером, половина коллектива, вместе с детьми весёлых судмедэкспертов, надолго зависла в банкетном зале.
– Танцуют все! – по-царски объявил Гурин и сейчас все с ним согласились.
Их детвора тоже принялась резвиться среди взрослых. Лена, посмеиваясь, наблюдала, как Кристина пробовала свои подростковые чары на их сотрудниках и кокетничала с Мстиславом. Все веселились от души, и на часы никто не смотрел. Поэтому, домой они попали уже поздней ночью, стараниями трезвой Виктории.
Глава 6
Катастрофа непонятного масштаба
На фоне вчерашней вечерней домашней вакханалии, утро выдалось мрачно-серым, но от этого, настроение у Лены не испортилось. В последнее время, она вообще расцвела и производила впечатление молодой женщины. Это было вполне закономерно. Убери проблемы из жизни любой нашей женщины, и она засияет! А заневестись – вообще станет совершенно другой!
Она так и не успела рассказать Кристине о предложении Глеба, все захотели вскоре спать. Но она твердо решила сделать это сегодня, после возвращения с работы, в подходящей обстановке.
Но утро было какое-то неординарное. Джимми почему-то бегал на полусогнутых из угла в угол, и не мог нигде угнездиться. Катя что-то громко выясняла отношения с детьми с самого утра. Щенки тоже странно гоняли по лужайке и подвывали.
– Глянь, чего это они?
Кристи, выглянув в окно, пожала плечами.
Лена с дочерью уже давно позавтракали и приготовились к отъезду. Первое время мать летала на вертолёте на работу, радуясь исполнению своей юношеской мечты, как ребёнок.
Но затем, Катерина начала учить её водить машину, и заставляла её постоянно ездить, чтоб та набралась практике. Так как дети все равно должны были лететь вместе, а Лена пока не очень доверяла себе, как водителю, и поэтому ездила неспеша, то она оставила Кристи дома и вышла на «улицу».
Над самым плато нависали тёмно-серые тучи, дул холодный ветер и вообще, было как-то мрачно. Она не удосужилась прогуляться, как обычно, до края плато, чтоб полюбоваться картиной, открывающей видимый нижний мир, и села в машину. С минуту она поколебалась, натянуть ли верх, но решила, что потерпит «освежающий» холод, но лучше подышит свежим воздухом.
Катерина любила получать много удовольствий сразу! Она могла вести машину, слушать музыку и разговаривать по телефону. А Ленка так не могла. Если она сосредотачивалась на чём-нибудь, то полностью отдавалось этому. Ей требовалась тишина даже на пустой трассе. Поэтому, она не стала слушать музыку, а просто ехала, внимательно глядя на дорогу.
Она знала наверняка, что навстречу ей никто не выскочит. Прислуга уже приехала. Но, все-таки, у неё наблюдался синдром «новичка», как называла его подруга. Катя заверила её, что вскоре вся эта осторожность пройдёт. Но, пока…
Пока она ехала, её постепенно стали охватывать какие-то слуховые иллюзии, ей слышался звук прибоя, тяжёлое хлюпанье волны, отдаленные крики людей…. Она начала вспоминать курс судебной психиатрии, и то, что было связано с расстройствами восприятия – иллюзиями и галлюцинациями.
– Ага, – вспомнила она, – если у меня возникает картина, объективного основания для которой нет вообще, то это – галлюцинация. А, если основание есть и ошибочно воспринимается, как что-то другое, то это – иллюзия. Мелкие озёра в долинах не имеют прибоя даже при таком ветре! Или – имеют? Хотелось бы надеяться, что у неё – слуховая иллюзия. Потому что, только шизофрении ей сейчас и не хватало! Именно тогда, когда жизнь наладилась!
Кроме того, у них впереди было, хоть и опасное, но очень интересное «инопланетное» исследование. И для этого тоже был нужен ясный ум!
Выехав на поворот, с которого открывался вид на долины, она притормозила и глянула вид. И сразу же онемела. У неё не было ни иллюзий, ни галлюцинаций!
