— Паша, ты поправилась?
— Раечка, не переживай, я еще сто лет проживу и девяносто проработаю.
— Ну ты хватила, Паша, в такие-то годы ты не только ножницы не сможешь в руках держать, но и на ногах стоять.
— Откуда вам это известно, вы-то не доживете, милые мои, — отшучивалась она.
Щукина решила, что сейчас для нее существуют два главных жизненных направления: упрочить отношения с Кларой Андреевной и контролировать каждое действие ученицы Райки, которая последние дни ходит со счастливым выражением лица.
С Кларой Андреевной все было проще, она стала приходить к Паше часто и перешла в разряд «постоянных клиенток», и всегда у женщин находилось время для личного общения. Более того, Прасковья была вовлечена в тайну семьи, она знала о неизлечимой болезни девочки Сашеньки, но больше мастера домой не приглашали. Окольными путями Прасковья выспрашивала про Клариного мужа, и оказывалось, что у него прибавилось работы — муниципальные торговые предприятия объединялись, и управление передавалось в надежные руки — Александру Гулько.
— Саша, он безотказный, сколько работы ни сваливают — он везет и везет, — вздыхала Клара. — Вот путевку обещал нам всем на юг взять, Сашеньке море полезно.
С Раей было сложнее — она замкнулась, словно улитка в раковине, но не зря Паша была ее наставницей. Щукина чувствовала, что Раиска тайно встречается с Гулько, встречается. Это подсказывала ей интуиция, на которую она всегда полагалась и редко меняла свое мнение. Выход нашелся сам собой. Прасковья вдруг увидела, что Райка стала хуже выполнять работу. Поняв это, Прасковья поручала ученице работу еще более сложную, с которой та просто не справлялась. Стригла Рая долго, неаккуратно, нервничала, «косячила», а потом Паша беседовала с недовольным клиентом и все исправляла. Рая снова стригла, и Паша снова исправляла — такое психологическое давление. Уже на исходе второй недели ученица Рая, когда-то подававшая надежды, ощущала себя никчемной девочкой на побегушках. Прасковья Петровна держала себя ровно, и никому в голову не приходило, какие страсти бушевали в ее душе.
— Ничего у меня не получается, — расстроенно каждый раз говорила Рая. Вроде так хорошо теорию учила, тренировалась на моделях, и словно кто-то сглазил, все из рук валится, ножницы не слушаются, а бритвенный станок не может делать ровные линии.
— Похоже, после практики тебе нужно другую парикмахерскую искать, — озабоченно сказала Прасковья.
— Пашечка, ты же обещала?!
— Ты тоже мне обещала стараться, а сама на работу еле живая приходишь, спишь на ходу. Девочка, я же твой наставник, а наставник — почти мать родная, даже ближе. Ты мне почему о своих проблемах не расскажешь? Чем тебе помочь?
— Да Паша, чем ты мне поможешь?! Я просто вляпалась в одну историю.
— Да знаю я, как эта история называется.
— Что ты знаешь? — испуганно спросила ученица.
— Господи, Райка, да я знаешь сколько на свете прожила, я тебя как книгу читаю!
— И что говорит твоя книга?!
— Что дурочка ты, влюбилась, поверила мужским обещаниям. Что он тебе там говорил? Скоро, дорогая, надо только немного подождать!
Рая опустила голову.
— Да, в нашей жизни надо надеяться только на себя. Мужики поматросят и бросят. Ты же знаешь, что жена у него, дочка больная, никуда он от них не денется.
— А вы что, про него тоже догадались?!
— Поживешь с мое, Райка, будешь задачки про людей как орешки щелкать. В общем так, ученица, на сегодня рабочий день твой заканчивается, пошли в подсобку, там есть что выпить и чем закусить.
Выпитое вино подействовало на Раю, и она расплакалась навзрыд.
— Что делать, Паша?! Я ему поверила. Он сказал, что уедем из этого города, он скоро назначение получит в область.
— А что не в Москву? — хладнокровно спросила Щукина. — В Москву — оно лучше.
— Он говорил, что очень устал от семейных проблем, дочь-инвалид. Что с ней такое, не знаю, но он все время печалился по этому поводу.
— А ты его, несчастного, жалела!
— Я влюбилась, Пашечка. Он такой классный!
— Да я тебя, Райка, насквозь вижу: женатый мужчина сорит деньгами, запал на тебя. Конечно, это любовь!
— Любовь! Потому что он исчез уже как неделю и не звонит мне. А я себе места не нахожу. Вот и работа не клеится.
— Да они собирались на юг с семьей. Отдыхать.
— Как на юг? Ты ничего не путаешь?
— Не путаю, девочка, не путаю. Я точно это знаю, мне Клара Андреевна говорила.
— И что мне делать? Он что, меня бросил?
— Да с чего ты взяла? Он еще с тобой не наигрался. Приедет с юга отдохнувший, подарки тебе привезет. Только если ты его хочешь привязать, хочешь серьезных отношений, то послушай, что я тебе скажу: поставь его перед выбором — или ты, или жена. Тогда сразу будет понятно, как долго он около тебя задержится.
— А если он жену выберет?
— Пусть он определяется. Тебе, по крайней мере, понятно будет все.
— Ну что мне понятно будет! — вдруг уперлась Райка. — Сейчас хоть короткое счастье, да мое, а если я его припру с выбором да обломаюсь, что тогда?!
— Если тебе мои советы не нужны, то делай как знаешь. Только когда ты будешь плакать и просить тебя устроить на работу, одинокую, с ребенком, я тебе предложу бабок-пенсионерок стричь на дому за символическую плату.
Райка задумалась.
— А почему одинокую и с ребенком?
— Да потому, что такие дурочки, как ты, так обычно и заканчивают.
— Ну, может, ты и права. Только мне выяснять с ним отношения негде, не в общагу же его пригласить!
— Ну, это проще простого! У меня соседка с пятого этажа в отпуск уезжает, мне ключи обычно оставляет. Я цветы там поливаю и кота кормлю.
— И что?
— Ты тупая, что ли? Я тебе ключи от квартиры дам. В приличной квартире при хорошей обстановке и разговор хороший получится.
— Ой, Пашечка, спасибо тебе большое! Ты за меня и на работе переживаешь, и уму-разуму учишь. Ты права, понастойчивей мне надо быть, порешительней, а то уехал на юг с семьей, а мне сообщить не удосужился. У меня его телефон прямой есть, не через секретаря. Дождусь, когда он вернется, и буду действовать.
— Ну вот и договорились!
Бутылка дешевого красного вина опустела, и Прасковья впервые за последние месяцы ощутила, что ее замысел начинает реализовываться. Она не обманула Раиску: она даст ей ключи от квартиры для любовной встречи, но обязательно сообщит об этой встрече жене и тоже даст ей ключи от квартиры. Пусть Кларочка, всегда мыслящая здраво и верящая дорогому муженьку, сама посмотрит в глаза своему благоверному и его полюбовнице. Ну что ж, со «стрижкой для особых случаев» она справилась. Сейчас остается только ждать, а ждать Паша умеет.
