Эмоции отступили на какой-то миг. Я успела оценить ситуацию, решить, что веду себя как идиотка, а потом вновь сорвалась на бег. Миновала несколько фонтанов, статуй и свернула с аллеи вглубь осеннего парка.
Сбоку послышался плеск воды. Надеясь, что не творю глупостей и не выйду сейчас на «сладкую парочку», свернула туда и охнула.
У озера, в котором отражались первые звезды, лежала черная драконица. Она то и дело взмахивала хвостом, ударяла им по воде и ловила мордой капли. Они блестели на ее коже так, будто только что прошел дождь.
— Прошу прощения, что побеспокоила, Сонакотта, — выдохнула я, поймав на себе изучающий взгляд желтых глаз.
«Это ты, — пророкотала Высшая в моих мыслях. — Я рада увидеть тебя и в этом теле. Присоединяйся».
— В этом теле?
«Мы уже виделись с тобой, Эмилия. — В ее рычащем голосе проскользнуло счастье и надежда. — Драконисы — это наши жизни. Долгие годы после потери собрата мы грустили, а наши души от этого впали в спячку. Я видела тебя через глаза одного из драконисов».
— Так вы все же связаны с химерами в Зачарованном саду? — прошептала я, опускаясь на холодную землю. Несколько выбитых хвостом капель упали мне на руки. — Вот как Рэй узнал о их пробуждении. Вы сказали.
«Да, Эмилия, — с неожиданной нежностью отозвалась Сонакотта. — Но все же в драконисах заключена только частичка наших душ. Когда Высший находится на грани смерти, он может выхватить эту частичку, убив дракониса, и возродиться. Но только раз. Хершарах не сделал этого. Он пожалел химеру, которая стала его частью. Они погибли вместе».
На глазах Сонакотты блеснули слезы. А может быть, это просто были капли воды.
«Ну да это прошлое. Его уже не изменить. Ты помогла нам, и за это я тебе благодарна. Спасибо», — склонила голову драконица.
Я не удержалась, протянула руку и провела по ее теплой коже.
— Я сделала это не специально, — вырвалось у меня. — Я даже до сих пор не знаю, как именно мне это удалось.
«Узнаешь. Император тебе все расскажет, но только когда ты будешь готова принять правду».
— Но я готова!
«Нет, Эмилия, — покачала головой она. — Пока еще не готова. Не спеши наносить себе раны. Это бывает очень больно. Я дам тебе только один совет. И прошу, прислушайся к нему, девочка. Выкинь то снадобье, которое хочешь принять. Ответов тебе оно не даст. Только хуже сделает».
Я не сразу вспомнила о зелье памяти, которое сварила на занятии и тайком вынесла из лаборатории.
— Но почему, оно ведь должно помочь пролить свет, — непонимающе покачала головой я.
Даже спрашивать не стала, откуда Сонакотте известно о моей задумке. Все же Высшие драконы слишком сильны и слишком непонятны. Им может быть известно не просто все, а даже больше.
«Солнечный и лунный свет слишком отличаются друг от друга, — проворковала драконица. — То, что истинно днем, ночью может оказаться ложью. Просто поверь мне. Прими это как благодарность за помощь. Ты сильнее, чем думаешь. Не позволяй солнцу ослепить тебя, потому что тогда ты не сможешь видеть во тьме».
Сонакотта ударила хвостом по воде еще раз и встала на лапы. Ткнулась мордой в мой бок, прощаясь, а потом подпрыгнула на добрых три метра и взлетела.
Только рябь по озеру прошла да с деревьев последние листья слетели.
Еще какое-то время я сидела на берегу, пока окончательно не замерзла. Платье, хоть и казалось теплым, продувалось насквозь. И пусть я могла переносить холод, сейчас он шел не только извне.
Повторяя про себя совет мудрой черной драконицы, я поплелась в замок. Проводник с готовностью подсказал самый быстрый и короткий путь до покоев.
В гостиной прошла по мягкой медвежьей шкуре, брошенной у камина, и опустилась на диван. И стоило мне только принять удобное положение, как в дверь настойчиво постучали. Сил подниматься не было, я махнула рукой, магия подчинилась и открыла перед поздним гостем дверь.
— Я не побеспокою? — Даяна помялась на пороге, но все же вошла. — Можно?
— Да, проходи. — Я устало откинулась на спинку дивана.
— У меня к тебе дело, Эмилия, — загадочно протянула подруга, закрывая дверь на ключ.
— Говори.
— Не такое дело, — улыбнулась она и вынула из складок пышного платья большую глиняную бутыль, обтянутую кожаной сеткой. — День был тяжелым. Что скажешь?
— Скажу, что кубков в этих покоях нет, — улыбнулась я, магией пододвигая к себе круглый столик.
— И это у меня с собой, — хмыкнула Даяна. — Не зря ведь пространственные чары изучала.
Вслед за первой бутылкой появилась вторая. И третья. А на столике выросли два больших деревянных кубка.
— Сдается мне, что после такого, — пробормотала я, — нас точно попросят покинуть отбор.
— Тсс, я еще не закончила! — шикнула на меня кьяра Хорски, прокалывая палец иглой. Она взмахнула рукой, капля сорвалась и зависла в воздухе. Даяна открыла небольшой портал и перетащила в мою комнату блюдо с фруктами. — Я все продумала. — Она магией сорвала с первой бутыли сургуч и выдернула пробку. Подмигнула мне и разлила темное вино по кубкам. — Ну что, подруга, выпьем за попадание в десятку! Теперь мы гарантированные льяры! Правда, еще с пятнадцатого места так было, ну да не суть.
Кубки с глухим стуком столкнулись. Я сделала два глотка, удивилась приятному пряному послевкусию и потянулась за гроздью винограда.
— Я бы хотела с тобой поговорить, — неуклюже начала Даяна.
— Знаешь, — рассмеялась я и обвела взглядом столик, — об этом я уже догадалась.
Даяна улыбнулась, а потом заглянула мне в глаза и спросила:
— Эми, студент Рэй и Рэймон-Никаэль Ласлоу это один и тот же человек?
Я прикрыла глаза, раздавила во рту виноградину и кивнула.
— Ну хоть интуиция с эмпатией меня не подводят! — всплеснула руками кьяра Хорски. — Я не покажусь слишком нахальной, если спрошу, как так получилось?
— Покажешься, — кивнула я. — По крайней мере до того, как эта бутыль не опустеет наполовину.
— Поняла, — рассмеялась девушка, поднимая свой кубок. — Тогда у нас есть цель.
Я потянулась за своим кубком, осознавая, что очень хочу выговориться. Словом, через каких-то полчаса первая бутылка опустела. Даяна полулежала на софе, закинув мне на колени ноги, и, рассматривая потолок, протянула:
— Получается, он все это время за нами наблюдал?
— Угу, — пробормотала я, жуя яблоко. Голова слегка кружилась, но это было приятно.
— Мудро поступил, ничего не скажешь. То-то между вами такие искры летали на испытании…
— Какие искры?
— Э-мо-ци-о-о-ональные, — протянула она. — Эмпат я или кто?
