Долго смотрела на то, как солнечные блики отражаются от граней флакона. Вспомнила слова Сонакотты… а потом размахнулась и швырнула зелье в стену. Стекло со звоном разлетелось на осколки, варево густой жижей сползло по стене, осталось лужицей на полу.
Перед тем как упасть на подушки, я бытовыми чарами убрала последствия вспышки своих расшатавшихся нервов, направила магию на очищение и сбор мусора. Не хотела, чтобы домовые видели, что я сделала. Уф бы не понял, почему я психую и почему отказываюсь от этого шанса.
Вот только Высшей драконице я верила и не собиралась позволять себе слепнуть. Ни сейчас, ни потом, когда наступит тот самый болезненный для меня час.
Час, который откроет мне глаза на правду.
ГЛАВА 22
Сегодня магия отзывалась и подчинялась мне намного охотнее, чем обычно. Не знаю, в чем заключалась причина, но боевые заклинания раз за разом срывались с моих пальцев и попадали прямиков в зависшую в трех метрах цель.
Даяна поглядывала на меня с завистью, кусала губы, но больше чем энергетический шар ничего создать не могла. Исколола себе все пальцы, трижды повторяла формулу создания воздушного вала, но тщетно.
— Как у тебя это так легко получается? — прошептала она, когда мастер Зебалт отвлеклась на другую невесту императора.
— Просто я представляю, что не в безликую цель их швыряю, — призналась я, выпуская на волю заклинание разрывающей плети.
Мишень дрогнула, разлетелась на куски, а потом медленно восстановилась, как всегда.
— Вот оно что, — хмыкнула подруга. — Значит, ты эмоции помимо крови вливаешь. Да, границ у магии все же не существует. Стало быть, будешь на факультет боевых магов поступать.
Я вздрогнула и промахнулась. Искрящаяся сфера пролетела на полметра выше мишени, лишь опалив ее жаром.
— Боевых магов?
— Ну да. Что тебе на целительстве или артефакторике делать? — пожала плечами кьяра Хорски. — То ли дело боевая магия. У тебя вон как хорошо получается.
Я с сомнением покосилась на опаленную мишень, которая уже начала принимать свой первозданный вид.
О поступлении сюда я пока только мечтала и не смела в своих фантазиях заходить настолько далеко. Факультет и изучаемые предметы я буду выбирать только тогда, когда точно буду знать, что меня тут ждут с распростертыми объятиями.
Учебный день без этапов отбора и встреч с императором прошел слишком спокойно и незаметно. Темнеть стало рано, да еще после обеда зарядил серый монотонный дождь, отчего клонило в сон.
Я плелась с последней лекции рядом с зевающей Даяной. Она то и дело пыталась завести разговор, но я отмахивалась от нее, показывая, что совершенно не настроена на диалог. Она поняла меня только после третьего взмаха руки и замолчала. До общежития дошли в тишине, пока ее не нарушил радостный голос подруги:
— Астан!
Кьяр Хорски стоял у двери в ее комнату, прислонившись к стене. Заметив сестру, выпрямился и поклонился нам.
— Приветствую, кьяра Хорски, дьяра Вонс. Позвольте поздравить вас практически с финалом отбора.
— Да хватит уже, — рассмеялась подруга, обнимая брата. — Сноб снобом на людях. А стоит остаться наедине, как первый начинает драку подушками.
Астан смутился, в уголках его губ появилась еле заметная улыбка.
— Прошу прощения за мою сестру, дьяра Вонс, — проговорил он, но улыбаться не перестал.
— Все в полном порядке, кьяр Хорски. Не обращайте внимания. Я пойду, не буду вам мешать в общении с сестрой.
Что-то такое промелькнуло в его взгляде, что Даяна напряглась и изумленно открыла рот. Я присела в реверансе и поспешила в сторону своих покоев.
Но находиться в четырех стенах было для меня равносильно пытке. Я от души побесилась с Уфом, выслушала от Ыши упреки в неуважении ее труда, который она вложила в уборку моей комнаты, а потом мы уже в шесть рук по новой привели все в порядок. Когда на Калирст опустилась ночь, я вышла из своей комнаты. Спать совершенно не хотелось, сидеть взаперти — тоже. Потому я поспешила туда, где чувствовала себя правильно и хорошо. Где чувствовала себя нужной.
В Зачарованный сад.
Ежась от промозглого, уже практически зимнего ветра, я добралась до условной границы. И точно так же, как и всегда, пересекла ее. Сонаса нигде видно не было. Хранитель, скорее всего, уже спал. Или отдыхал… Такие существа ведь тоже отдыхают, да?
Тут было гораздо теплее, чем в окрестностях академии Калирст. Видимо, работали все те же согревающие заклинания, создавая для этого места другое время года.
Знакомыми тропками я прошла к драконисам. Двое из них спали, спрятав головы в широких листьях. Двое же перерыкивались между собой, как будто что-то не поделили.
— Ну и что произошло? — поинтересовалась я у них, подпуская в голос суровости.
Химеры бросили на меня взгляд, потом переглянулись между собой, синхронно вздохнули и потянулись ко мне головами.
— И почему у вас их несколько, если у Высших по одной? — вслух удивилась я, поглаживая любвеобильных драконисоз по носам.
— Потому что драконисы и Высшие не одно и то же создание, — раздался у меня за спиной голос, который я не ожидала услышать тут. — Просто так повелось, что драконы продлевают жизнь химерам, когда передают часть своей души для защиты от смерти. Это объединяет их сознания. Но они по-прежнему не одно существо.
Я медленно повернулась и встретилась взглядом с императором.
— Драконисы временами прорастают и в других частях мира. Но жизнь их коротка — всего год, тогда как химера в симбиозе с Высшим может существовать веками.
— Добрый вечер, — поздоровалась я, привычно сделав реверанс, и вернулась к тем, кто даровал моей душе спокойствие.
— Вижу, ты не рада мне.
— Вам кажется.
— Три, — хмыкнул Рэй. Он подошел к одному из драконисов, протянул к нему руку. — Ты злишься. Почему?
— Вам кажется, — повторила я.
Химера недовольно рыкнула и одной из голов толкнула меня в бок.
— Смотри, тебе не верю не только я, — улыбнулся император. — Так что, Эмилия, ты уже готова узнать правду?
— Правду? Ты ведь говорил, я вначале должна дойти до пятого места.
— Это отказ? — хмыкнул мужчина, отходя в сторону и закуривая.
— Уточнение.
— Ты ведь понимаешь, что я тянул время только для того, чтобы ты была готова услышать все.
— И как? Помогло?! — Я резко обернулась, не в силах сдержать злость, прорывающуюся в словах.
— Вижу, что ошибся, — легко признался мужчина.
А меня отчего-то слишком больно кольнула прострелившая мысль: «Решил рассказать, потому что уже сделал выбор. Ньяра Цикен».
