Глава 17
За те пять месяцев, что Виви с Оуком прожили в мире смертных, я навещала их всего два раза. Сначала, чтобы помочь устроиться на квартире, а во второй раз – на вечеринку с вином, которую Хизер устроила на день рождения Виви. На вечеринке мы с Тарин неловко сидели на краешке дивана, ели сыр с оливками, и нам позволили сделать несколько маленьких глоточков «Шираза»: девочки из колледжа решили, что мы «слишком молоденькие, чтобы легально пить вино». У меня весь вечер нервы были на пределе – все думала, как бы там в мое отсутствие ничего не случилось.
Мадок прислал Виви подарок, и Тарин всю дорогу через море оберегала его – золотую солонку, в которой никогда не заканчивается соль. Перевернешь ее, и она снова полная. Меня этот подарок раздражал, но Хизер была в восторге, хохотала, словно это какая-то диковинка с хитрым дном.
Она не верила в магию.
Оставалось только гадать, как Хизер отреагирует на свадьбу Тарин. Все надежды я возлагала на Виви – она должна предупредить подругу хотя бы о части того, что ей предстоит увидеть. В противном случае новость о том, что русалки действительно существуют, совпадет с новостью о том, что русалки хотят добраться до нас. Не думаю, что принцип «все и сразу» идеален для изложения подобных новостей.
После полуночи пересекаем с Тараканом море на лодке, сделанной из речной волны и ветра. Везем смертных, которые копали новые туннели для Двора теней. Взятые из своих постелей с наступлением сумерек, они вернутся к себе домой еще до рассвета. А когда проснутся, найдут золото, разбросанное по простыням и набитое в карманы. Не фейрийское золото, которое разлетается без следа, как пух одуванчиков на ветру, а настоящее – месячная плата за одну-единственную потерянную ночь.
Вы можете подумать, что я бессердечна, раз решилась на это и даже отдала приказ. Но они заключили сделку, хотя и не понимали с кем. И могу заявить, что, кроме золота и чувства усталости поутру, в памяти у них от этого приключения ничего не останется. Никогда они не вспомнят об Эльфхейме, и никогда их не пригласят туда снова.
Пока лодка плывет, они спокойно сидят, погруженные в сон, а волны и ветер гонят нас дальше и дальше. Над нашими головами парит, высматривая опасность, Львиный Зев. Смотрю на море и думаю о Никасии, воображаю перепончатые ладони, хватающиеся за борта, и морских жителей, карабкающихся в лодку.
«Невозможно бороться с морем», – сказал Локк. Надеюсь, он ошибается.
Возле берега выскакиваю, икрами чувствую ледяную воду и по черным камням выбираюсь на сушу; лодка тем временем растворяется в воздухе, потому что Таракан снимает с нее чары. Львиный Зев устремляется на восток – подыскивать новых работников.
Мы с Тараканом доставляем смертных в их дома и укладываем в постели – подчас возле любовниц, которых стараемся не разбудить, когда посыпаем золотом. Чувствую себя феей из сказки, крадущейся по человеческому жилью, пьющей сливки или завязывающей в узлы детские волосы.
– Такие дела обычно делают в одиночку, – говорит Таракан, когда мы заканчиваем. – Но с тобой работать одно удовольствие. До рассвета еще несколько часов. Пойдем поедим.
И правда, еще слишком рано, чтобы будить Виви, Хизер и Оука. Правда и то, что я голодна. В последнее время у меня появилось обыкновение откладывать трапезу, пока зверски не проголодаюсь. Питаюсь, как змея, которая долго ничего не ест, а потом целиком заглатывает мышь.
– Ладно.
Таракан предлагает пойти в ресторанчик. Решаю не говорить ему, что еще ни разу не бывала в таких заведениях. Мы идем с ним через лес и оказываемся возле хайвея. Через дорогу расположено ярко освещенное здание, сверкающее стеклом и хромом. Рядом рекламный щит, гласящий, что ресторан работает круглосуточно, и просторная парковка, на которой уже стоят несколько грузовиков. Раннее утро, движения почти нет, и мы с легкостью пересекаем магистраль.
Внутри я послушно направляюсь к кабинке, указанной Тараканом. Он щелкает пальцами, и возле нашего стола просыпается небольшая коробка, из нее льется музыка. Я удивленно вздрагиваю, а он смеется.
К столику подходит официантка с ручкой за ухом, как в кино; колпачок ручки изжеван донельзя.
– Выпьете чего-нибудь? – быстро спрашивает она. Слова сливаются, и я не сразу понимаю, что она задала вопрос.
– Кофе, – отвечает Таракан. – Черный, как глаза Верховного Короля Эльфхейма.
Официантка окидывает его долгим взглядом, потом черкает что-то в блокноте и поворачивается ко мне.
– То же самое, – говорю я, так как не знаю, что у них еще есть.
Когда она уходит, открываю меню и рассматриваю картинки. Оказывается, у них есть все. Горы еды. Куриные крылышки с красивой поджаристой корочкой соседствуют с горшочками, полными белого соуса. Кучки жареного картофеля с хрустящими сосисками и пузырящейся яичницей сверху. Блинчики размером чуть больше моей ладони, политые маслом и блестящим сиропом.
– Тебе известно, – спрашивает Таракан, – что люди когда-то верили, будто народ как-то раз пришел и забрал себе всю пользу от пищи смертных?
– Вот как? – спрашиваю я, усмехаясь.
Он пожимает плечами.
– Некоторые трюки со временем перестают работать. Но я утверждаю, что пища смертных остается вкусной и питательной.
Возвращается официантка с кофе, и я грею руки о горячую кружку, пока Таракан заказывает жареные соленые огурцы
[1] и крылышки «Баффало», бургер и молочный коктейль. Себе я заказываю омлет с грибами и сыр под названием «Пеппер Джек».
– Итак, – задает вопрос Таракан, – когда ты расскажешь королю о его матери?
– Аша не хочет, чтобы я рассказывала.
Таракан хмурится:
– Ты улучшила работу Двора теней. Ты молода, но амбициозна – настолько, насколько может быть амбициозной, пожалуй, только молодость. Я сужу о тебе только по трем показателям: насколько ты честна с нами, насколько работоспособна и чего хочешь для мира.
– Какое отношение имеет ко всему этому леди Аша? – интересуюсь я. Подходит официантка с нашими заказами. – Я уже начинаю чувствовать, что имеет. Иначе ты не поднял бы этот вопрос.
Омлет мне подали грандиозный, наверное, яйца для него собирали со всего курятника. Грибочки одинакового размера, как будто кто-то специально выращивал их, а потом еще и специально придавал нужную форму резцом. И вкус у них настоящий. Таракан выстраивает тарелки со своего края, и вскоре стол просто ломится от яств.
Откусив от крылышка, он облизывает губы черным языком.
– Кардан – часть Двора теней. Мы можем обманывать целый свет, но не должны обманывать друг друга. Одно дело – утаивать письмо от Балекина. Но его мать… Он хоть знает, что она не умерла?
