– Это кнор?! – ахнула Даша.
– Похоже…
Треснувший кокон лежал пустым, как раздавленная оболочка. В углу маячил силуэт человека. Превращение демона в инкуба не пришло в завершающую стадию. Перед людьми предстал монстр. Гладкий череп, покатые плечи, с ног стекает липкая субстанция. Кожа пронизана сетью голубых вен – оживший манекен сбежал из анатомического театра. Он открыл круглый рот и проговорил:
– Здорово, земляки! Вот и встретились…
– Кощей!
– Так было раньше, кошары! Великая сила, великая мощь! Землица круглая, что на том, что на этом свете. Вот встретились!
– Он не должен был нас увидеть! – прошептала девушка. – Рыбий жир…
– Вы не в курсе, кошары, что дух заимствует знания своего инкуба! – Кощей хрипло рассмеялся. – Я помню вас, земляки, чую по запаху! – Он потянул носом. – Сейчас разбужу остальных, и начнется потеха!
Малышев замахнулся ножом, но Даша схватила его за руку:
– Это бессмысленно!
Треснул второй кокон. Разрывая тягучую пленку, на волю появлялся второй инкуб. Затем еще один. Девушка зажала рот ладошкой, чтобы не закричать.
«Беги!» – шевельнулись губы истерзанной леди Беренгарии.
Чудовище, так разительно похожее на Кощея, заслонило проход.
– Классная шмара! – На его обветренных губах пузырилась кровавая слюна. – Куда спешить? Из Страны Мертвых нет возврата!
– Беги! – завизжала девушка.
Нервы не выдержали, в низкий проем между залом и подземным ходом они выскочили бегом. Пот заливал глаза, кноры не отставали. Костя приостановился на мгновение, ударил наобум. Кулак угодил в нечто мягкое, бестелесное. Будто спрута ударил. Неожиданный отпор охладил пыл преследователей. Люди побежали дальше, их легкие готовы были вырваться из груди. Наконец позади все затихло. Они остановились. Малиновый туман рассеялся за спиной. Рядом бесформенным комком лежала оставленная одежда. Тихо ругаясь, Костя вытер кулак. Даша без сил повалилась на землю. Сердце трепетало как заячий хвост.
– А где наш Жермен?
– Черт его знает…
Она легонько хлопнула его ладонью по губам.
– Нас накажут…
– Пусть попробуют! – Он поцеловал ее пальцы.
Девушка стиснула мужскую руку, прижалась к его губам долгим поцелуем. В голове словно бомба взорвалась. Мрачные стены Башни Смерти осветились радужными всполохами. Запах рыбьего жира источал аромат небесной амброзии. Время остановилось…
Жермен возник словно из ниоткуда. Шут не пытался скрыть своей радости:
– Чудеса бывают, тень ваша светла!
Мрак рассеялся, источником света являлись обычные стены башни. Камень искрился ровным голубым свечением.
– Ты ведь знал, что нас там ждет? – утвердительно спросила Даша.
– Жермен не знал, Жермен догадывался.
– Почему не предупредил?
– Нас бы услышали. И потом, я предупреждал. Из Башни Смерти никому не удавалось вернуться назад.
– Мы вернулись! – закричал Малышев.
– Не ори, оглушишь! – поморщился шут. – Вижу, что вернулись. И теперь можете рассчитывать на приз лично от сиятельного доминиуса.
– Пойдем отсюда быстрей! – Даша поспешно одевалась. Перспектива попасть домой казалась вполне реальной. Малышев тщательно зашнуровывал армейские ботинки. Удачная находка – обнаружил на куче. И размер подходящий, подошва не стоптана, видимо, от бывшего кошара остались.
– А что за приз? И за какие заслуги перед отечеством? – спросил он у Жермена.
– В Гадесе существуют правила. Соблюдаются они неукоснительно. Одно из правил гласит: если пришелец совершил то, что не удавалось до него ранее, он имеет право на приз. Вам полагается два приза. Никто из кошаров не мог противостоять церберам и выбраться из Башни Смерти.
– Нас отправят домой? – спросила Даша.
– Увы, донна. Приз – это вознаграждение. Желания исполняют в других, я бы сказал, конкурирующих организациях.
– Вашего серебра нам не надо!
Жермен наклонился к девушке.
– Могу дать совет, донна! Редко кому удается выиграть приз. Но если такое случается, кошары начисто лишаются воображения! Просят вечной жизни, деньжищ побольше, развлечений всяких. Еще на славу сильно падок народ…
– Слава? – пожал плечами Малышев.
– Слава… – как эхо отозвался шут. – Нет бремени тяжелее славы! Не следует забывать: призы раздает не кто иной, как прародитель лжи! Догадываетесь, о чем я?
– Пока не очень! – откровенно призналась девушка.
– Был здесь скиталец. Попросил отменного здоровья. Что необычного в просьбе? Сиятельный доминиус исполнил в точности. Теперь этот счастливчик работает цербером. Вы его видели. Кувалда. Мытарь, что собирает подати на входе. Здоров как бык! Хочешь стать цербером, Грешник?
– Воздержусь!
– В чем совет, Жермен? – спросила Даша.
– Никогда ничего не проси для себя лично. Тем более у могущественных дарителей. Дадут, но после изымут вдвое больше прежнего. Просить можно только у преданных друзей. Едва ли сиятельный доминиус является твоим другом, донна…
Вдали розовело пятно дневного света. Они были почти у цели. Лаз сузился, пришлось опускаться на четвереньки. Даша продвигалась второй, цепочка с крестиком приятно елозила по ее шее. Она так ничего и не поняла. Почему в качестве приза нельзя получить поездку домой?! Так было бы здорово! Щелкнул пальцами сиятельный доминиус, и она – дома! Она вспомнила про жениха и погрустнела. Перед мысленным взором услужливо всплыл малиновый туман, ловкая, по-кошачьи гибкая фигура Малышева. Он протягивает руку к ее животу, капля пота падает в ладонь. Ничего сексуальнее и вообразить нельзя! Это воспоминание она сохранит надолго. А после всего, когда они, пропахшие потом и рыбьим жиром, упали на каменный пол башни и раскаленные губы покрывали поцелуями ее грудь и живот! Это не секс! Это много больше, чем обычное соитие.
В то же мгновение, продвигаясь по тесному подземному лазу, она отчетливо поняла: если вернется домой, то не выйдет замуж за Лоренца. Та, прошлая жизнь сгинула безвозвратно. Она растаяла вместе с голубым туманом над Змеиным озером.
Что ждет Малышева дома? Беглый зэк. Движимая эгоизмом, она не допускала мысли, что его на родине ожидают отнюдь не цветы, овации и бесконечные пресс-конференции. Парню добавят срок за побег и отправят на зону. Ей стало стыдно. Эти двое вели себя как настоящие мужчины. Они отправились с ней в пучину тьмы, хотя Кушнер предлагал беглецам протекцию. А Стрельникова в России просто убьют. При задержании. Она читала о таких вещах. Ничего не проси для себя лично…
Жермен посторонился.
– Вылезай, донна! Ты первая. Нельзя ждать, шептари утащат, не отобьешься!
