– Что происходит?.. – Кристина бросала встревоженный взгляд из стороны в сторону, но не могла увидеть того, кто заговорил с ними. Более того, как она ни старалась, не могла даже пошевелиться.
– Назовись! – В отличие от спутницы Ульв двигаться мог. Хоть и с превеликим трудом, но наконец вновь смог подняться.
– Ты смел, – рассмеялся неизвестный, отчего затряслись стены. Но смех неожиданно стих, теперь голос грянул еще сильнее, и в нем заскрежетала сталь. – И глуп! Кто, по-твоему, может говорить с тобой в этом царстве льда и смерти?! В чьи владения ты ступил, забравшись в горы?! Я тот, кто правит Утгардом!
– Утгарда-Локи, – выдохнул Ульв.
– Таково мое имя, смертный!
Кристина мало что понимала и была лишь беспомощным свидетелем происходящего. Обездвиженная, она могла только слушать и смотреть. Девушка знала, что плачет, глядя на Ульва, но не чувствовала, как слезы катятся по щекам, – все ее тело оказалось парализованным.
– И ты разгневал меня, – продолжил тот, кого звали Утгарда-Локи. – Ты сломал клетку – я вижу ее осколки на твоих плечах. Ты освободил МОЮ пленницу! За это и погибнешь. Узри же, как страж этих чертогов уничтожит сначала твою женщину, а потом и тебя.
– Ты явился лишь для того, чтобы сказать мне это? – криво усмехнулся Ульв, которого не испугали чужие речи. – Взгляни на меня, Владыка Утгарда – я уже мертв. Пусть моя гибель и принесет тебе радость, но я умру героем и попаду в Вальхаллу, как и та, что стоит подле меня. Твои угрозы – пустое место.
– Ты не только смел, но и дерзок! Я наслажусь тем, как будут скрежетать твои кости на клыках чудовища! Ты умрешь!
– Как и твои потомки?! Твое наследие погибло, – воскликнул Ульв, обведя рукой уцелевшие ледяные изваяния. – Твой народ пал неотомщенным! Забытые, обездоленные и отринутые, они стоят здесь, во тьме и скорби. Перед своим убийцей, что пирует на их нетленных останках!
– Умолкни!!!
Ульв повернулся к Кристине и провел ладонью по ее щеке. Девушке хотелось кричать, но она не могла произнести ни звука. Больше всего на свете в этот миг она жалела, что не может ощутить последнего прикосновения столь дорогого ее сердцу человека.
Стерев слезы с лица девушки, Ульв отвернулся и встал между ней и ледяным драконом.
– Я не страшусь ни боли, ни смерти, – громко и отчетливо произнес он. – Но есть та, кому я не желаю ни того ни другого. Перед лицом отца и богов я поклялся защищать эту женщину и выполню клятву… любой ценой!
– Ты уже не справился, воин.
– Я тот, кто сломал ледяную клетку и позволил твоей драгоценной пташке упорхнуть. Утолишь ли ты свою ярость лишь созерцанием моей гибели?! Ужели великий Утгарда-Локи сможет спать спокойно, зная, что тот, кто провел его, пирует с асами в Вальхалле? Такова твоя месть, Владыка великанов?!
– Смеешь издеваться надо мной?! – прогремел голос, и пещера затряслась так, что с потолка начали падать куски льда.
– Смею предложить тебе сделку, – не дрогнув, ответил Ульв и сплюнул кровь.
– Что?!
– Я поклялся защищать эту женщину любой ценой, и если боги не могут мне в этом помочь, то я прошу тебя, Владыка Утгарда. Даруй мне свою силу!
– Да как смеешь ты говорить такое?! – Рев Утгарда-Локи неожиданно стих, и когда он заговорил вновь, то его слова звучали иначе. – Ты же понимаешь, что, попросив моей помощи, ты предашь своих Владык, смертный? Ты лишишься покровительства Одина и не сможешь переступить порог Вальхаллы.
– Да! – твердо ответил Ульв. – Я предлагаю тебе не только свою жизнь, но и свою душу.
– И ты готов заплатить такую цену за эту женщину? – удивился Утгарда-Локи. – Готов лишиться всего ради нее?
Ульв вполоборота взглянул на Кристину. Уцелевший глаз воина смотрел ласково и тепло. Он не произнес этого слова вслух, но девушка прочла его по губам:
«Прощай».
Всем своим естеством Кристина попыталась воспротивиться чужой воле, но лишь билась в незримых оковах, подобно пойманной в клетку птице. Всем сердцем она желала остановить Ульва. Хотела обнять его… Но не могла.
Не могла она и сказать этому мужчине то, что давно хотела. Лишь сейчас, когда они вот-вот должны были потерять друг друга навсегда, Кристина поняла, что чувствует к Ульву. И вот теперь это останется несказанным.
«Я люблю тебя», – глядя на Ульва, мысленно произнесла девушка, ощущая, как мир рушится вокруг нее.
Но этих слов так никто и не услышал…
– Смертный! Ты глуп и жалок. Ужели ты решил, что справишься с тем, кто погубил моих потомков?
– Чем беспомощно взирать на гибель тех, кто тебе дорог, лучше умереть, пытаясь защитить их. – Ульв в последний раз взглянул на Кристину, словно пытался запомнить каждую мелочь в ее облике. В облике, который он никогда больше не увидит, после чего отвернулся.
– Воистину, речи глупца или храбреца – по сути, это одно и то же, – тихо произнес Утгарда-Локи. – Внемли же мне, смертный! Ты предложил мне все за призрачную надежду. Выгодная сделка, и я соглашусь. Ты падешь здесь, как пали и те, кого твой народ прозвал изгнанными, и те, что пришли следом за ними. Никакая сила не поможет тебе победить, а я буду наблюдать за твоей пустой оболочкой в виде драугра. Мысль о том, что твоя душа гниет в Хель, будет согревать меня холодными ночами. Отныне – ты принадлежишь мне, смертный. Я вдоволь наслажусь твоими страданиями!
– Да будет так! – Ульв вскинул голову. – Если я паду в этой битве, мое тело и душа – твои.
– Да будет так! – эхом повторил Утгарда-Локи, и его голос начал стихать. Последние слова Владыки Утгарда прозвучали дуновением ветра. – Ищи обещанную силу у себя под ногами.
Беспомощно Кристина смотрела, как Ульв с трудом наклонился и провел ладонью по ледяным обломкам, пачкая их кровью. С сухим треском, прямо из осколков, воин поднял топор, что прежде сжимал в руках вождь изгнанных – Сгурр Братобой.
– Ульв! – выкрикнула Кристина и неожиданно поняла, что ее голос звучит не только в мыслях: она вновь обрела способность говорить и двигаться. Но не только она.
С оглушительным ревом столп синего пламени вырвался из распахнутой пасти и устремился навстречу людям.
Кристина вскрикнула. Зажмурившись, инстинктивно вскинула руки в бессмысленной попытке защититься от пламени, уже захлестнувшего фигуру Ульва. Огонь ревел и бесновался. Но боль все не приходила, а вместе с ней не спешила и смерть.
Решившись, Кристина открыла глаза и увидела, что стоит на прежнем месте, а с двух сторон от нее полыхает синее пламя. Поток неминуемо должен был захлестнуть девушку, но на его пути встала непреодолимая преграда – ледяной столп. Натыкаясь на лед, огонь расходился в стороны, минуя Кристину и обдавая ее лишь жаром до тех пор, пока не утих.
Столп, спасший Кристине жизнь, треснул и спустя мгновение разлетелся мириадами снежинок, а среди них…
