– Вы же не верили в чупакабру.
– Я и сейчас в нее не верю. А вот в волка верил. И моя версия оказалась правильной. Так что не понимаю, почему вы еще здесь. И зачем вообще вас надо было звать.
Саша снова не обратила внимания на грубость, аккуратно, по стенке, выпустила кровь в пробирку и плотно прикрыла ее, решив заняться этим чуть позже. Нужно было, кроме всего прочего, определить группу крови и резус-фактор. Интуиция подсказывала ей, что кровезаменителями они не обойдутся. Очень вовремя Долгов ехал к ним, взять с собой эритроцитарную массу ей в голову не пришло. Когда они только готовились к расследованию, никто еще не знал о человеческих жертвах.
Саша выпрямилась, посмотрела на доктора, как будто что-то решая, но не успела ничего сказать, как Михаил опередил ее:
– Говорил Гаврилычу и вам скажу: ни в какую больницу я не поеду. Дайте мне какую-нибудь таблетку, и я домой пойду. Некогда мне по больницам разлеживаться, дома дел полно.
Саша снова посмотрела на доктора, и тот, стоя вне поля зрения Михаила, лишь покачал головой, давая понять, что спорить с таким решением бесполезно. Саша и сама понимала, что бесполезно и не нужно. С каким диагнозом они отправят его в больницу? Анемия? Смешно. Да и лучше ему будет под их наблюдением.
– Боюсь, таблеткой мы не обойдемся. Давайте я поставлю вам капельницу, пока вы под ней полежите, я сделаю кое-какие анализы. А к вечеру мы вас отпустим.
– Хорошо, – внезапно согласился Михаил, чем удивил Сашу.
Она думала, что его придется уговаривать. Наверное, ему все же было гораздо хуже, чем он хотел показать. Саша поставила капельницу и уже направилась к большому чемоданчику, в котором привезла необходимое оборудование, но следующие слова Михаила остановили ее:
– Мне снился странный сон.
Саша резко остановилась и обернулась, краем глаза замечая, что доктор сделал то же самое.
– Сон?.. – осторожно спросила она.
Михаил лежал на кушетке, уставившись в потолок, и не смотрел на нее.
– Позапрошлой ночью. А утром я и увидел у себя на шее эти царапины. И весь день чувствовал себя плохо.
Саша сделала несколько шагов к нему ближе, боясь спугнуть внезапное откровение, поставила возле кушетки стул и села на него, чтобы не нависать над Михаилом.
– Что вам снилось?
Михаил долго молчал, но ни Саша, ни Матвей Гаврилович не торопили его. Оба понимали, что он собирается признаться в чем-то таком, во что плохо верит сам, а Саша, пару часов назад гипнотизировавшая Андрея, даже предполагала, что это может быть.
И почти не ошиблась.
– Мы с Танькой уже давно спим в разных комнатах, – наконец начал Михаил. – Я храплю, она вечно жаловалась, что не высыпается. Вот и разошлись. Вместе спим только, ну… – Он неловко кашлянул. – Вы понимаете.
– Конечно, – заверил его доктор.
– Но после она всегда к себе уходит. А тут вдруг просыпаюсь среди ночи от того, что кто-то в окошко стучит. Знаете, тихо так, будто шутит. Я смотрю: а возле окна фигура какая-то. Женская. Я вроде сразу понял, что это не Танька, она у меня пополнее будет да пониже. А только кто мог войти-то? «Таня?» – спрашиваю я. А она молчит и только ближе подходит. Я смотрю: точно не Таня. Молодая, красивая, глаза огнем горят. И так мне страшно стало, знаете? А пошевелиться не могу. Она подходит ко мне, наклоняется. Ладонь скользит по моей щеке. И тут я чувствую странную боль в шее, кажется, закричал бы – да не могу. Просыпаюсь – за окном светло уже, петухи горланят. Танька по кухне ходит, половицы скрипят. Я тоже встал, пошел по делам. Голова только кружилась, ну я сто грамм тяпнул, вроде лучше стало. А вечером уже умывался, перед тем как в засаду идти, и увидел на шее. Точь-в-точь в том месте, где во сне болело.
– Вы уверены, что это был сон? – осторожно спросила Саша.
– А что ж еще? – Михаил от удивления даже посмотрел на нее. – Дом заперт, никто бы не вошел.
– А описать девушку можете?
Он отрицательно покачал головой.
– Вот не поверите, не могу вспомнить. Весь день вчера думал, да и сегодня тоже. Ведь видел, видел ее, а из памяти как будто специально кто-то стер.
Саша снова посмотрела на доктора, и тот поманил ее за собой. Велев Михаилу отдыхать и постараться уснуть, она вышла в коридор.
– Я бы так особо не верил его словам, – прошептал Матвей Гаврилович. – Михаил любит выпить. Мало ли что ему привиделось.
Саша покачала головой, думая, говорить ему или нет, но затем решила, что и он, и Илья Пантелеевич участвуют в их совещаниях, поэтому уже скоро он все равно узнает.
– Слова Михаила очень сильно похожи на то, что рассказал Андрей под гипнозом.
Она кратко пересказала доктору то, что удалось узнать. Тот хмурился во время ее рассказа, качал головой, но не перебивал, лишь когда она закончила, осторожно сказал:
– Я, Сашенька, старой школы, в гипнозе сильно не разбираюсь. Вы уверены в том, что Андрей сказал правду?
– Более чем. Я давно практикую гипноз, если бы он притворялся, поняла бы. А под гипнозом не лгут. Да и зачем ему врать мне, что он сам убил свою собаку?
Доктор цокнул языком, соглашаясь.
– Да, пожалуй, тут вы правы.
– Думаю, будет лучше оставить Михаила пока у нас, под наблюдением. Сейчас прокапаем, что есть, а к вечеру мой коллега привезет кровь. Надо только быстро выяснить, какая нужна, и позвонить ему.
– Ну что ж, тогда не будем терять время.
* * *
Долгов молча выслушал Сашину просьбу, не высказав ни слова недовольства, лишь заявил, что в таком случае его приезд снова откладывается. Возможно, он приедет только утром, потому что не уверен, удастся ли быстро раздобыть необходимое количество крови. И уже к вечеру Саша поняла, что кровь им действительно необходима.
Несмотря на все их с доктором усилия, лучше больному не становилось. Радовало уже то, что намного хуже не становилось тоже. Он был слаб, Саше с трудом удалось уговорить его поесть, но суп, сваренный Матвеем Гавриловичем, оказался таким ароматным, что от него сложно было отказаться. И все же отсутствие улучшений не давало ей покоя, ведь она влила в больного уже несколько литров кровезаменителя, не стеснялась в лекарствах. Саша снова позвонила Долгову, сказала, что он нужен здесь как можно скорее, хоть среди ночи. Она никогда не считала зазорным просить помощи у тех, кто мог знать что-то лучше ее. А Долгов все-таки диагност.
– Не понимаю, в чем дело, – шепотом говорила она доктору. – Такое ощущение, что кровь в нем продолжает уменьшаться, но никаких признаков внутреннего кровотечения нет.
– Как и внешнего, – кивал доктор, с тревогой поглядывая на Михаила. Тот лежал, закрыв глаза, и в полутьме кабинета казалось, что вместо глазниц у него две темные ямки.
С первыми сумерками в доме собралась вся компания во главе с Ильей Пантелеевичем. Матвей Гаврилович, пока Саша занималась Михаилом, успел приготовить ужин, хоть и не такой шикарный, как в прошлый раз. После бессонной ночи удалось урвать всего несколько часов сна, а потому все чувствовали себя разбитыми и медлительными. Пить сливовицу на этот раз не стали, рассудив, что не то нынче состояние. Да и прошлого раза хватило. Это местные жители, уверенные в победе, могли спокойно лечь спать, сотрудникам Института еще предстояло работать.
