– Круг на унитаз, исключительно дерево, цвет – дуб лесной, – зачитал толстяк. – Это что, условия работы звезды? Да какая ему разница, на чем сидеть во время… э… ну…
Полковник беспомощно взглянул на меня.
– Процесса дефекации, – подсказала я.
– Или, как говорит мой трехлетний сын, «покака», – уточнил Леня. – Ладно, такое количество еды еще можно объяснить прожорливостью. Но опахало из перьев павлина? Живого! Зачем оно звезде, опахало? Что, у нас на дворе жаркий август? Кондиционер сломался?
Дегтярев пересел на настоящий стул, который сиротливо притулился в углу.
– Прошу всех сохранять спокойствие. Есть мысли насчет дурацкого списка. Мои умные размышления.
Я про себя хихикнула. Александр Михайлович мог не добавлять прилагательное к существительному. Я давно поняла: все мысли полковника гениальны.
– Что такое этот ваш райдер? – вещал тем временем Александр Михайлович. – Список того, что знаменитость съесть-выпить хочет. Дарья, нарежь ему бутеров с колбасой. В кофемашинке полно зерен, сахар в наличии, даже печенье есть. Чего еще надо?
– Тук-тук. Мы здесь, – закричала вновь Амалия, возникая на пороге, – и с нами Леонардо! Группа «Билл-Милл»!
– Кто? – удивился Дегтярев. – Вы мне написали, что звезду зовут Марк!
– Тсс, – зашипела девушка, – если Лео услышит, что его пригласили на замену, то обидится и уедет.
– На замену? – повторил Сеня. – Того, кто заказал опахало из павлина, не будет?
– Тсс, – нервно прошептала создательница клипов, – ни слова об этом. Леонардо нам лучше подходит. Он интеллигент, а не оторва голимая, берет денег столько же, сколько и тот, о ком даже думать противно, приезжает со своим коллективом.
– Здорово, что мы не кинулись опахало искать, – шепнула я Собачкину.
– Когда я срочную служил, – еле слышно ответил Сеня, – наш сержант твердил: «Отдали тебе приказ? Велели срочно котлы на кухне мыть? Не спеши, потяни время. Не суетись, приказ отменят. Через час прибегут и заорут: «Грузи котлы, их увозят». Торопливость никогда не полезна.
– Мы по адресу попали? – спросила девушка в черном пуховике.
– Частные детективы тут сидят? – осведомилась вторая, одетая точно так же.
– Все верно, – заверил Энрике, который шел за незнакомками, – знакомьтесь, люди! Жозефина, победительница конкурса красоты.
– Хай! – помахала рукой первая гостья.
– Так, все молчат, – прогудел полковник, – никакого хая!
– Хай – это здрассти по-американски, – объяснила Амалия.
– Она из Штатов? – удивился Дегтярев. – А лицо наше, рязанское.
– Я русская, – уточнила Жозефина.
– Зачем тогда хайкаешь? – пробурчал толстяк. – Добрый день!
– А я Черри, – представилась вторая девица, – лауреат премии «Красота года».
Я прикусила губу. Не стоит говорить девушке, что у нас в доме есть пуделиха, ее тезка.
– С какого боку они красавицы? – снова зашептал мне в ухо Сеня, наблюдая, как Жозефина и Черри снимают пуховики. – Без слез не взглянешь!
– Где у вас можно загримироваться? – поинтересовалась Жозефина.
– И переодеться в сценический костюм, – добавила Черри.
– Пойдемте на второй этаж, – предложила я, – там есть ванная и несколько комнат.
Устроив красавиц, я спустилась вниз и увидела парня с фиолетовыми волосами, накрашенными губами, одетого в розовый спортивный костюм, расшитый цветами. Он стоял у окна и молча наблюдал за Энрике и Амалией, а те бились в творческом экстазе.
– Александр Михайлович, садитесь, – велел режиссер, – за письменный стол.
Дегтярев покорно устроился на табуретке. В ту же секунду Амалия притащила картонную спинку трона и попросила:
– Приподнимитесь.
– То сядь, то встань, – недовольно пробурчал толстяк.
– Ты сам заказал рекламу, – вздохнула я, – теперь терпи.
– Сценарий таков, – затараторил Энрике, – клиент работает за столом. Распахивается дверь, вбегает Леопольд.
– У Леонардо это прекрасно получится, – старательно выделяя имя, перебила его Амалия. – Леонардо прекрасный артист!
Но Энрике не слушал Амалию, он пел как влюбленный менестрель, забыв обо всем на свете.
– Леопольд садится у стола, открывает рот…
– Леонардо чудесный исполнитель, – заорала Амалия.
– Появляется Жозефина с криком: «Помогите!» – вещал дальше Энрике. – Леопольд в замешательстве.
Я не выдержала, подошла к режиссеру и дернула его за джинсовую жилетку. Парень моргнул и уставился на меня.
– В чем дело?
– Нашего многоуважаемого гостя зовут Леонардо, – выкрикнула я.
– И что?
– А вы твердите – Леопольд, – объяснила я и повернулась к звезде. – Простите, пожалуйста, Энрике не хотел вас обидеть или выказать пренебрежение. Просто он…
Я растерялась. Что «просто он»? Тупой представитель человечества, который не способен запомнить имя?
– Все в порядке, – пробасила знаменитость, – мне, типа, до одного места, как героя в клипе зовут. Леонардо, Леонидо, Леопольд, Леопопель… Ваще без разницы. Объясыните, типа, че делать, и все будет крутяк!
Я улыбнулась. Звезда решила, что режиссер путает имя по сценарию. Но тогда возникает вопрос! Моя улыбка стала еще слаще.
– Простите, пожалуйста, как мне к вам обращаться? Невежливо именовать известного актера, как действующее лицо клипа!
– Можно Ржавчина, – представился тот.
– Ржавчина? – повторила я. – А в паспорте у вас что?
– В каком? – поинтересовалась, в свою очередь, звезда. – У меня их три.
– В российском, – уточнила я и услышала:
– Марк Аврелий.
Я открыла рот, потом закрыла. К нам явился древнеримский император.
– Император, – тут же договорил «розовый костюм».
Я попятилась к выходу. Километрах в двадцати от Ложкина, в деревне Башково, находится психиатрическая клиника. Оно конечно, далеко пешком шагать, да еще в слякотную мартовскую погоду. Но далеко-то по шоссе, а через лес значительно ближе. «Император» явно сбежал из поднадзорной палаты.
– Марк Аврелий Император был мой псевдоним, – продолжала звезда, – потом я документы переделал.
– Хватит болтать, – остановил нас Энрике, – давайте снимать.
Глава 35
– Александр Михайлович, сидите прямо, – скомандовала Амалия, – у вас под… э… задницей держатель спинки кресла. Если вы приподнимитесь, он упадет. Ясно?
– М-м-м, – пробормотал полковник, – да.
