Что я делаю?
Я — взрослый разумный мужчина, отдающей себе отчет о своих поступках. Я всегда держу все под контролем. Я тот, кто не скрывает своей сущности, и даже гордится ею. Я не связываюсь с женщинами, которые ожидают от меня большего, чем трах на одну ночь. Но я и понятия не имею, что творится в прекрасной головке Эвелины Миллер. Просто невероятно. Пока я обхожу машину, у меня есть последний шанс вернуть себе контроль над ситуацией и над собственным, мать его, членом.
— Я отвезу тебя к тебе домой, — быстро выпаливаю я, вставляя ключ в замок зажигания. При этом я не чувствую, что поступаю правильно, нет никакого облегчения или вроде того. А ведь должно же быть?
— Прекрасно, — холодно отвечает она, уставившись в окно. Я взбешен. Я выжимаю педаль, и машина со свистом трогается с места. Эви продолжает невозмутимо пялиться в это чертово окно. Я поступаю так, как должен поступить, так какого хрена все это ощущается неправильным, и ни один из нас не счастлив сейчас от этого?!
Тишина, воцарившаяся в салоне, кричит громче, чем музыка в «Лаксе». Я пытаюсь сосредоточиться на дороге, то и дело сбавляя скорость, когда замечаю, что жму на педаль слишком сильно. Я несу ответственность за кого-то, помимо себя. Я начал повторять себе это с того момента, когда она села в мою машину. Что и повлияло на мое решение в итоге. Если мы и переспим, то она будет знать правила заранее, так же, как и все женщины до нее. Никаких исключений.
Я вовремя блокирую двери, когда Эви хватается за ручку, чтобы выскочить из машины, как только я паркуюсь за углом от ее дома. За последние десять минут, она, наконец, считает меня достойным ее взгляда. В полумраке ее зеленые глаза полыхают, как костры.
— Какого черта ты делаешь? Открой дверь, — она в ярости. И, черт, я это заслужил.
— Я хочу поговорить.
— Не утруждайся. Ты все сказал.
— Я только сказал, что везу тебя домой. Ты ожидала чего-то другого? — Ладно, это было грубо. — Прости. Я не это имел в виду.
— Мне не интересно. Открой дверь. — Она пытается выглядеть равнодушной, но горечь в ее голосе ничем не скроешь. Я сделал ее уязвимой, и впервые в жизни, мне есть дело до этого. Странное чувство.
— Я никогда никого не хотел хоть приблизительно так сильно, как тебя. — Она оставляет попытки взломать мою дверь, сглатывает комок и замирает. Я понимаю, что это знак, что она готова меня выслушать. — Ты делаешь меня ненормальным. Я сам не свой, — продолжаю я, приняв решение, что пришло время открыть все карты.
— Я тоже, — хрипло произносит она.
— Я знаю, — тихо отвечаю я. — Поэтому мы должны быть откровенными друг с другом, пока это не довело нас до беды. Ведь я точно знаю, что не подхожу тебе.
— Почему? — Она с интересом смотрит в мои глаза. Вот же черт, а! Я делаю глубокий вдох. Это оказывается сложнее, чем я предполагал. Я тысячу раз озвучивал женщинам свою позицию. Большинство из них соглашались, и никаких проблем. Некоторые, услышав это, были огорчены, так что мы прощались с ними раз и навсегда. Но ни в одной из Вселенных я не мог и представить, что мне не захочется отпустить ее, когда она решит уйти, не согласившись с правилами. Я боюсь потерять ее, черт возьми! И не зная, сколько будет длиться эта чертовщина со мной, я все же обязан быть честным с ней. На всякий случай.
— Потому что все, что мне нужно от женщины — это секс. Я не подхожу на роль парня, я не ласкаюсь, не ношу завтраки в постель, и уж точно не храню верность. Я трахаюсь. А когда от меня начинают ждать чего-то большего, я ухожу. В большинстве случаев, даже раньше. Я такой, какой есть. И мне больше нечего предложить тебе.
Я замолкаю в ожидании. Втайне молю Бога, чтобы она оказалась такой же, как все. Как же я жалок. Надеюсь, что она согласится спать со мной без обязательств, когда точно знаю, что этого не произойдет. Я бы трахнул ее прямо сейчас и прямо здесь, убеди она меня в том, что ей нужно то же, что и мне. Напоминаю себе, что она довольно молода, у нее нормальная жизнь и куча возможностей иметь хорошего, любящего, идеально подходящего для нее парня. И это убивает меня. Каждая секунда ее молчания убивает меня медленно и верно.
— Я поняла тебя, — наконец произносит она спокойным тоном. — А теперь открой, пожалуйста, дверь.
Я молча нажимаю на кнопку, и она исчезает из моей жалкой жизни.
Я знал, что так будет. Но я, хотя бы, не солгал. Хотя если честно, на какую-то долю секунды я готов был изменить себе, пообещав ей нормальные отношения, чтобы заполучить ее в свою постель. Да я, и правда, ужасно жалок. Как подросток, готовый на все, чтобы потерять девственность. Что чертовски дерьмово и ни капли мне не свойственно.
Я возвращаюсь в «Лакс», где я частый гость последние несколько месяцев. Вышибалы уже знают меня в лицо, так что мне не составляет труда попасть в это заведение тогда, когда мне хочется. Мне не нужен столик на этот раз, а вот местечко за барной стойкой было бы очень кстати.
Я пробираюсь через толпу танцующих, воспроизводя в своем мозгу наш горячий танец с Эвелиной каких-то полчаса назад. О чем я только думал, затевая это?
Бармен узнает меня, когда я приближаюсь, и указывает на стул в самом краю стойки. Это почти укромное место, где меня вряд ли побеспокоят. Это мне и нужно. Одиночество и текила.
Я заказываю пять шотов для начала, которые залпом в себя опрокидываю. Я определенно напьюсь сегодня до беспамятства. Иначе мне не заглушить то противное чувство жалости к себе и пустоту, которую она оставила, не согласившись на мои условия. Как неожиданно, идиот. Как будто могло быть иначе.
— Повтори. — Я делаю знак бармену, и волшебным образом передо мной моментально выстраивается следующая порция болеутоляющего. — Чудненько, — довольно бормочу я себе под нос, поднимая первый стакан, и подмигивая одной из девиц на другом конце бара.
Хм, возможно она уйдет сегодня со мной. Если сможет дотащить до машины мою пьяную задницу, конечно.
Глава 10
Эви
В половине пятого я захожу домой, скидываю с себя туфли, бросаю сумку на пол, по пути стягиваю блузку, джинсы, нижнее белье, и прямым ходом направляюсь в душ. Горячая струя заставляет вмиг запотеть стеклянные двери, обволакивая все пространство вокруг меня паром. Я долго стою, закрыв глаза, и умоляю воду смыть с меня тоску по нему. Я все еще надеюсь на чудо. Глупо.
В очередной раз психую, выключаю воду и заворачиваюсь в полотенце. Это. Не. Работает.
Не обращая внимания на прилипшие к спине мокрые волосы, я натягиваю простую белую майку на голое тело и хлопковые трусики. Не очень-то сексуально, но мне не перед кем красоваться, так что моя совесть будет вполне чиста, если я попросту махну на такие мелочи.
Каждый раз я убеждаю себя, что завтра будет легче. Но с наступлением утра, я снова разочарована. Мое тело изнывает, а голова не может думать ни о чем другом. Я словно робот сажусь утром в машину к Джекки, по пути мы говорим о чем-то, потом лекции в университете, а затем я еду в такси домой, и все эти действия обязательно сопровождаются терзаниями о том, что я должна принять решение. То самое решение, которое мое тело давно уже приняло. А я все еще борюсь. И с каждым днем мне это дается все тяжелее.
