Трапезников перевернулся на живот и с высоты стога посмотрел на Чипаню. Похоже, резвость ног у нее явно преобладала над резвостью ума, потому что она с явно растерянным видом водила головой из стороны в сторону, словно пыталась понять, куда делся человек, которого она почти догнала.
«Интересно, а что она собиралась со мной сделать, эта темпераментная корова? – подумал Трапезников, пытаясь отдышаться. – Попросить поцеловать, как в том анекдоте, или все же потребовать чего-то большего? Кстати, эксперимент Чертогона оказался не таким уж враньем, как уверял Гарька! И если Чипаня домогалась меня столь активно, значит, признала во мне перспективного производителя, хоть и не быка, значит, я и впрямь способен произвести потомство! Забавно! Наверное, Гарька сможет подтвердить, что она за мной гонялась!»
Трапезникову стало смешно. Он свесился со стога и свистнул.
Чапаня, которая переминалась с ноги на ногу и задумчиво тянулась к торчащей из стога сухой травинке, приподняла голову и посмотрела на него.
– Гуляй отсюда, подруга! – посоветовал Трапезников. – Я женат, так что извини! Встретимся в другой раз!
И тут же стало ясно, что отсрочка Чипаню не устраивает. То есть никак! Она вдруг ринулась вперед и врезалась рогами в стог. Тот задрожал, Трапезников покачнулся и даже съехал немного с верхушки, а Чипаня шатнулась в сторону, мотая головой, на которой повисла немалая охапка сена, и сердито мыча.
– Чипанька, сука пятнистая! – донесся издалека пронзительный голос Гарьки. – Да что ж ты творишь? А ну иди сюда!
Чипаня тряхнула головой, не то удаляя с рогов сено, не то выражая свое отношение к призывам Гарьки, – и опять, с новой силой, врезалась в стог. Тот затрясся пуще прежнего, и Трапезников обеими руками вцепился в спасительную жердь.
А между тем Чипаня, которая прорвалась в самую середину стога, оказалась в ловушке, из которой и пыталась выбраться, обиженно и злобно не то ревя, не то мыча, не то рыча. От ее усилий стог ходуном ходил! Жердь выскользнула из рук Трапезникова, и он почувствовал, что съезжает на землю вместе с частью сена.
В следующее мгновение стог рухнул, закрыв Чипаню.
– Саша-Николаша, беги в лес, пока она застряла! – послышался голос Гарьки, и Трапезников увидел мощный коровий зад, торчащий из рухнувшего стога.
Спасительные жерди и сам стожар разлетелись в стороны. Да, Чипаня была сильна и буквально через минуту могла окончательно освободиться!
Трапезников не стал ждать завершения битвы: повернулся и понесся к лесу.
«А что я буду делать, если она погонится за мной со всею своею страстию? – подумал, проворно работая ногами. – Она ж проломится сквозь любую чащу! На дерево залезть? Так ведь свалит!»
Внезапно сзади затрубил пастуший рожок – резко, тревожно, часто-часто.
Трапезников на бегу обернулся и увидел Чипаню, которая снова мчалась за ним, то и дело мотая головой: на рогах висела немалая охапка сена, которая корову, наверное, раздражала, уж очень она старалась от помехи избавиться, тем более там еще какая-то веревка болталась: наверное, одна из тех, которыми были жерди примотаны к стожару. Это замедляло ее бег, но, уже узнав темперамент Чипани, Трапезников не обольщался, что ее остановит такая мелочь. Но тут он краем глаза заметил, что Гарька, держа одной рукой рожок и трубя в него, другой сжимает кнутовище и машет им, делая какие-то странные круговые движения и указывая влево.
Трапезников покосился туда и увидел серебристый отблеск между деревьями.
Да ведь там стоит его серый джип! Гарька подсказывает, чтобы Трапезников бежал туда, потому что это, кажется, единственное средство удрать от ополоумевшей коровы.
Воспользовавшись тем, что Чипаня слишком увлеклась избавлением от веревки (сено уже слетело), Трапезников резко повернул и понесся вдоль опушки, в любую минуту готовый сигануть в лес. На его счастье, Чипаня не обладала стратегическим мышлением и не сообразила перерезать ему дорогу, а продолжала гнаться по следу, совершая те же виражи, которые делал и Трапезников. Но все-таки у него была небольшая фора. И вот уже совсем близко плетень… Трапезников на бегу зашарил по карманам, с ужасом думая о том, что он будет делать, если ключи от машины взяли да и выскользнули из кармана, пока он возился на стогу.
«Господи, спаси и помоги!» – воззвал он.
Помощь явилась немедленно. Ключи нашлись! Трапезников нажал на кнопку разблокировки, джип мигнул огнями, курлыкнул, словно сигнализируя хозяину: «Я готов к бою!» Возможно, автомобиль оказался разочарован тем, что боя не воспоследовало, а воспоследовало бегство, но спорить, понятное дело, не стал и, немедленно сорвавшись с места, унес измученного хозяина по проселочной дороге в сторону Арзамаса.
Некоторое время Трапезников еще поглядывал в зеркало заднего вида. Он был настолько впечатлен случившимся, что, наверное, не удивился бы, если бы в этом зеркале вдруг возникла Чипаня, решившая не прекращать погоню. Однако двести пятьдесят лошадиных сил были все-таки порезвей одной коровьей, поэтому от погони, даже если она была, Трапезникову удалось оторваться очень быстро.
Окончательно убедившись в этом, он остановился на обочине, решив немного отдышаться и привести себя в порядок. Майка была – хоть выжми, и разило от него, наверное, изрядно. Трапезников вышел, содрал майку, сунул ее в отдельный карман сумки, кое-как помылся, сам себе поливая из бутылки с водой, вытерся, переоделся в чистую майку, закурил (вообще-то он как бы бросил, но сейчас надо было снять стресс… очень удачно, что пачка завалялась в бардачке!) – и наконец почувствовал себя человеком.
В эту минуту из-за поворота вышел высокий мужчина в запыленном костюме, с взлохмаченными рыжевато-седыми волосами и запачканных грязью дорогих ботинках. Лицо его было небрито, однако эта модная щетина придавала ему отнюдь не крутой, а весьма неопрятный вид. Он нес хороший, явно недешевый, хотя и очень потертый, кожаный портфель, тоже покрытый дорожной пылью.
– В Сырьжакенже я правильно иду? – крикнул незнакомец, проходя мимо Трапезникова. Он чуть картавил.
Трапезников кивнул.
Незнакомец зашагал дальше, поудобнее перехватив свой портфель, от которого почему-то отчетливо несло навозом.
«Уронил в коровью лепешку, что ли?» – подумал он – и спохватился, вспомнив свои приключения.
– Эй! – окликнул он незнакомца. – Вы осторожней будьте, когда мимо луговины пойдете. Там стадо пасется, а коровы в нем не слишком управляемые. Особенно такая, знаете, белая в черных пятнах. Запросто может на рога поддеть.
Незнакомец оглянулся, кивнул, но Трапезникову почему-то показалось, будто он не услышал ни слова. Да и его светло-карие, вернее, желтоватые глаза смотрели словно бы незряче.
Не сказав ни слова, он очень быстро пошел по дороге и скоро скрылся за поворотом.
«Странный какой-то, – подумал Трапезников. – Ну и видок! Глаза совершенно безумные. Может, с перепою? Спешит опохмелиться? Ну, такими темпами он минут через пятнадцать в деревне будет – вот и поправится!»
