В капсуле мирно спал Артур Зоммерфельд. Пси-диагностике, параллельно проводимой Региной, ни стенки капсулы, ни работа сканера не мешали.
…Плотность локальных связей в ключевых участках мозга. Выше нормы. Снова «зарастает» – хоть и не так быстро, как раньше. Надо будет вычистить лишнее. Избыток локалок замедляет реакции, удлиняет пути прохождения сигналов и ведет к разбалансировке возбудительно-тормозных нейросетей. Одна из причин замкнутости аутистов. Ничего, динамика нормальная. После пятого-шестого раза «зарастание» прекратится.
И все-таки, зачем сканировать Артура вдоль и поперек – едва ли не до атомарного уровня? Плюс тьма анализов… Ладно, хватит гадать. Общая картина в пределах нормы, патологий не выявлено. Ее просили обратить особое внимание на стресс-энграмму в памяти мальчика. Тот эпизод, где Николас Зоммерфельд воспользовался «поводком» в третьем режиме. Сейчас и выясним, от чего господин посол оттаскивал сына – от пропасти, от дикого зверя, от зева огненной печи…
На всякий случай она еще раз прошлась по синаптическим связям – словно музыкант, перебирающий струны арфы. Нет ли фальши? Ага, одна струна перетянута. Остаточные явления третьего режима. Еще неделя, и ничего бы не обнаружилось.
Но пока есть след – воспользуемся.
Трехглавый «дарган» баловался – плевался водой. Мальчикам плеваться нехорошо. Стыдно. А фонтану – хорошо. Его никто не воспитывает. Струйки серебристыми плетями взлетали в небо. Чуть-чуть повисев, они изгибались и падали в каменную чашу бассейна. Совсем рядом – только руку протяни. Артур протянул. Струйка послушно упала в ладонь.
Ребенок засмеялся: «Поймал!»
– Артур! Артур!
Его зовут. Надо посмотреть, кто.
Мир крутнулся. Все смазалось в сплошную зелено-голубую стену. Мигом позже стена распалась на знакомые части: облака в небе, деревья, кусты. Тропинка. Дом, который дворец…
– Артур! Пошли в мяч играть!
Лейла. Еще одна тетя. Мальчик с девочкой. Они живут в доме-дворце. Ему сказали, как их зовут. Он забыл. В мяч – хорошо. В мяч он любит. Только обычно не с кем. А сейчас есть – с кем.
– Да!
Она с опозданием узнала место. Два года прошло, и ракурс непривычный. Шахский дворец с парком, куда ее привезли, чтобы выколоть глаза. Трехглавый фонтан она видела из окна с бронзовым переплетом…
Господин посол приехал на аудиенцию. И прихватил с собой сына. Пусть поиграет с детьми придворных, пока взрослые решают важные вопросы. Все правильно. Артуру полезно время от времени менять обстановку. Дабы не привыкал к однообразию, не зацикливался…
Мяч упругий. Звонкий. По нему здорово бить ладошкой. Бац! – и мяч летит высоко-высоко. Артуру нравится, когда – высоко. Но Лейла сказала, что надо не высоко. Надо, чтобы мяч прилетал к другим детям. А они будут бросать мяч ему. Так тоже интересно. Только не всегда получается. Хочешь, чтоб мяч полетел к девочке-из-дворца – бац! – а он летит мимо. В кусты. И катится далеко-далеко.
Вот как сейчас.
Ничего. Он сбегает и принесет. Папа говорит: бегать полезно. Если он будет много бегать, он станет сильным и быстрым. Как папа. Даже сильнее. И быстрее.
– Я сам, Лейла! Я сам!
Не верит Лейла.
– А я быстрее! Я первый!
Мяч все катится и катится. Дорожка уходит вниз. По ней легко бежать, шлепая сандалиями по шуршащему гравию. Я тебя догоню, мячик! Вот только ноги почему-то не слушаются. Они сами разворачиваются и несут его обратно – вверх по дорожке, к дому-дворцу. Эй, ноги! Вы не туда бежите! Нам за мячиком надо!
Не слушаются.
А что, если они теперь больше никогда его не послушаются? Будут сами делать, что захотят?! В груди бухает громко-громко. Страшно-страшно. Перед глазами все расплывается. По щекам течет горячее, и мокрое, и соленое…
Кто кричит?
Неужели это он сам?
Она «просмотрела» эпизод четырежды. А потом – еще дважды, обращая особое внимание на детали, за которые взгляд и слух объекта слабо «зацепились» с первого раза. К счастью, воспоминания Артура были достаточно яркими. Стресс от перехвата контроля сделал свое дело: надежно зафиксировал образ-энграмму в памяти.
«Букашка в янтаре,» – пришло на ум непрошеное сравнение.
Почему Николас Зоммерфельд перехватил контроль над сыном? Зачем силой погнал ребенка назад? Сколько Регина ни всматривалась, ей не удавалось ничего разглядеть – ни зловещей фигуры, скрывавшейся в кустах, ни тени, мелькнувшей поблизости, ни отблеска солнца на лезвии ножа. Сколько ни вслушивалась – ни тебе подозрительного шороха, ни треска ветки под ногой злоумышленника, ни свиста стрелы…
Для паники не было причин. Дети играли. Лейла и три дворцовых няньки все время были рядом. До дворца – рукой подать. Парк просматривается насквозь. Артур бежал по дорожке: ни ям, ни обрывов. Завалящего пруда, в котором, теоретически, ребенок мог бы утонуть – и того нет. У ограды прогуливаются стражники. Может, отец сверху, с балкона, увидел нечто, скрытое от детей и нянек?
«Господин посол взялся за старое? – неприятным голосом подсказал здравый смысл. – Накурился дури, увидел зеленого тигра в полосочку…»
Регина вновь окунулась в детскую память. Ага, вот Ник препоручает Артура заботам Лейлы. В дверях мальчик оглядывается. Зоммерфельд-старший и Кейрин-хан усаживаются в кресла на балконе. Между ними – столик, расчерченный под какую-то игру. Внизу – парк, весь как на ладони. Непривычно было смотреть на Ника снизу вверх, глазами ребенка. Но главное – доктор ван Фрассен готова была поклясться: господин посол абсолютно трезв и вменяем. На столе кальяна не наблюдалось. Его, конечно, могли подать позже…
Безмятежность ситуации пугала ее все сильнее.
VI
В кабинете главврача ее ждал не главврач.
– Здравствуйте! Вы помните меня?
– К сожалению. Вы – Тиран.
Тиран расхохотался с видимым удовольствием. Регине даже померещилось, что вокруг – детский сад, а она сама – Гюнтер Сандерсон, малолетний клоун-эмпат. Ее откровенное неудовольствие встречей Тиран воспринял как комплимент. Годы, прошедшие со дня трагедии на «Цаган-Сара», сильно изменили его. Лицо помолодело, сгладилась часть морщин. Зато волосы стали седыми, как снег. «Пластика и депигментирование? – предположила Регина. – А смысл? Наверное, сделано в государственных интересах…»
Зато выправка и властность, эти две убийственные сестры, по-прежнему сопровождали Тирана, словно Белые Осы – шаха Хеширута.
– Пусть будет Тиран. А я уж, старый дурак, хотел представиться… Что показало обследование?
– Это врачебная тайна. Почему я должна вам отвечать?
