Книга Изгнанница Ойкумены, страница 40. Автор книги Генри Лайон Олди

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Изгнанница Ойкумены»

Cтраница 40

– Нам надо учитывать ваши реакции, – плюгавый, вне сомнений, взял на себя роль ментора. – Схемы поведения. Иначе ничего не получится.

– Это в каком смысле?

– В смысле безопасности. Мы должны знать, кого охраняем.

Отпустило. Бросило в пот – с опозданием. Слабина в коленках. Глупая улыбка, и ничего не поделать. Охрана? Гады, сволочи, что ж вы сразу не сказали…

– Вы собираетесь у меня жить?

– Я бы не против, – подмигнул ей небритый. – Пожил бы, да.

Плюгавый погрозил коллеге кулаком.

– Жить мы будем отдельно, – вздохнул он. – До отлета на Шадруван. А там уж как получится. Доктор, ринит лечится телепатически?

Регина смотрела на плюгавого. Как он чихает. Как сморкается. Как вытирает красный нос. Грохот ржавого доспеха. В тишине, на пороге собственного дома, она ясно слышала – грохот. Темнота. Средь бела дня – темнота. Взрыв. Террафима. Храм Святого Выбора. Четверть века тому назад. Ожог психики. Тяжесть навалившегося сверху тела. Голос герцога Оливейры: «Дети живы»… И другой голос – сиплый, незнакомый. «Хорош пялиться, – сказал он из темноты. – Давай, лечи пацанок. А я найду Грушу и остальных.» Насморочный такой голос…

Она шагнула вперед и крепко-крепко обняла Скунса.

– Ну вот, – сказал Груша. – Я красивый, а любят его…

V

А Ник, прилетев, устроил ей скандал.

Семейный такой скандал, с битьем посуды. На грани пощечин и раздела имущества. Регина даже почувствовала себя польщенной. Если ты заслуживаешь такого скандала, да еще от человека, которого знаешь с детского сада – жизнь прошла не зря. К счастью, «Болеро» оказался чудесным рестораном. Цены здесь были заоблачные, так что к капризам посетителей хозяева относились с душой, поощряя и создавая условия. Выделили отдельный кабинет; прикрыли конфидент-полем. Битую посуду поставили в счет со скидкой. Простили царапины на дубовой панели. Дважды дарили живые цветы: ромашки и колокольчики. Спросили, принести ли новую бутылку «Pavillon Rouge du Sirene» взамен безвременно погибшей – или господа предпочтут сменить сорт и год урожая.

Вот на этом Ник сломался. Заказал повторить и замолчал минут на десять. Регина не перебивала размышления господина посла – ни словом, ни мыслью. Просто ела морепродукты, уцелевшие после бури. И любовалась мужчиной, отходящим после гнева. Своим мужчиной.

Стало ясно, за что Ника уважают дикари.

– Я надеялся, что ты никогда больше не попадешь на Шадруван, – наконец сказал Ник, мрачный, как туча. – Я так надеялся… Это Бреслау тебя уговорил, я знаю. Он мертвого уговорит. Умеет, сволочь. На что он тебя взял? На испуг?

– На Артура, – улыбнулась Регина.

Она впервые услышала фамилию Тирана.

– Сукин сын. Сразу чует слабое место. Знаешь, чего я испугался, когда Артур вошел в Скорлупу?

– Ты испугался за него.

– Понятно, что за него. Не за Лейлу же?!

– Ты испугался, что мальчик пропадет.

– Ошибаешься. Я с первой секунды понял, что мальчик пропал. Даже если вернется – пропал. Они теперь от него не отстанут. Живой зонд, подарок судьбы! Я испугался, что нас теперь свяжут вместе. Нас троих – тебя, меня, Артура. Понимаешь, не мы сами решим связать наши судьбы, или что там положено связывать – нас свяжут, исходя из каких-то особенных интересов. Государство, политика; безопасность… Слышала легенду про связанных влюбленных?

– Нет.

– Их связал воедино жестокий тиран. Веревками. Дескать, хотели быть вместе? – будете. Через месяц они возненавидели друг друга. Вместе двадцать четыре часа в сутки. В туалете, у зеркала, на постели. За обеденным столом. Везде. Я очень испугался, и дернул Артура за поводок. Думал, никто не заметит. Я забыл, что они все снимают… Я слишком патетичен, да? Слишком много болтаю? Это нервы.

– Ты замечателен. И ты преувеличиваешь. Нам выпала удача участвовать в потрясающем эксперименте. Твой сын – уникум. С его помощью удастся разгадать тайну Шадрувана. Почему бы тебе не радоваться? Я слишком патетична, да? Это от благодарности. Ты подарил мне дивный скандал.

– Ты наивна, – Ник странно дернул щекой. Наверное, попробовал ответить улыбкой. – Говоришь, Бреслау взял тебя на Артура? Нет, он взял тебя на загадку. Удача ей выпала… Ты клюнула, он подсек. Будем теперь изучать белок и желток.

– Желток? – не поняла Регина.

– Ну, мир в яйце. Что, непохоже?

– Скорее уж мозг в черепе. Есть такие извращенцы – срезают живой обезьяне верхушку черепа и едят ее мозг ложками…

Сравнение заставило его вздрогнуть.

– Где ты видела такой череп? Ну, обезьяний?

– На Мондонге, в пирамиде.

– Ты в курсе Мондонгской трагедии? – Ник резко наклонился вперед, сбив тарелку на пол. Казалось, он хотел схватить Регину, балансировавшую на краю пропасти, за шиворот – и знал, что поздно. – Это Бреслау тебя просветил? Насчет параллелей с Мондонгом?! Он что, совсем…

– При чем тут Тиран? Я фильм видела, про Мондонг. Там психирша спустилась под землю, нашла череп бабуина, а в нем – такое… Зеленое. Фестиваль арт-транса на Соне. Мне тогда было шестнадцать, и я была влюблена. Не в тебя, между прочим!

– Фильм? – Ник успокоился так же быстро, как и вскипел. – Ну, пусть фильм. Это ничего. И хватит об этом. Все уже произошло. Живем дальше…

Еще полчаса назад Регина искала повод сказать господину послу о сообщении, пришедшем на ее уником от Гертруды Зоммерфельд. «Попросите его, – писала Гертруда. – Пусть покажет мне внука. Вы имеете на него влияние, вам он не откажет…» И вот – раздумала. Инстинкт самосохранения, первобытный и безжалостный, ясно подсказывал: нельзя вставать между Ником и его матерью. Есть разрезы, которые не сшить, будь ты трижды психир с дипломом Сякко. Да и время выбрано – хуже некуда.

Деликатно войдя, официант налил им вина.

– Вернемся с Шадрувана, распишемся, – буркнул Ник, жестом отпуская официанта. – Сразу же. Думаешь, чего я на тебе до сих пор не женился? Глупости всякие думаешь, я же вижу. Не хотел, чтобы… Ладно, проехали. Хочешь салата?

– Ты бы моего согласия спросил, что ли? – Регина едва сдерживала смех.

– Не буду я ничего спрашивать.

– А вдруг я против?

– Ты? – изумился Ник. – Говорю тебе: поженимся, и все. Когда вернемся.

Он повторял это, как заклинание.

– Почему не сейчас? Заявления принимают до семи часов. Мы успеваем…

– Нет. Сейчас нельзя. Вот когда…

И Ник замолчал еще минут на пять.

– На Шадруване есть другие тайны? – спросила Регина, чувствуя, что молчание становится невыносимым. – Я имею в виду, кроме Скорлупы? Чего ты так переживаешь?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация