Слева от меня Гранин уже начал бой с превосходящими силами противника, отстреливаясь из пистолета. Пока и с той и с другой стороны обходилось без жертв. Серега укрылся за невысоким бортиком бассейна. Позицию он занял очень невыгодную: заберись големы на мостики – и Гранин оказался бы для них как на ладони. Но и перебежать в укрытие получше ему бы не удалось: плотность огня не давала даже высунуть голову.
Я тоже ничем не мог ему помочь, так как в данный момент должен был решить одну крайне важную проблему: как не дать големам обойти нас с флангов. Я видел, как несколько бойцов, укрываясь за насосными механизмами, перемещались на более удобную позицию. Удайся им маневр – и нам конец.
Вот ведь, черт, не повезло! А как все хорошо начиналось…
И тут Валет, до этого прятавшийся где-то позади, начал удивительно точную стрельбу из ТТ, полученного от Сереги. Один из големов упал, второй споткнулся о его тело и тут же поймал две пули. Раны были для големов не смертельны, но сбили их с ритма, подарив нам с Граниным несколько важных секунд.
Я махнул рукой, показывая, что путь свободен. К счастью, Серега заметил мой знак и в два прыжка оказался рядом, а потом, уже вместе, мы перебежали еще дальше, укрывшись за высокой цистерной.
Валет, увидев, что мы в относительной безопасности, отступил назад, тут же пропав из виду.
– Мы с ними не справимся, – спокойно констатировал Гранин, немного отдышавшись. Я это и сам понимал. Не надо быть гением, чтобы сообразить, когда преимущество на стороне противника. – Если бы они нас не заметили… а так – придется уходить!
– Постараемся продержаться до приезда Влада?
– Не продержимся, положат нас тут… будем уходить, выбора нет.
Что ж, когда решение принято, тянуть не стоит. Големы закрывали путь вперед, но обратный еще оставался свободным. Мы добрались до соседней цистерны, пролезли между двумя толстыми трубами и выбрались в узкий проход, который казался безопасным ровно до того момента, как мы попытались им воспользоваться. Если бы не феноменальная реакция Гранина, то автоматная очередь разворотила бы мне грудь. Серега успел дернуть меня обратно за мгновение до выстрелов.
– Не успели, – покачал головой Гранин. – Они нас обошли. Теперь ни вперед, ни назад…
– Попробуем поверху? – предложил я. – У одного есть шанс, если побежит быстро, пока они там очухаются… но второму уже не пройти.
– Это понятно, – кивнул Серега. – Побежишь ты!
– Почему я? Нет уж! Кинем жребий!
– Никакого жребия. Это приказ! – Он больше не смотрел на меня.
В героя Гранин не играл, он просто считал, что хорошее, правильное начальство в ответе за подчиненных. А так как старшим по званию являлся он, то я имел своего рода привилегию на спасение. Вот только я с этим был не согласен. Вместе пришли, вместе и уйдем. Но и Гранин не шутил и не собирался вступать в дискуссии, он вообще после путешествия в прошлое слегка замкнулся в себе, стал меньше пить и часто впадал в задумчивость.
Неизвестно, чем бы все в итоге закончилось, но внезапно Серега сорвался с места. Раздались выстрелы, но он, не обращая на них внимания, продолжал свой опасный забег. Я открыл беспорядочный огонь, стараясь поддержать его хоть как-то, хотя при этом совершенно не понимал, какую цель он преследует.
Наконец все прояснилось. С диким звериным рыком Гранин буквально за шкирку вытащил в проход упирающегося человека и, прикрываясь его телом, заорал:
– Всем выйти! Оружие на пол! Иначе убью!
Он приставил пистолет к виску пленника, в котором я без особого удивления опознал троггана в форме-теле Греве-Алиева.
У троггана, конечно, имелся выбор: подчиниться или активировать встроенную в предплечье систему самоуничтожения. Впрочем, вполне возможно, что Греве, если это был именно он, еще не успел сменить свое здешнее тело и подобной новой функции попросту не имел.
Выстрелы прекратились, но големы не спешили выбираться из убежищ.
– Ну! Быстрее! Стреляю!..
– Всем бросить оружие, – негромко произнес трогган, и только тогда големы подчинились. Значит, умирать пока не входило в его планы…
Бесстрастные големы вышли один за другим на открытое место и сложили автоматы в аккуратную пирамиду. Признаков паники они не проявляли. Да и вообще, полагаю, человеческие эмоции были для них недоступны, хотя тогда, в сорок третьем, они сражались отчаянно, и в глазах у того же голема Грищука я видел чистую, незамутненную ненависть. Значит… кое-что человеческое им все же не чуждо?..
Я поднял один из автоматов и направил его на големов, но при этом косился и на троггана, пытаясь сообразить, кого именно мы взяли в плен в этот раз.
Валет рассказал нам, как можно стопроцентно идентифицировать троггана, несмотря на внешнюю идентичность тел-форм. И теперь я вглядывался в его лицо, ища отличительные особенности.
Все было просто. Трогганы являлись существами брезгливыми, использовать чужие тела считалось среди них нонсенсом, поэтому каждая форма-тело получала отличительный набор маленьких, почти незаметных родинок на левой щеке. Зная рисунок, можно было определить, кому принадлежит тело. Ни один трогган не воспользовался бы чужим, это для них полное табу. Лицо Греве я помнил хорошо и сейчас с уверенностью мог утверждать, что перед нами не он.
Но при этом, напрягая память, я вспомнил, что и подобное расположение родинок однажды я уже видел. Точно, комиссар третьего ранга Аруда, собственной персоной! Но что он здесь делает? И где же Греве?
На второй вопрос ответ я получил мгновенно. Плечо обожгла резкая боль, я выронил автомат и непроизвольно вскрикнул.
Тут же раздался второй выстрел, но уже, к счастью, не в меня. Гранин прострелил Аруде предплечье как раз в том месте, где теперь у трогганов располагались мини-портаторы.
– Еще одна шутка подобного рода – и этот трогган отправится на свою далекую историческую родину в виде набора воспоминаний!
– Это Аруда, – подсказал я, зажимая рану.
– А, комиссар, добро пожаловать! Значит, наш стрелок – это капитан Греве? Вы не покажетесь нам, господин пехотный капитан? Некрасиво прятаться за спинами товарищей!
Греве неторопливо спустился с одного из мостиков, пистолет в общую кучу он кидать не спешил, да и вообще побежденным не выглядел. На Аруду он взглянул со странной смесью неприязни и почтения. Хм, да между ними не все так просто… Соперничество? Борьба за власть? Интересно, кто из них главнее?
– Зачем вы стреляли? – зло поинтересовался Аруда. – Вам же был отдан ясный приказ!
Так, по крайней мере, теоретическое главенство комиссара заявлено, но Греве, кажется, не очень-то был с этим согласен.
– Промахнулся, целил в сердце. Если бы убил, со вторым быстро бы справились.
– Рискуя моим телом-носителем? Его бы уничтожили не задумываясь, а потом вы остались бы один в этом городе на целую неделю? Неплохо придумано! Выговор с занесением в личное дело!
