– Да, все хорошо.
– Так что приготовить? Что-то особенное?
– Нет. Все как обычно. Просто на две персоны. Накроешь здесь.
– Хорошо, – отозвалась она с кивком и снова повернулась к рабочему столу, на котором разделывала курицу.
Поглазев на ее колышущийся зад, выглядевший еще достаточно аппетитно, Альберт Вадимович вышел из кухни. И тут же поймал свое отражение в зеркальной дверце огромного шкафа в холле.
Господи! В кого он превратился? Старик стариком! Кто в добром уме и светлой памяти отдаст ему внука на воспитание? Этой древней развалине! Домашние вельветовые штаны на коленках вытянулись пузырем. Потому что он в них уже неделю блуждает по дому. Трикотажное поло пахнет потом, измято. Тоже неделю носит. Волосы сальные. Глеб непременно это заметит.
– Я в душ, – зачем-то сказал он кухарке, вернувшись на кухню.
– Хорошо, – она не повернулась, заправляя куриные крылышки.
– Если вдруг кто позвонит мне, ответь.
И он положил на стол слева от нее свой мобильник. Это было жестом величайшего доверия. И она оценила. Улыбнулась, кивая. Послушала его шаги вверх по лестнице и снова погрузилась в домашнюю работу.
Глава 27
Когда мобильник хозяина зазвонил, курица успела уже наполовину приготовиться. И салат был сделан и стол накрыт. Не празднично. Обыденно. Наверняка ждал в гости зятя. Он его не баловал радушными приемами. Ей ли не знать! Чего стоили последние поминки по дочери хозяина! Они только что в горло друг другу не вцепились, поминая усопшую душу. Мальчишка даже сбежал в комнату матери. Заперся изнутри и пробыл там час с лишним. И она слышала, как он там плакал.
Странно, чего он так долго в душе?
Она покусала губы, обнаружив, что звонит нанятый хозяином частный детектив. Противный, въедливый мужик, перерывший всю ее прошлую жизнь. Отвечать ему не хотелось, но хозяин распорядился.
– Да, – ответила она на звонок.
– Алло! Добрый вечер. Кто это?
Ну вот, так она и знала! Каждая буква в каждом слове звучит с подозрением. Она виновата уже в том, что посмела притронуться к телефону хозяина.
– Это Гуля. Кухарка, – представилась она.
– Альберт Вадимович где?
– Он пошел принять душ. – Она скользнула взглядом по часам. Против воли вырвалось. – Давно пошел.
– Как давно?
– Да минут сорок уже нет его, а то и больше.
– А телефон почему оставил?
– Не знаю. Положил на стол. Попросил ответить, если кто позвонит. Видимо, не хотел пропустить ваш звонок. Он же в душевой, там вода повсюду.
– Без тебя знаю, что в душе вода повсюду, – грубо оборвал ее детектив. – Мне надо с ним срочно поговорить. Не могла бы ты… Хотя нет. Не могла. Я сейчас приеду.
Видимо, для этого человека в том числе она с таким старанием готовила сегодняшний ужин. Гуля поморщилась. Знала бы, не стала мариновать курицу в своем фирменном клюквенном маринаде. Сошел бы и чеснок.
Неприятный человек. Очень!
Она вернула мобильник обратно на то же место, на котором его оставил хозяин. Обошла накрытый к ужину стол. Поправила едва заметную складку. Вышла из кухни и прислушалась. Наверху слышался шум воды. Слишком отчетливо слышался, что было странным. Так он слышался, когда дверь в душевую комнату на втором этаже была открыта. При закрытой двери шума льющейся воды не было слышно.
Пойти, посмотреть?
Нет! Она не станет самовольничать. Ее территория – кухня. Территория дворника – сад. Территория рабочего по дому – все коммуникации. Он вот отопление включил после распоряжения хозяина. В доме сразу стало тепло. Уютно. Если бы не пыль, которая собиралась из-за того, что уборщица стала приходить не через день, а два раза в неделю, было бы вообще замечательно.
Гуля поставила стул под дверью кухни. Села.
Почему же так шумит вода? Альберт Вадимович уже собрался выходить и сейчас бреется? Или уже покинул душевую? Пройдя в гардеробную, забыл закрыть воду? Он забывчив стал после гибели Дины.
Может, следовало подняться и сходить, проверить?
«Нет! Сиди, дура!» – приказала себе Гуля и снова посмотрела на часы.
Прошел почти час.
Машину частного детектива она услышала еще издали. Его колымага так всегда ревела, что, казалось, развалится где-то на подъезде к дому. Рычание мотора прервалось, стук двери в воротах, частые шаги. Детектив вбежал в дом, едва не сорвав с петель входную дверь.
– Где он?!
– Наверное, там, – Гуля указала пальцем наверх. – Вода шумит громко. Будто дверь открыта.
– Ты поднималась? – По-азиатски узкие глаза детектива еще больше сощурились.
– Нет.
– Почему?
– Боюсь! Сижу тут. Слушаю, как вода льется, и придумываю всякие оправдания.
– Чему? – Он скользнул по ней насмешливым взглядом.
Никогда не принимал ее всерьез, никогда. Все с унизительными ухмылочками.
– Чего его так долго нет. Думаю, может, воду забыл закрыть и сейчас одевается. Или бреется, а дверь открыл, чтобы зеркало не потело.
– Разумно, – неожиданно похвалил детектив и вдруг позвал: – Идем.
– Куда? – перепугалась Гуля.
– Наверх пойдем. Не могу же я один! Я тут не хозяин.
– Я тоже.
– Ты обслуга, работаешь в этом доме. Идем.
Он вцепился в ее руку, поднял со стула, на котором она несла дежурство, и потащил вверх по лестнице.
Ей так не хотелось заглядывать в открытую дверь душевой комнаты! Так не хотелось! Почем-то она была уверена, что ничего хорошего из этого не выйдет. Может, потому, что никогда прежде Альберт Вадимович не забывал закрывать воду. Не оставлял открытой дверь душевой. И не бывал там более двадцати минут.
– Задыхаться начинаю от пара, Гуля, – рассказывал он ей как-то, потягивая ромашковый чай на кухне. – Потому и в баню никогда не хожу.
А прошел почти час!
– Стой здесь, – приказал ей частный детектив.
Выпустил ее руку из своей. Шагнул вперед. Заглянул в комнату, шум воды из которой сделался почти оглушительным. Замер и со стоном проговорил:
– Твою же мать, а!
– Что?! – Гуля вытянула шею, округлила глаза. – Что там?!
– Там все плохо. Вызывай полицию…
И началось!
Приехала полиция. Следом за ней зять Альберта Вадимовича – бледный, перепуганный, с трясущимися руками, которыми он все норовил закрыть лицо, словно боялся не принять удар.
Гуле вдруг вспомнилось из юности. Так же вот соседский мальчишка закрывал лицо от хулигана подростка. Боялся, что придется на следующий день пойти с синяком в школу.
