Глава 33
– Юлия Владимировна, я повторяю вопрос: где вы находились…
Валера, будто забыв, заглянул в материалы дела, назвал точную дату и время смерти вышедшего в запас политика.
– Почему вы задаете этот вопрос, Валерий Иванович?
Ей очень хотелось быть надменной и уверенной в себе, но она трусила, и выходило скверно. Улыбка напряженная. Взгляд мечется. Руки тоже беспокойно себя ведут. Теребят без конца край короткой широкой юбки.
– Потому что! – ответил Валера, повысив голос.
Подумал, вспомнил одну скандальную даму, забросавшую прокуратуру жалобами на предмет его громкого говора. И добавил чуть тише:
– Потому что, Юлия Владимировна, у нас есть все основания полагать, что вы имеете отношение к смерти Альберта Вадимовича. Нет нужды говорить, кто это?
– Я знаю, кто такой Альберт Вадимович, – фыркнула Юля.
– И кто же?
– Это тесть Панкратова Глеба Сергеевича.
– С которым вы какое-то время состояли в интимных отношениях. Так?
– Мои интимные отношения с кем бы то ни было не должны вас волновать, товарищ капитан, – она оскалила зубы в наглой ухмылке. – В свою постель я не допускаю сторонних наблюдателей.
– Зато вы допустили туда помощника Глеба Сергеевича – Игоря Воинова.
– Это снова вас не должно беспокоить. Сплю, с кем хочу.
Ее правая нога, закинутая на левое колено, соскользнула. Колени поползли в стороны. Валера даже сумел рассмотреть треугольник черных кружевных трусиков.
Вот только сексуального скандала ему тут не хватало.
– Одну минуточку.
Он встал, дошел до двери и широко ее распахнул. Пояснил, в ответ на ее вопросительный взгляд:
– Душно.
Юлия Владимировна все поняла и села поприличнее. Так, чтобы из коридора, по которому без конца сновали люди, не было видно, как она пытается соблазнить капитана.
– Итак, давайте начнем сначала. – Валера хрустнул шеей. – Вы были знакомы с покойным тестем Панкратова?
– Ну да, а почему нет? Его многие знали.
– При каких обстоятельствах вы познакомились с ним?
– Да я уже не помню. Наверное, он приезжал к Глебу Сергеевичу, а я в тот момент была в его кабинете.
– В его кабинете… Вы все время находились в его кабинете, – откликнулся Валера. – Сверх положенного времени. И, конечно же, знали обо всем, что происходило в его семье.
– Мне незачем было знать. Зачем? Глеб не особенно посвящал меня, – нехотя призналась Юля. – Да и неинтересно было.
– Ой, вот тут вы врете, Юлия Владимировна. – Валера шутливо погрозил ей пальцем. – Вас интересовало буквально все, что происходило в доме Панкратова. В его доме, в доме его тестя. Вы подслушивали сами. Вы поручили его помощнику докладывать вам о каждом шаге Панкратова. О каждом его телефонном звонке. Зачем? Пытались таким образом его контролировать.
– Плохо вы знаете Глеба! – огрызнулась Юля. Одернула юбку, села, забросив локоть на спинку стула. – Его невозможно контролировать. Он этого не терпит. Его жена пыталась, не вышло. Вернее, видите, что из этого получилось.
– Что вы этим хотите сказать? Что Глеб Сергеевич организовал убийство своей жены?
Поворот был неожиданным. Понятное дело, она пыталась увести разговор от себя, но все равно сделала это неожиданным способом.
– Может, и организовал. Мне-то откуда это может быть известно? – вздохнула она с грустью. – Но у них не ладилось. Очень сильно скандалили. Особенно после этой страшной трагедии с погибшим мальчиком.
– Если я ничего не путаю, за рулем автомобиля был какой-то человек с не совсем здоровой психикой? Он угнал автомобиль и…
– Может, угнал. А может, и не угонял. – Юля, вытаращившись, сделала страшные глаза. – История мутная, товарищ капитан. Сами вот говорите, что человек был психом, а его посадили. Почему не отправили на лечение?
– Я не называл его психом. Я сказал, что он не совсем здоров. И экспертиза сочла его способным отвечать за содеянное.
– Экспертиза, экспертиза! Да что она может – эта ваша экспертиза?! Она вон не нашла ни единого моего отпечатка в доме тестя Глеба. А вы мне, как это на уголовном языке, дело шьете! – И она, стерва такая, рассмеялась в полный голос.
Дослушав ее смех до финала, Валера поставил локоть на стол, подпер щеку кулаком и спросил:
– А откуда вам известно, что в доме не было найдено ваших отпечатков? Я вас с результатами, насколько помню, не знакомил.
– Знаю, потому что их там не могло быть. Потому что меня там никогда не было, в доме этом. Никогда!
Юля села ровно, плотно сведя колени. Погрозила ему пальчиком.
– И у вас не получится, капитан, повесить убийство старика на меня только потому, что какой-то неудачник решил меня оговорить.
– Вы о Воинове?
– О нем, о нем, – покивала она. – Надо же было такое придумать! Когда он вошел в дом тестя Глеба, то увидел, как я убиваю старика! Это просто… Это просто в голове не укладывается. С чего вы ему поверили, товарищ капитан? Почему поверили ему, а не верите мне? Этот ревнивый неудачник мог еще и не такое придумать!
Он потратил на нее еще сорок минут, вилял в разговоре, перепрыгивал с темы на тему, но так и не поймал ее ни на одной несостыковке.
– И это еще она с нами без адвоката говорит, – побарабанил пальцами по столу майор Новиков, вернувшись в кабинет после ухода Юлии Владимировны. – А если пригласит адвоката, то…
– То шансов вывести ее на чистую воду практически никаких. – Валера походил по кабинету, остановился рядом со столом друга, покосился на верхний ящик. – Нет там ничего?
– Котлеты. В тесте, – уточнил он и с деланой печалью вздохнул: – Но ты ведь не будешь наверняка.
– Буду. Доставай.
Они вскипятили чайник, разлили кипяток по чашкам, добавили жидкой заварки, разделили оставшиеся три чайные ложки сахара на двоих. Схватили по котлетке в тесте, приготовленной женой Сергея – Ольгой. И занялись перекусом. За едой не разговаривали. Валера все время думал о деле. Сергея больше волновала тема, всплывшая за семейным завтраком.
Ольга вдруг ни с того ни с сего заговорила о правильном питании. Сначала печальным взглядом окинула стол, заставленный тарелками, а потом предложила начать правильно питаться.
– Это как? Травой, что ли? – покосился на нее Сергей.
– Необязательно. Кашами можно. Овощными бульонами. Растолстели мы с тобой, Сережа. В прошлогодние летние вещи не влезаю. Мой диетолог говорит…
Он просто булкой подавился. Свежевыпеченной булкой с изюмом и яблоком. Откашлявшись, зло протянул:
