Ризард со смехом приподнял бровь:
— Ну тогда давай насладимся этим сполна.
Он окончательно сдался, признав, что не в силах работать. Яхта в море уже три часа, и все это время он командовал. Пошептавшись с капитаном, Ризард остался стоять у руля. Ветер рвал рубаху на груди, и он снова подумал, что не зря сменил однокорпусное судно на двухкорпусное. Здесь был обзор на триста шестьдесят градусов и легкий якорь — все это стоило насмешек, что пришлось выслушать. К тому же, позволь он себе вот так же задуматься на палубе прежней шхуны, корабль бы уже погиб. Сейчас же можно было неспешно перебирать в памяти каждую прекрасную минуту прошедшего дня. Несколько часов он посвятил изучению тела Тиффани, исследуя всевозможные способы доставить ей удовольствие. Самым приятным было воспоминание о том, как она сидела сверху на нем и умоляла направлять ее. Оба к тому моменту утратили способность к концентрации, словно опьяненные беспрестанными ласками. Ее пухлые губы пламенели от бесчисленных поцелуев, грудь подрагивала в такт движениям, а бедра кружили ему голову, сводили с ума.
Потерев ладонями лицо, Ризард распахнул ворот рубашки, чтобы немного охладить тело. Судно летело по волнам, и по‑хорошему следовало бы быть повнимательнее, но он лишь думал о Тиффани — и не понимал, как можно после таких неистовых занятий любовью, едва не потеряв сознание в постели, снова ощущать желание. Однако Ризард проснулся весь в поту и понял, что возбужден. Пошевелился, и Тиффани тут же пробормотала:
— Не двигайся. У меня болит бедро, не хочу опускать ногу.
Он ни на минуту не усомнился в ее словах, чувствуя, как мышцы протестуют при каждом движении, каждой попытке подняться, хотя никогда прежде после тренировок не происходило ничего подобного. Положив подушку между ног девушки, он полюбовался на нее спящую и направился в ванную, чтобы принять прохладный душ и немного остыть. А затем принял решение, относительно которого до сих пор не был уверен, но не намерен был отступать. Тиффани будет его. В памяти всплыли ее слова: «Делай со мной что хочешь, мне нравится». Власть их была необъяснима.
У них с Луизой было время и возможность отдаваться друг другу без каких‑либо вмешательств со стороны. Их связь была скреплена общими секретами и идеалами, Луиза любила его, как никто другой. Он стал смотреть на мир ее глазами. Она погибла, не успев воплотить мечты в жизнь, но Ризард твердо решил закончить это за нее. Заводя незначительные интрижки на пару дней, он просто не успевал чувствовать угрызения совести.
Крепко взявшись за руль, он продолжал размышлять. Это все оттого, наверное, что Тиффани оказалась невинной девушкой. Поэтому он решил продолжить отношения. С ней придется провести больше времени, чем с любой другой. А еще этот невероятный сексуальный аппетит, что как нельзя лучше подходит его темпераменту. Именно потому он и заводил любовниц. Тиффани знает, что их связь временна. Его сердце принадлежит Луизе. Если он не может жениться на ней, то не может жениться ни на ком.
Тиффани проснулась от ощущения, что падает с кровати, и, вскрикнув, раскинула в стороны руки, чтобы удержаться на матрасе. Казалось, в теле не осталось живого места, словно она прокатилась по лестнице. Каюту заливали лучи солнца, и создавалось впечатление, что яхта не просто покачивается на волнах, но и идет полным курсом. Тиффани не в первый раз оказывалась на борту судна, и ее не испугала слегка наклоненная палуба. Подбежав к окну, она убедилась, что подозрения не беспочвенны — вокруг ни одного корабля, лишь бескрайнее небо, сверкающие волны и полоска земли на горизонте.
— Что за черт, Ризард? — выпалила она.
Оглядевшись в поисках одежды, она увидела свое отражение в зеркале и вздрогнула: вместо обычной гладкой прически на голове стог сена, кожа на груди покраснела в тех местах, где прикасалась колючая щетина. Тиффани даже показалось, что от нее исходит тонкий аромат тела любовника. Внезапно захотелось забраться в постель, свернуться клубочком и позвать Ризарда, но девушка преодолела эту слабость. Куда, черт побери, он ее везет? Быстро приняв душ, натянув брюки и топ, Тиффани отправилась на поиски.
Ризард обнаружился на задней палубе на встроенном диванчике — обложившись подушками, он читал что‑то с экрана планшета и потягивал нечто на основе томатного сока. Увидев девушку, он поставил бокал.
— Похоже, кого‑то разбудили резкие повороты.
— Тебе вообще знакомо слово «похищение»?
— У меня дела на Кубе.
— Ты везешь меня на Кубу?
— Согласен, было бы куда лучше отправиться куда‑нибудь в более тихое местечко и позабыть о делах, но я не могу. Нужно подумать о назначенных встречах.
— Например, о той, что я запланировала с братом, мы договорились вместе лететь домой. И что теперь ему говорить? Да он с ума сойдет.
— Мои люди уже побеседовали с ним, когда собирали твои вещи.
— Они отправили их сюда? — потрясенная, спросила она. — А потом сказали моему брату, что я уплыла с тобой?
— Ну почему так прямолинейно — просто сообщили, что ты моя гостья. Разумеется, нужно же было как‑то объяснить ему факт твоего отсутствия. Чего ты так расстроилась? Кстати, на борту есть массажист.
— Ризард, — звенящим от напряжения голосом произнесла Тиффани, — ты сказал, что мы будем стоять в порту.
— Несколько часов. Ты просто проспала.
— Нужно было разбудить меня, а не разговаривать с моим братом без моего ведома!
— А я‑то и не придал значения словам «маленький постыдный секрет», — отстраненно сказал Ризард.
Девушка не ответила — пусть не пытается вызвать у нее чувство вины.
— Тебе следовало посоветоваться со мной, — упрямо повторила она. — И позволить мне объясниться с братом самой. Я как‑то могу с ним связаться?
— Попробуй, если не будет связи, попроси капитана причалить к берегу.
Обиделся, что ли? Хотя ее это мало беспокоит. Главное сейчас — уладить отношения с Кристианом. Страшно представить, что он там себе напридумывал. Интересно, где телефон? Тиффани оставила его в клубе, но сейчас нашла в сумочке среди не распакованных вещей, что, кстати, были в отдельной каюте. Она почему‑то полагала, что будет вместе с Ризардом.
Набрав пин‑код, Тиффани увидела кучу сообщений и набрала знакомый номер.
— Что за черт, Тифф, — были первые слова Кристиана.
— Я знаю. — Она закрыла глаза.
— Как вообще такое возможно?
Его недовольство стало причиной противоречивых чувств: смущения, стыда и раздражения.
— Ты же эксперт в знакомствах с женщинами. Кому, как не тебе, знать механизм, — парировала она. — Он сумел произвести впечатление, я не устояла.
Раздался щелчок и отворилась дверь — вошел Ризард, который явно все слышал, потому что лицо его потемнело. Брат произнес:
