— Я… я не знаю. Конечно, я буду рожать. И нужно сообщить Вьери. Но не сейчас. Сначала я должна свыкнуться со своим интересным положением.
— Но особенно не тяни, не то хуже будет, — участливо посоветовала Лия.
— Сама знаю. — Харпер неожиданно запаниковала. — Но ты должна обещать мне, Лия, что не станешь вмешиваться. Упаси тебя бог сказать Вьери.
— Конечно, обещаю. За кого ты меня принимаешь? — обиделась она.
Харпер бросила на нее многозначительный взгляд. Лия сделала вид, что не понимает намека.
— Это же здорово, сестренка! Я стану тетей. — Лия взволнованно схватила сестру за руки.
У Харпер задрожали губы. С одной стороны, здорово, с другой — ужасно. Как ей все это вынести? Не беременность, рождение ребенка и воспитание его в одиночку, а тот факт, что это ребенок Вьери.
Она все эти полтора месяца отчаянно пыталась забыть синеглазого красавца, но тщетно. Харпер без устали занималась домашним хозяйством, подрабатывала в отеле, помогала отцу, но мысли о Вьери не покидали ее. По ночам она грезила о нем, вспоминая ту единственную и неповторимую ночь любви.
И вот теперь ребенок. Он свяжет их навечно. Ей надо будет как‑то защититься от присутствия Вьери в ее жизни. А он обязательно появится, стоит ему узнать о ребенке. В этом Харпер ни секунды не сомневалась. А вдруг он захочет отобрать у нее ребенка? Что, если станет бороться за единоличную опеку?
— Да не переживай ты так, — снова обняла ее Лия, увидев озабоченное лицо сестры. — Все будет хорошо. Я буду рядом, а вместе мы — сила, — подбодрила Лия.
Харпер слабо улыбнулась. Оптимизм сестры почему‑то не внушал доверия.
Выйдя из арендованной в аэропорту машины, Вьери хлопнул дверью и огляделся вокруг. Да, пейзажи красивые, что и говорить, но ему поскорее хотелось добраться до места. Вьери казалось, что его поездка в Гленруи длится вечно. Сначала перелет из Нью‑Йорка в Глазго, затем поездка по бесконечной дороге вдоль блестящего под лучами весеннего солнца озера. Теперь вот паромная переправа. Но казалось, что паромщики не торопятся перевезти его на другую сторону.
— Когда отправится паром? — нетерпеливо спросил он у пожилого паромщика. — Я спешу.
— Ждем еще машины, — безучастно ответил тот.
Еще машины? Да они тут могут до ночи простоять. По дороге к переправе Вьери попался лишь один старенький джип. Прошло минут двадцать, а машин не было и в помине.
— Далеко направляетесь, мистер? — спросил паромщик.
— В Гленруи, — бросил Вьери.
— В Крейгмор‑Лодж?
— Да. — Вьери колебался, стоит ли посвящать паромщиков в подробности, но, если это ускорит переправу, он готов. — Мне нужен коттедж егеря. У меня дело к Харпер Макдональд. Можно переправляться?
— Почему бы нет? — Паромщик включил мотор. — Закрой ворота, Джим, — обратился он к помощнику. — Нельзя задерживать этого мужчину. Ему не терпится увидеть Харпер Макдональд.
Развернувшись на каблуках, Вьери сел в машину и нервно барабанил пальцами по рулю, нетерпеливо ожидая, когда же этот чертов паром тронется.
Решение поехать в Шотландию возникло спонтанно. Он сидел на заседании совета директоров в своем кабинете, рассеянно уставившись на небоскреб напротив, вместо того чтобы сконцентрироваться на отчете о последних инвестициях, когда ему в голову пришла эта идея. Подняв трубку телефона, он отдал распоряжение подготовить его частный самолет к вылету, пока здравый смысл не взял верх над его безрассудным решением. Члены совета директоров спешно покидали кабинет, обмениваясь озадаченными взглядами. Что за игру затеял Романо? Что с ним вообще происходит в последнее время?
Вьери и сам толком не мог этого объяснить. За два месяца, прошедшие с момента их расставания с Харпер, он так и не сумел выкинуть девушку из головы. Даже работа, которая всегда была для него лучшим лекарством, не помогала. Напротив, он стал принимать непродуманные решения, его суждения подвергались сомнению коллегами.
Это означало только одно — ему необходимо увидеться с Харпер, и как можно скорее. Он устал твердить как мантру, что ему нужно ее забыть. Встреча с ней — единственный выход.
Как только паром пристал к другому берегу, Вьери тут же завел мотор и скрипел зубами от нетерпения и злости, наблюдая, как Джим не спеша открывает ворота. Он уже ощущал присутствие Харпер, представлял ее в своих объятиях.
Боже, как же ему не хватало Харпер. Он соскучился по ее медно‑рыжим кудрям, пухлым губам, по тому, как она морщит нос, когда чем‑то недовольна, или покусывает нижнюю губу, когда о чем‑то думает. Ее острый ум, манящее тело, обворожительная улыбка — всего этого ему недоставало. Он мечтал о Харпер так страстно, что внутри был словно выжженная пустыня.
Одно было ясно: если он немедленно не съедет с парома и не доберется до места назначения — это в самом деле будет перебор.
Харпер откинулась на подушку, прислушиваясь к себе. Спазмы явно прекратились. Прошло уже более двух часов, и ничего. В душе затеплилась надежда, что все будет хорошо.
Она проснулась рано утром от первого спазма внизу живота. Он был безболезненным, но за ним последовал второй, затем третий. Харпер сильно испугалась, что с ней что‑то не так. Она осторожно выбралась из кровати и встала на пол, надеясь, что из‑за изменения положения спазмы прекратятся.
Схватившись за живот, она старалась справиться с подступающей паникой. Она всего две недели назад узнала о беременности, но мысль потерять ребенка приводила ее в ужас. Она уже понимала, что ребенок для нее важнее всего на свете. И она будет бороться за него до конца.
Харпер оделась и тихонько спустилась вниз, стараясь не разбудить Лию. К ее удивлению, сестра сидела за столом в кухне, обняв обеими руками чашку чая. Скорее всего, она так рано поднялась, чтобы приготовить отцу завтрак и проводить его на работу. Одного взгляда на сестру было достаточно, чтобы Лия вскочила и начала действовать. Несмотря на протесты Харпер, она чуть ли не силком затолкала ее в джип и привезла к врачу, которая только открыла прием.
Осмотрев Харпер, доктор дала обнадеживающий прогноз и записала ее на УЗИ. Единственное, что смутило врача, так это беременность Харпер Макдональд, которую она знала с детства, неизвестно от кого.
— И старайся не нервничать. — Доктор погладила Харпер по руке, на которой не было ни помолвочного, ни обручального кольца. Харпер оставила их на туалетном столике в спальне замка, когда уезжала. — Срок еще очень маленький, пока нельзя исключить, что могут возникнуть какие‑то осложнения, но иногда спазмы возникают из‑за того, что ребенок хочет устроиться поудобнее. Полежи сутки, не вставая с постели, а сестра за тобой поухаживает.
Доктор так доходчиво объяснила про устройство поудобнее, что Харпер немедленно успокоилась. А Лия пообещала, что готова ухаживать за сестрой хоть все девять месяцев, если понадобится.
