Он подошел немного ближе к ним. Обе женщины, казалось, не замечали его.
— Сейдж, моя дорогая, что ты здесь делаешь? — Голос женщины был ледяным и язвительным. — Разве тебе не нужно мыть полы или заниматься еще чем‑то в этом роде?
Эта женщина знала Сейдж? А потом она обернулась, и Трей увидел ее лицо. Это была Эльза Уайт.
Его тело напряглось. Он хотел прийти Сейдж на помощь. Но в этот момент она посмотрела на него и слегка покачала головой, давая понять, чтобы он не вмешивался.
Лицо Сейдж стало ожесточенным.
— Эльза, я не рассчитывала встретить тебя здесь.
Трей не трогался с места. Если Сейдж понадобится его помощь, он тут же вступится за нее.
Он переводил взгляд с одной женщины на другую. Напряжение между ними было настолько ощутимым, что было ясно, что они смертельно ненавидят друг друга.
— Ты не должна быть здесь, — сказала Эльза. — Это место не для тебя.
— Я там, где мне следует быть. А разве ты не должна быть в Нью‑Йорке, вынашивая свои дьявольские планы?
В глазах Эльзы вспыхнула злоба.
— Мне не нужно быть в Нью‑Йорке, чтобы строить свои планы. Это ты здесь чужая. Так что лучше тебе исчезнуть, детка.
Сейдж расправила плечи и вскинула подбородок.
— Я больше не ребенок. И тебе меня больше не запугать.
— Дорогая, ты не поняла меня. Я не пытаюсь запугать тебя. Я просто предупреждаю, чтобы ты не вставала у меня на пути, иначе я раздавлю тебя.
И с этими словами Эльза повернулась и пошла прочь.
Трей подошел к Сейдж, которая стояла неподвижно, словно собираясь с мыслями. Ему очень хотелось задать ей несколько вопросов, но он знал, что момент сейчас не подходящий. Она все сама расскажет ему, когда будет готова сделать это.
Сейдж молча направилась к балкону, и Трей последовал за ней. Утреннее солнце играло на воде, многочисленные яхты виднелись вдали. Но все внимание Трея было сосредоточено на Сейдж.
Она остановилась около перил.
— Прошу простить меня за эту сцену.
Он протянул ей ее кофе.
— Вам незачем извиняться. Вы не сделали ничего плохого.
— Уверена, вам интересно, что это была за женщина.
— Вы не обязаны ничего рассказывать мне.
Он никогда не видел Сейдж такой расстроенной. Лучше было оставить эту тему.
— Вы правы. Я не хочу говорить о ней. — Она взглянула на него, и в ее взгляде была решимость. — Но я должна вам это объяснить.
— О'кей, я вас слушаю.
Она сделала глоток кофе.
— Эльза — моя мачеха. Мама умерла, когда я была совсем маленькой. И много лет мы с отцом жили вдвоем. А потом папа сказал, что встретил женщину. Я была искренне рада за него. Я знала, как ему было одиноко после смерти мамы. Сначала Эльза была очень дружелюбна. И лишь много позже я поняла, что все это было притворством — по крайней мере, в отношении меня. И я так и не поняла, действительно ли она любила моего отца, или он просто был ее пропуском в лучшую жизнь.
— Зачем вы мне этого говорите?
— Потому что, когда я подросла, он часто брал меня в свой офис в «Уайт паблишинг» и говорил, что в один прекрасный день это все станет моим. Он говорил, что это мое наследство. А потом он внезапно умер от инфаркта, и, когда зачитали его завещание, компания и дом… Все досталось Эльзе. Я была уничтожена. Я… я чувствовала, что меня предали.
— Сколько вам было лет?
— Шестнадцать. Меня перевели из частной школы в государственную. Я потеряла всех своих друзей. А когда я не была в школе, Эльза заставляла меня убирать дом. Эльза уволила весь штат прислуги, утверждая, что наш бизнес катится под гору, и нам придется ограничить наши траты. — Она повернулась к нему и грустно посмотрела на него. — Но вам неинтересно все это.
— Мне интересно. Продолжайте.
— Когда мне исполнилось восемнадцать, Эльза вышвырнула меня из дома. В то время мои акции в «Уайт паблишинг» стоили пенни за штуку. Не имея в кармане ни цента, я была вынуждена продать ей эти акции, чтобы иметь возможность покупать себе еду. До сегодняшнего дня я жалею об этом своем решении. Когда я переписала на нее свои акции, я окончательно отказалась от прав на свое наследство. Но в то время я была очень молода и напугана. Я не знала, как самой заботиться о себе. Но я быстро училась.
— Мне хотелось бы знать вас в то время.
— Зачем? — Она подозрительно посмотрела на него. — Приехали бы ко мне на белом коне, чтобы спасти меня?
Он пожал плечами и улыбнулся.
— Я не умею ездить верхом, но, может быть, я приехал бы в белом автомобиле.
— Мне не нужно было, чтобы кто‑то спасал меня. Я должна была сама спасти себя. Мне нужно было знать, что даже без папиных денег со мной все будет в порядке. В те годы я узнала о себе много нового. Я первая готова признать, что папа избаловал меня. Я даже не понимала, до какой степени, пока мне не пришлось самой зарабатывать себе на хлеб и на крышу над головой. В этом смысле Эльза сделала мне одолжение.
— Не делайте комплиментов этой женщине. Она воплощение зла.
— Может быть. Но я выяснила, что я сильнее, чем думала. Я училась в колледже и работала горничной. Учитывая, что я работала полный день, мне потребовалось пять лет, чтобы получить свой диплом. Это было нелегко, но я сделала это. А теперь я не успокоюсь, пока не верну себе «Уайт паблишинг».
У Трея было подозрение, что его улыбчивый, прелестный босс что‑то затевает, и это обеспокоило его. Он слышал, что Эльза — не тот человек, которому можно ставить палки в колеса.
— Сейдж, что вы замыслили?
Она покачала головой.
— Вам не о чем беспокоиться. Все идет по плану. Кстати, я назначила эксклюзивное интервью со Старр. Разве это не здорово?
— Да, но не нужно недооценивать Эльзу.
У Сейдж расширились глаза.
— Вы хорошо знаете мою мачеху?
— До меня дошли слухи об Эльзе Уйат. Она печально известна своими способами ведения бизнеса. Просто держите ухо востро.
Ее обычно яркие глаза потускнели.
— Я… мне нужно возвращаться и общаться с актерами.
Трей подумал о том, как сам превратился в актера из‑за Сейдж. Вначале все это было так невинно. Но теперь, когда он узнал ее, когда поцеловал ее, вся эта затея стала казаться нечестной.
Когда он признается ей, что всеми силами будет стараться закрыть журнал, который она не покладая рук пыталась спасти, она возненавидит его. Но готов ли он отказаться от мести отцу, которую планировал еще с тех пор, когда учился в школе?
Глава 10
Глубокая черная ночь опустилась на Канны.
