Держась из последних сил, он стал надевать куртку, но рыдающая Нина снова схватила его за руку:
– Подожди, ну подожди… – бормотала она.
– Нина, все.
– Нет…
– Пожалуйста, отпусти меня. Я не хочу делать тебе больно.
– Георгий, ну как ты мог?
– Что ты от меня хочешь? Чтобы я на тебе женился? С какой радости, если ты даже не понимаешь, что семейная жизнь – это не веселый секс в джакузи? – Георгий хотел остановиться, но уже не мог. – Если ты хотела замуж, так надо было ждать, пока тебя позовут, а не валиться в койку с женатыми мужиками!
– С мужиком, – глухо поправила она, – у меня, кроме тебя, никого не было.
– И что мне теперь, медаль тебе за это дать? Я у тебя ни девственности, ни верности не просил, сама дала. Хочешь замуж – пожалуйста, выходи за тех, кто предлагает, а я тут при чем? Я тебе хоть раз говорил, что хочу жениться? Хоть раз обещал уйти от жены? Нет! На что ты рассчитывала? Надеюсь, ты не знала, что она погибнет?
Нина отрицательно покачала головой.
– Вот и все! – Георгий вырвал руку. – Чего ты ждала? На кой хрен тусовалась со мной, если хотела замуж?
– Я тебя любила! – выпалила Нина. – И люблю.
– В смысле? – оторопел Георгий.
Нина ничего не ответила. Последний раз всхлипнув, она вытерла глаза ладонями и молча ушла в комнату.
– Ну так это еще хуже! – крикнул Георгий и вышел из квартиры, с трудом удержавшись от искушения хлопнуть дверью.
Весь вечер Георгий злился на Нину, что испортила ему настроение, и, вместо того чтобы наслаждаться влюбленностью в Анечку, ему приходится умасливать свою совесть и уговаривать себя, что никакая он не скотина.
Он надеялся, что к утру все пройдет, и действительно, острота чувств улеглась, но заноза недовольства собой осталась, и каждую свободную минутку мысли возвращались к любовнице. Скорее всего, она соврала, что любит, просто чтобы сделать его виноватым. Зачем? Он ведь и так обещал платить ипотеку.
Он никогда не признавался ей в любви, и Нина тоже молчала о своих чувствах. Нормальные были, здоровые отношения, взаимовыгодные, чего еще?
И ведь она сразу на это пошла, и шесть лет все устраивало!
Он что предлагал, то и дал, какие претензии теперь? Зачем надо было признаваться в любви напоследок?
Значит, это не он обманывал, это она была нечестна с ним!
Да нет, не могла она его любить, потому что настоящая любовь не терпит унижения и притворства.
Это обычное плебейское неумение быть щедрым и дарить, вот и все. Надо обязательно получать выгоду от своих ничтожных чувств. Что Люся, что Нина, принцип у этих дам один – ничего не давать просто так. Они так и говорят: «вкладывать в отношения». И потом надо им отдать либо исполнением их желаний, или мучительным чувством вины.
Да ну к черту такие подкаты! Сразу надо было сказать, что влюбилась, он бы к ней пальцем не притронулся тогда…
Нет, если бы она его любила по-настоящему, то, не признавшись сразу, промолчала бы и в конце!
Георгий успокаивался, отвлекался на служебные дела, начинал думать об Ане, и тут непослушные мысли снова съезжали на неприятное.
«Нет, что она, в самом деле, – раздражался он, – думает, я теперь должен все бросить и на ней жениться? Отказаться от счастья с прекрасной женщиной, которая по-настоящему любит меня и понимает, только потому, что Нинка, видите ли, меня любит! Ну так это ее личная, вообще-то, проблема! Да, мы отлично трахались, но, простите, я за это ей хату сделал. Какие еще ко мне претензии могут быть? От матери ее отселил, и дальше пусть выстраивает свое счастье, я ж не запрещаю и никогда не запрещал. И что у нее, кроме меня, никого не было, это, скорее всего, такое же вранье, как ее великая любовь. До меня не было, а потом… Сидела она, как Сольвейг в тереме, и ждала меня, как же, сейчас! Устраивала свою жизнь, просто нормальные мужики на таких не больно-то женятся, а до придурков у нее еще планка не упала. А я нормальный мужик, и свяжу жизнь с женщиной своего круга, и никакое ложное чувство долга меня не остановит».
В таком негодовании он провел весь день, но к вечеру оно прошло, как дождь, и добрые воспоминания, словно золотой осенний закат, осветили его душу.
Он думал о Лизе, своей единственной любви. Годы смягчили горечь утраты, а пережитое счастье, напротив, стало яснее и чище.
Потом вспоминал Карину – верную подругу детства. Только с нею и можно было строить семью, когда сердце его опустело, и он не ошибся в своем выборе – у них оказался идеальный брак. Ни одного скандала за восемнадцать лет семейной жизни, это что-нибудь да значит. Георгий вдруг подумал, что жена, скорее всего, знала о Нине – точнее, о том, что у него есть любовница, – и что он тратит на нее деньги, которые иначе могли пойти в семью, наверное, тоже догадывалась.
Но ни разу не дала ему этого понять.
Георгий усмехнулся: вот интересный парадокс человеческой природы. Карина ни за что не согласились бы стать любовницей женатого человека, но на интрижку собственного мужа закрывала глаза, а Нина – наоборот. Валялась с ним в постели, а если бы он вдруг сглупил и сочетался с ней законным браком, то весь мозг бы вынесла, ревнуя, даже не дожидаясь, пока он заведет реальную любовницу.
И так во всем. Крупных взяточников яростнее всего обличают не честные люди, а мелкие взяточники. Малодушие порицают не смелые люди, а трусы.
А сам он? Тоже обеими руками за честность в отношениях, а врал жене. Ну как врал… Просто не рассказывал, что бегает потрахаться. Карина ему тоже не докладывала, что ходит к маникюрше, а это, по сути, одно и то же было.
Но кроме этого, он был хорошим мужем и хотел бы надеяться, что Карина была счастлива с ним.
Георгий немного удивился, почему нахлынули воспоминания о прошлых женщинах, когда у него только начался роман с Аней, а потом понял: надо сейчас отдумать, отгоревать, чтобы можно было начать с чистого листа.
Прошла неделя. Зима выпустила город из своих холодных рук, кое-где стали пробиваться первые травинки, и Георгий с удовольствием думал, что скоро все зазеленеет. Он любил это чудесное преображение, когда голые ветви с клейкими почками вдруг оказываются покрыты свежей листвой, и кажется, что, если приглядеться внимательнее, можно видеть, как растет трава.
Если бы Карина не погибла, эту весну они встретили бы уже в загородном доме.
Уже была собрана необходимая сумма, но Карина захотела дом побольше и предложила подождать еще год, подкопить и взять нормальный новый дом, а не кирпичное недоразумение из девяностых, когда люди разорялись, не успев достроить крышу.
Вот и подождали… Карина до исполнения своей мечты не дожила, а после ее смерти Георгию стало не до этого.
Интересно, где они с Аней будут жить, когда поженятся? Купят дом, наверное, потому что денег, отложенных на него, Георгий не трогал. А может, она сугубо городской житель и захочет достойную квартиру? А что на это скажет Алешка?
