— Что — что? — подхватил он. — Ну-ка, дорогая, с этого места поподробней. Не-не, не закатывай глазки к потолку, радость моя, теперь не выпущу. А за отказ от дачи показаний упеку в следственный изолятор до выяснения, на твоем языке — в тюрьму, как ты советовала упечь Алику.
Она вовсе не испугалась, Лора сообразила, что у нее появилась возможность остаться еще на какое-то время и попробовать повлиять на упрямца, посему она улыбнулась и пригрозила в ответ:
— А я вызову адвокатов, они забьют тебя, как мамонта. Хочешь знать, о чем я предупреждала Зою? Чтобы не связывалась с мужиками при власти, иначе ее раздавят. И ведь раздавили, Зойки нет.
— А что ее связывало с властью?
— При власти, я сказала — «при»! У нее хотели отжать весь бизнес. Купить в добровольно-принудительном порядке, но забрать за чисто символическую, считай, издевательскую сумму, за эти деньги приличного браслета не купишь. И уголовным делом грозились.
— А ты советовала отдать, — догадался он.
— Да. Разве я была не права?
— А она?
— Зоя собирала на грабителей компромат, и достаточно серьезный, чтобы пригрозить им оглаской. Сейчас как действуют — скинул информацию в интернет, а там уж машина закрутилась, и кое-кто повыше разбойников при власти начинает бить по их носу, а то и по рукам.
— Почему не обратилась к нам?
— Ха-ха-ха… — залилась издевательским смехом Лора. — Андрюша, ты где работаешь? Не знаешь ни про взятки в вашей структуре, ни про альянс с преступниками, ни про вымогательства путем угроз, ни про шитые белыми нитками уголовные дела? Да среди вас… не хочу говорить об этом!
Конечно, он знал, вернее, подозревал, только не вникал глубоко. Всякая птица, сидящая на высокой ветке и клюющая тех, кто внизу, обязательно будет подстрелена в свой срок. Возможно, именно ему предстоит стать спусковым курком, Черновой не трус, но осторожен, попасть под каток не жаждет. И если уж дело обстоит так серьезно, сначала заручится поддержкой птичек, летающих выше веток.
— И кто конкретно пытался ограбить Вольскую, знаешь?
— Знаю, — улыбнулась она, затем подалась к нему, почти легла грудью на стол и условия поставила: — Девку убери, чтобы она не маячила перед моим сыном, а Пита убеди, что Светик — главная удача в его жизни. Если любишь Пита, то сделаешь, как я прошу. Ты имеешь на сына влияние, это же для его счастья, его успеха, благополучия… Сделаешь — тогда назову тебе имена.
Вот негодяйка! Даже весело стало Черновому, он тоже подался к ней и с заговорщицким видом шепотом напомнил:
— Ты забыла про детей. Их куда денем?
— Детей… — свела она брови, задумавшись.
— Да. Твоих внуков.
— Обязательно нужно намекнуть, что я «бабушка»! Детей мы… А у этой… их матери… есть мама, папа, старший брат или сестра?
— Сирота она. Круглая.
— Надо подумать. Не волнуйся, что-нибудь придумаем, на улице не оставим детей — как можно! И это же ненадолго, до выхода их матери. Как только Петю настроим на союз со Светиком…
— А если до этого счастливого момента пройдет и год, и два, и три? Прикажешь Алике сидеть в тюрьме все годы?
Опять тупик, об этом Лора не подумала, потому вопрос обошла:
— Мы договорились?
— Нет. Нет и нет.
— Тогда ничего не скажу! А мне есть что рассказать, однажды я подслушала… случайно подслушала, что Зоя собиралась шантажировать…
— Ты и соврешь — недорого возьмешь. Короче — нет! Не хочу Петьку потерять, он мне как сын, на наши с ним отношения я смотрю бескорыстно, как и он, но тебе этого не понять.
— Именно потому, что любишь Петю, ты должен…
— Правильно: потому что люблю, поэтому — нет. Я сам вытащу грабителей «при» власти — это моя работа, которую я делаю хорошо. Извини, мне некогда.
В подтверждение его слов, как по заказу, вошел Олег, волей-неволей Лоре пришлось встать и выйти, что было проделано с демонстративным нежеланием. Смотрел ей вслед Черновой и на этот раз удивлялся себе: чего он по ней сох? Из огромного количества достоинств Лора обладала одним: красотой, а дальше — самовлюбленная, бездушная, эгоистичная, бессовестная, к тому же неумная. Бросила Петьку, сын ее не только не уважает, слышать о маме не хочет, но Лоре позарез нужно через него устроить своего мужа на доходную должность. Надо признать, Андрею Максимовичу выпал счастливый билет в жизни в ту пору, когда Лора бросила его, завтра следует заехать в церковь и поставить свечку Господу с благодарностью.
Постепенно в кабинет заходили эксперты, оперативники, пришел Тахир, хотел включить запись беседы с кондитершей, но уставший Андрей Максимович жестом ладони остановил его. Стареет, видимо, не может быстро переключаться, а надо. Черновой выпил стакан воды, она осаждает плохие эмоции, возможно, это самообман, но лично ему помогает, после сказал:
— Итак, ребята, Кривун Ульян Тарасович уехал вечером двадцать четвертого августа и пропал. С первого дня пропажи, ведь трехдневный срок для обычных граждан, ведутся поиски, и безрезультатно. С Кривуном были его охранник и водитель, который одновременно тоже исполнял обязанности охранника. Пропали все трое вместе с машиной. Именно машину Кривуна видели Алевтина и Николай у дома Вольской, теперь это уже факт. Собственно, с тех пор как Аля вспомнила номер, а в память девушки он впечатался автоматически, она ведь водитель и когда-то все равно должна была вспомнить, — мы выяснили много интересного. Знаете, кто зять Кривуна? Прошу прощения…
Черновой снял трубку с аппарата на столе, слушал некоторое время и вдруг подлетел с места, собирая со стола свои вещи и сообщив:
— Тахир и Олег, вперед, очнулся труп Бисерова! Остальные свободны. По дороге в больницу обсудим Кривуна.
* * *
Доктор не ожидал, что группа следователя приедет сразу после сообщения о Бисерове, недовольства не мог скрыть, потому что полиция в его глазах — монстры, сейчас они способны только навредить больному.
— Вам не кажется, что для посещений больного больше подходит утро? — не сдержался доктор.
Это замечательно, что наши врачи ответственно подходят к здоровью пациентов, однако Черновой свою работу считал не менее значимой, потому в резкой форме осадил эскулапа:
— Не кажется. И не стоит больше тратить на нас ваше красноречие, доктор, будет так, как я скажу. Ваш больной работал адвокатом, это далеко не нежная порода людей и весьма живучая, так что с ним будет порядок. А теперь отведите нас к свидетелю.
И вот палата. Племянник Родион, завидев мужчин из органов, встал со стула и отступил, уступая им место. Черновой остановился в ногах Бисерова, который от трупа ничем не отличался — никаких изменений, разве что сильно сдулся, выступающий раньше над кроватью живот опустился, щеки обвисли, короче, адвокат прилично исхудал.
