Новые чиновники были благодарны Ельцину. Они пересаживались в ЗИЛы, положенные прежде членам политбюро, ездили с машинами сопровождения, обзаводились многочисленной охраной. Откровенно наслаждались атрибутами власти.
Ельцина, ушедшего на пенсию отнюдь не под фанфары, сменил молодой Владимир Путин. Его поддержали как зримый символ обновления. Тогда многие голосовали просто за новых людей, потому что старые — причем все! — надоели. Чиновники, оставшиеся «с раньшего времени», исчерпали свой ресурс. У старых ничего не вышло, пусть другие попробуют… Избиратели откликнулись на призыв голосовать за «молодых, энергичных, грамотных». К власти должны были прийти новые люди, которые в представлении многих наших сограждан лучше знают, как устроен современный мир и как надо действовать.
Но проходят годы. Система формируется и застывает. Молодые когда-то чиновники достигают пенсионного возраста. Уходить не собираются — в соответствии с традиционными ценностями. А каковы традиции отечественного аппарата?
Полная преданность — хотя бы на словах.
«Когда лидеры страны на пути к успеху или на вершине власти, их окружает льстивый хор приближенных и стремящихся приблизиться, — писал Наиль Биккенин. — Наблюдая поведение некоторых у подножия трона, я как-то в сердцах проронил: если бы это видели их женщины, неужели они могли бы отдаться так суетящимся мужчинам!»
Воля вождя претворяется в жизнь немедленно. Если подчиненные точно знают, что он проверит, исполнено ли… Остальные указания повисают в воздухе, самое невинное поручение пытаются спихнуть на кого-то другого. Отсутствие инициативы и самостоятельности возведено в принцип государственного управления: ничего не решать без вождя!
В результате кресла занимают чиновники, которых в иной системе сочли бы серыми и невыразительными. Они гордо именуют себя государственниками, призванными навести в стране порядок. Но не забывают о себе. Почему, например, бесполезно добиваться отмены спецсигналов на автотранспорте высших чиновников или отказа от системы спецполиклиник и спецбольниц? Без привилегий работа в аппарате представляется бессмысленной! Принадлежность к власти должна быть зримой и завидной, это крайне важно для самоощущения чиновника.
Чиновники, достигшие вершины власти, жаждут стабильности, то есть покоя и комфорта. И несменяемости! Поначалу еще существовали официальные молодежные организации, которые обещали своим активистам карьерный рост. И кто-то даже пробился… А теперь и комсомола нет. Амбициозные молодые люди выстраиваются у подножия карьерной лестницы. Но кадровый лифт остановлен. И ожидающие своей очереди толкутся у подножия олимпа.
Относительно неприкасаемых
Единственное, что сулит надежду на продвижение, — это периодически проводимые чистки кланов.
Назначенный при Андропове министром внутренних дел генерал армии Виталий Васильевич Федорчук распорядился составить списки тех, чьи родственники служат в системе МВД. Если находили родственника в милиции, кадровики говорили:
— Выбирайте, кто из вас уходит из системы.
Федорчук безжалостно изгонял людей из органов и уволил в общей сложности чуть ли не девяносто тысяч человек. За глаза его именовали «чистильщиком». Милиция стонала. На руководителей МВД пришло тридцать тысяч жалоб.
Федорчук и его помощники закрыли важные аналитические службы, отказались от профилактики преступлений. В Главном управлении уголовного розыска сменили все руководство, всех начальников отделов, разогнали лучших сыщиков страны, которые работали в группе старших инспекторов по особо важным делам. Группу просто ликвидировали. Двое розыскников высшего класса покончили с собой — после беседы с новыми руководителями управления кадров МВД. В таких случаях полагается проводить расследование. В министерстве решили расследование не проводить.
Министр Федорчук, вспоминал начальник Главного управления уголовного розыска профессор генерал-лейтенант Игорь Иванович Карпец, сформировал комиссию, которой поручил изъять из ведомственных библиотек книги и брошюры, написанные теми, кто попал в черный список. Книги было приказано сжечь…
Многолетний министр иностранных дел Андрей Андреевич Громыко радел родным людям. Его дочь Эмилия вышла замуж за профессора МГИМО Александра Сергеевича Пирадова. Для него это был третий брак. Первой его женой была дочь Серго Орджоникидзе. Пирадов быстро получил ранг посла и уехал в Париж представителем в ЮНЕСКО, чудесное место для умеющих получать удовольствие от жизни.
Сын Громыко Анатолий, внешне очень похожий на отца, захотел попробовать себя в дипломатии. В молодом возрасте он стал советником-посланником (второй человек в дипломатическом представительстве) в США, затем советником-посланником в посольстве ГДР. Но научная карьера казалась более надежной — он стал директором академического Института Африки, член-корреспондентом Академии наук СССР, получил Государственную премию СССР. Его старший сын, Игорь Громыко, после МГИМО тоже работал в МИД под руководством дедушки.
Другим это было запрещено — трудиться под началом прямых родственников. И за этим строго следили. На сек ретариате ЦК, когда заместителем министра иностранных дел утверждали бывшего секретаря московского горкома комсомола Виктора Федоровича Стукалина, Суслов недовольно спросил:
— Вы родственник того Стукалина?
Борис Иванович Стукалин был тогда председателем Госкомитета по делам издательств, полиграфии и книжной торговли. Услышав отрицательный ответ, Суслов успокоился и подписал решение.
В годы перестройки в Министерстве иностранных дел устроили кампанию борьбы с семейственностью. Если в МИД работали отец и сын, кого-то одного просили уйти. Это была идея секретаря ЦК Егора Кузьмича Лигачева, ведавшего партийным аппаратом страны. Он и прислал в министерство нового заместителя по кадрам — Вален тина Михайловича Никифорова, тот получил указание брать в МИД побольше детей рабочих и крестьян, а также партийно-комсомольских активистов.
Чистки часто проводятся под видом очищения аппарата от коррупционеров. Так Сталин заменил свое чекистское окружение: за финансовые упущения — продукты, выделяемые для политбюро, нагло разворовывались многочисленной челядью — снял с должности начальника главного управления охраны Министерства госбезопасности генерал-лейтенанта Николая Сидоровича Власика, своего верного слугу.
В Новом Афоне, когда Сталин обедал с Берией, им принесли молодое вино. Вождь распорядился хранить вино при температуре не ниже 13–15 градусов, а его переохладили.
«Обслуга подала на стол злополучное вино, не проверив температуру, — с ужасом вспоминал начальник главного управления охраны Министерства госбезопасности генерал-лейтенант Николай Сидорович Власик. — Все это крайне возмутило т. Сталина, и он справедливо выразил нам свое недоверие. Т. Сталин никак не мог успокоиться… Не знаю, как выдержало сердце, думал, что потеряю сознание. После этого инцидента я не спал трое суток».
Собачья преданность вождю не мешала Власику пить и гулять за казенный счет. Генерал привозил на правительственные дачи веселых женщин. Случалось, прямо за обеденным столом устраивал стрельбу — по хрустальным бокалам. Обарахлился трофейным имуществом — собрал четырнадцать фотоаппаратов, золотые часы, кольца, драгоценности, ковры, хрусталь в невероятных количествах. В голодающей, разрушенной войной стране развращенная и обнаглевшая бесконтрольная челядь вождя устроила себе красивую жизнь.
