Другой был спокойный, но с
его стороны тоже довольно глупый, тип который не подумает дважды перед тем как
украсть паука у вампира.
– Сколько стоит
стеклянная статуя? – спросил невозможно молодой и невинный Стив Леопард,
указывая на статую на моём подносе, которую можно есть.
Покачиваясь, пытаясь
сохранить твердость в руках, я показал ему табличку с ценой.
– Я не умею читать, –
сказал Стив.
– Ты скажешь мне,
сколько это стоит?
Я заметил удивление на лице
Даррена – кишки Чарны! – на своём лице.
Стив сразу догадлся, что с
Малым Народцем что-то странное, но я не был таким резким.
Молодой я не понимал, почему
Стив лгал.
Я отрицательно покачал головой
и быстро пошел дальше, оставив Стива объяснять себе молодому, почему сделал
вид, что не умеет читать.
Если чуть раньше я чувствовал
легкий бред, то теперь я определенно был безумен.
Это поразительная,
потрясающая вещь – посмотреть в глаза молодого себя и увидеть, каким когда-то
сам был молодым, глупым, доверчивым.
Не думаю, что каждый помнит,
что он действительно любил, будучи ребёнком.
Взрослые думают, что помнят,
но это не так.
Фотографии и видео не
отражают реальных вас и не возвращают к жизни человека, которым вы были раньше.
Вы должны вернуться в
прошлое, чтобы сделать это.
Мы закончили распродавать
сувениры и собрались за кулисами, чтобы получить свежие лотки, полные новых
товаров, связанных с выступлениями следующих исполнителей – Труски, Ганса Хэндса
и того, кто появился подобно призраку теней ночи, мистера Крепсли и его
дрессированного тарантула, Мадам Окты.
Я не мог пропустить
выступление мистера Крэпсли.
Когда Джеккус отвернулся, я
прокрался к занавесу и оттуда наблюдал.
Моё сердце прыгнуло мне в
рот, когда мой старый друг и наставник вышел на сцену в своём потрясающем
красном плаще, с белой кожей, копной оранжевых волос и шрамом, словно
опазнавательным знаком.
Увидев его снова, мне
хотелось выскочить и обнять его, сказать, как сильно я по нему скучал, как
много он для меня значит.
Я хотел бы сказать, что любил
его, что он был мне вторым отцом.
Мне хотелось пошутить над его
строгой манерой держаться, его чахлым чувством юмора, его чрезмерной гордостью.
Я хотел рассказать, как Стив
обманул его, и осторожно предупредить об обмане через притворство и о смерти
без причин.
Я был уверен, когда он
остынет, то разглядит смешные стороны в этом!
Но наш разговор не может
состояться.
Даже если бы у меня был язык,
мистер Крэпсли не может знать, кто я.
В эту ночь он ещё не встречал
мальчика по имени Даррен Шэн.
Я был ничем для него.
Так что стоял на своём месте
и наблюдал.
Последняя встреча с вампиром,
который так сильно изменил мою жизнь.
Последний трюк, придающий
выступлению пикантность – он ослабил контроль над Мадам Октой, чем вызвал ужас
толпы.
Я вздрогнул, когда он впервые
заговорил, – я забыл, каким сильным был его голос – и теперь вслушивался в
каждое его слово.
Медленно текли минуты, но для
меня все же недостаточно медленно – мне бы хотелось растянуть их на века.
Маленький Человечек вывел на
сцену козу для Мадам Окты.
Он не был тем Маленьким
Человеком, который ходил со мной в зрительном зале – здесь нас было больше, чем
двое.
Мадам Окта убила козу, потом
выполнила серию трюков с мистером Крепсли, ползая по его телу и лицу, вползая в
его рот и выползая из него, играя с небольшими чашками и блюдцами.
В толпе, юный Даррен Шэн
влюблялся в паука – он думал, что она восхитительна.
За кулисами, повзрослевший
Даррен Шэн печально рассматривал ее.
Когда-то я ненавидел Мадам
Окту – все мои проблемы начались из-за восьминоого животного – но не с этих
пор.
Ни одна из них не была ее
виной.
Это была судьба.
Все время, начиная с самого
первого момента моего существования, это был Дес Тайни.
Мистер Крэпсли закончил своё
выступление и ушёл о сцены.
Чтобы уйти, он должен был
миновать меня.
Когда он приблизился, я
снова подумал о попытке
связаться с ним.
Я не мог говорить, но я мог
бы написать.
Если бы я схватил его и отвёл
в сторону, написал сообщение, предупредил, чтобы он немедленно уезжал,
выбирался сейчас…
Он прошёл.
Я ничего не сделал.
Это не было выходом.
У мистера Крепсли нет причин
доверять мне, а прояснение ситуации заняло бы слишком много времени – он был
безграмотен, так что мне бы потребовался кто-то, кто прочитал бы записку для
него.
Это
также могло быть опасно.
Если бы я рассказал ему о
Властелине Вампирцев и все, с этим связанное, он мог бы попытаться изменить ход
будущего, чтобы предотвратить Войну Шрамов.
Эванна сказала, прошлое
изменить невозможно, но мистер Крепсли – побужденный моим предостережением –
как-нибудь умудрился бы сделать это, он мог освободить тех ужасных монстров,
которых боится даже мистер Тайни.
Я не мог рисковать.
– Что ты здесь делаешь?
– спросил кто-то за моей спиной.
Это был Джеккус Флэнг.
Он сильно ткнул в меня
пальцем и указал на мой поднос.
– Вали отсюда быстро! –
рыкнул он.
Я сделал так, как приказал
Джеккус.
Я хотел проследовать тем же
маршрутом, что и прежде, чтобы рассмотреть себя и Стива снова, но в этот раз
другой Маленький Человек опередил меня, так что мне пришлось тащиться в другой
конец театра и обходить всех там.
В конце антракта на сцену
вышла Зубастая Герта , следом за ней Сайв и Сирса (близнецы-акробаты), и
наконец, Эвра со своей змеей.
Я пошел в заднюю часть
театра, даже не помышляя увидеть Эвру снова.
Хотя мальчик-змея был одним
из моих лучших друзей, я не мог забыть страдания, через которые он прошел из-за
меня.
Мне было бы слишком больно
видеть его выступление, вспоминая его агонию и потерю, которые он позднее
испытает.
Пока последние три
выступления подводили шоу к концу, я обратил свое внимание на предметы, вшитые
в подкладку моей накидки.
