– С какой радости? – не поняла Мезенцева. – Ладно вы, тут все ясно – дамский любимец Смолин зельевар, ты специалист по заклинаниям, эта дамочка пострадавшему жена. А я с какого бока присоседюсь?
– С левого, – ответила ей Виктория.
Так и вышло. Именно с левой стороны Женька держала голову и зажимала нос Павла Николаевича, когда я лил ему в глотку зелье, предварительно варварски разжав его зубы ножом, и более всего опасаясь, что он захлебнется.
Чародейка оказалась права – еще чуть-чуть, и господин Ряжский снова бы встретился со мной, но уже по другую сторону реальности. Не знаю отчего, но уверен, что не ушел бы он сразу туда, откуда нет возврата. Характер у него не тот, и дел незавершенных много. Вон тендер не выигран. Смех смехом, а для таких, как он, это достаточно веская причина, чтобы остаться здесь, на Земле. Их реально задерживают незавершенные бизнес-процессы. Не дети, не жены, не грехи, которых у каждого за душой где-то на пароход. Нет. Контракты, сделки, договора. Я сначала думал, что это шутка такая, а оказалось – правда. Слово даю, первое, что Ряжский спросит, придя в себя, будет:
– Какой сегодня день? Тендер уже состоялся?
Так вот – вовремя мы успели. Черные пятна на груди бизнесмена уже соединились, став одним целым, и почти добрались до горла.
Ну и зелье мое кстати оказалось. Сразу после того, как оно с бульканьем влилось в горло Павла Николаевича, краснота с лица чуть спала, и дыхание стало немного поровнее.
– Забыла спросить – каков срок действия? – Виктория показала на флакон, что я держал в руке.
– Минут двадцать, – подумав, сообщил ей я. – Плюс-минус пара минут. Все очень индивидуально.
– Хватит. – Виктория засучила рукава своей скромной черной водолазки. – А теперь – все вон. Да-да, мадам Ряжская, вы тоже, причем в первую очередь. Моя работа не любит свидетелей.
Глава восьмая
– Вот этот, – сообщила Женька Ряжской, так только мы вышли из спальни и закрыли за собой дверь.
– Что «вот этот»? – нервно осведомилась у нее бледная до невозможности женщина.
– Вот этот минивэн нам купите, – сунула Мезенцева ей под нос свой смартфон. – «Chevrolet Express II», восьмиместный. И чтобы со всем «фаршем»!
– Господи ты боже мой! – Мне показалось, что Ряжская сейчас ударит оперативницу. – Саша, убери от меня подальше эту… Девушку! Пожалуйста!
– Жень, в самом деле? – даже мою толстокожую натуру немного покоробила эта выходка. – Нашла время.
– Самый что ни на есть подходящий момент, – и не подумала смущаться Мезенцева, зло посверкивая глазами. – Куй железо пока горячо! Знаю я этих… Бизнес-леди. Как припечет одно место, так обещают остров в Карибском море подарить, а потом как отляжет, так коробку из-под пиццы у них не выпросишь! Плавали, знаем!
– Да получите вы свою машину, – с брезгливостью бросила ей Ряжская. – Успокойтесь. А лучше всего – спуститесь вниз и ждите свою коллегу там. Считайте это моей личной просьбой.
– Я сама решу, где мне быть, – с вызовом процедила Женька, уселась на один из стульев, что стояли близ стены, и закинула ногу на ногу.
Вот какая муха ее укусила, а? Нет, она никогда не отличалась миролюбивостью и уживчивостью, но то, что она творит сегодня, более всего смахивает на хамство.
Или на ревность? Она что-то такое вякнула по приезде, когда Ряжскую увидела.
Да нет, чушь. И я не идеальный образчик альфа-самца, и она не тот человек. Иногда мне вообще кажется, что ей лучше было бы родиться парнем, настолько она была не похожа на других представительниц своего пола. Хотя нет. Я бы с ней тогда встречаться не стал. Пусть наши свидания носят нерегулярный характер, но они есть. И мне они нравятся, в том числе как раз своей необязательностью и необременительностью.
Ольга Михайловна глянула на Женьку с нескрываемой неприязнью, а после прислонилась к стене, прикрыв глаза и прислушиваясь к тому, что творилось за закрытыми дверями спальни.
Впрочем, ничего такого до нас не доносилось, только минут через пять мы услышали, как Виктория выкрикнула непонятную фразу, громко хлопнув ладошами, да еще как Павел Николаевич после этого довольно громко застонал.
Ряжская было рванулась к двери, но я ее удержал, приговаривая:
– Нельзя, Ольга Михайловна, нельзя. Вы же в операционную не рветесь, когда там кого-то скальпелями режут, правда? Вот и сейчас не надо мешать.
А еще через пару минут к нам вышла Вика, вытирая руки влажной салфеткой.
– Закончено, – ответила она на безмолвный вопрос измученной Ряжской. – Нет-нет, не пугайтесь. Все в порядке, ваш супруг спит. Это нормально, организму нужен отдых. И не только ему. Подобные вещи бьют и по телу, и по разуму. Не будите его, хорошо? Пусть побудет в состоянии сна, столько, сколько нужно.
– А сколько нужно? – выдохнула хозяйка дома.
– Сутки, – немедленно сообщила ей Виктория и, изящно изогнувшись, взяла свой плащ со стула. – Может, больше. Это проклятие, надо чтобы все его последствия рассеялись. И именно сон выводит их из души лучше всего.
– Проклятие? – Ряжская перевела взгляд на меня. – Саша?
– А она не в курсе? – рассмеялась Мезенцева. – Да ладно? Она думала, что это просто простуда? Сезонный грипп?
– Я догадывалась, что не все так просто, но проклятие… – Ольга Михайловна помассировала виски. – Это как-то неожиданно…
– Ничего неожиданного, – пожал плечами я. – Вы же хотели в свое время, чтобы кое-кому из ваших знакомых пришлось лихо, помните? И дай я тогда свое согласие, то уже в их доме происходило бы нечто подобное. Так что вот вам наглядный урок, как оно случается на самом деле.
– Действительно? – Виктория немного по-другому глянула на Ряжскую. – Вы хотели, чтобы Смолин кого-то для вас убил? Жалко, что мне это было неизвестно раньше, я бы как следует подумала, помогать вам или нет.
– Убил? – Ряжская склонила голову к плечу. – Нет, разумеется, за кого вы меня считаете? Попугал, не более. А теперь, конечно, даже злейшему врагу подобного не пожелаю!
Врет. Я достаточно хорошо изучил ее, чтобы разобраться в оттенках интонаций. Точно врет. Пожелает. И особенно тому, кто такое с ее мужем сотворил.
Все, страх ушел, и в голове Ольги Михайловны моментально завертелись совершенно другие колесики, разделяющие получаемую информацию на полезную и бесполезную. Причем она даже в спальню не заглянула, чтобы убедиться в том, что с мужем точно все в порядке. А ведь по логике вещей это само собой напрашивается.
– Дай он тогда такое согласие, сейчас вам вообще никто бы не помог. – Женька текучим движением встала со стула и подошла к нам. – Для таких, как он, это приговор. Был Саша Смолин – и нет Саши Смолина.
– Много говоришь. – За внешним безразличием Виктории даже глухой бы услышал сталь приказа. – Не тебе советовать, как поступать нашему общему знакомому, и не тебе указывать, какие решения кто принимать станет.
