И где Родька? Разве он не должен стоять рядом со мной?
Впрочем, ответ на последний вопрос я получил почти немедленно. Сев у огня, я повертел головой, и заметил небольшой костерок неподалеку от дуба, где суетливо метались маленькие черные тени. Они то ли плясали, то ли делили еду, то ли просто играли в чехарду. Так сказать – у нас своя пьянка, у них – своя.
– Добро пожаловать в семью! – хохотнул Олег, ткнув меня кулаком в тот самый бок, что накануне подрал «пиявец». – Теперь ты один из нас.
После мне сунули в руку кружку с пивом и кусок жареного мяса, положенный на ломоть хлеба, хлопнули несколько раз по плечу и сказали:
– Ты свой среди своих, расслабься.
И знаете что? Я расслабился, потому что на самом деле ощутил, что вокруг меня сидят те, с кем меня свела судьба, возможно, на всю оставшуюся жизнь. Я не буду их видеть так же часто как Маринку или Нифонтова, но если придет беда, то именно они встанут за моей спиной, не спрашивая себя, зачем им это нужно, и не ожидая никакой награды.
С чего я так был в этом уверен? Не знаю. Просто – чувствую.
А еще мне стало весело. Вокруг костра то и дело звучал смех, кто-то с кем-то спорил, пиво из деревянных бочонков с краниками лилось рекой, а Слава Раз с Димоном то и дело интересовались у Олега, когда тот начнет революцию устраивать, ту самую, о необходимости которой он который год им талдычит.
– Ну не сейчас же? – потупясь, бубнил тот. – Как-то не к месту это. Не тот момент!
– Выпьем, брат-ведьмак, – протянул ко мне кружку черноволосый Дэн. – Рад с тобой познакомиться. Моя девочка хвалила тебя, говорила, что ты хоть ее и испугался, но пробовать убить не стал.
«Девочка» – это, надо полагать, та длиннющая гадюка, которая перепугала нас с Родькой.
– Она не нападала, – стукнул краем своей кружки о его я. – Зачем же убивать?
– Мы подружимся, – заверил меня Дэн. – Я хожу почти теми же тропами, что и ты. Целитель всегда ближе к Смерти, чем кто-то другой. Правда, твоя дорога уходит куда дальше в серые края Нави, чем моя.
– Буду рад, – коротко ответил я. – Да и целительство мне интересно как таковое. Даже получается кое-какие зелья довести до ума.
– Прости за банальность, но Смерть и Жизнь – две стороны одной монеты, – объяснил мне Дэн. – Потому тебя и тянет в эту сторону. Ты берешь одной рукой и даешь другой. Ладно, потом договорим, время у нас на это будет.
Над поляной повисла тишина, которую нарушало только потрескивание костра да ширканье ножей о ножны, все ведьмаки зачем-то доставали их и клали себе на колени. Смысл данного действа мне был неясен, но от коллектива отрываться резона не было, так что и я последовал их примеру.
– Братья! – гулко раскатился над поляной голос главного ведьмака, имя которого мне так никто и не назвал. – Мы снова здесь, и мы еще живы! Хвала!
– Хвала! – дружно рявкнули три десятка глоток.
– Пращурам нашим славным – хвала!
– Хвала!
– Трибогу великому – слава!
– Слава!
– Тому, кто был первым из первых – память вечная!
– Память вечная!
Луна – огромная, бело-желтая, стояла прямо над дубом, и ее лучи, пробиваясь через юную листву, окутывали старого ведьмака призрачным плащом.
– Час полнолуния, братья! – рыкнул старик. – Время пить и веселиться! Пусть те, кто навеки ушел от нас, знают, что мы помним их! Чашу!
Назвать то, что секундой позже оказалось в руках ведьмака, чашей, я бы не рискнул. Этой посудине, в которую входило, скорее всего, не менее ведра, данное название никак не подходило. А еще – какая богатая штука! Похоже, что золотая, камнями отделана, и по бокам две ручки, чтобы, значит, не уронить.
Что интересно – когда и как в нее что-то налили, я не заметил. Но при этом главный ведьмак немедленно и лихо из чаши отхлебнул, а после передал ее своему соседу.
Минут через пять чаша дошла до меня, взявшись за ручки, я ощутил ее тяжесть, а после приник к краю, сделав пару глотков.
Это было вино, причем такое, какого я никогда до того не пробовал. Терпкое, с ягодным ароматом, с привкусом каких-то трав, да еще… Нет, нет, не смогу я толком описать то, что сейчас обжигающей волной неслось по моей глотке. Там смешалось все – ароматы весны и первых гроз, сладость девичьих губ, которых ты впервые коснулся короткой летней ночью, безграничность раннеосеннего синего неба, сладость первой победы… По ходу, я только что отпил пару глотков полной жизни.
А луна светила все ярче и ярче, она заливала поляну своим светом, и в какой-то миг я понял, что исчезли в никуда обычные мужички, что сидели вокруг костра. Луна сняла с них джинсовки, куртки, бейсболки, всю привычную для нашего времени одежду.
Теперь рядом со мной сидели воины, молодые и старые, призрачный свет отражался от их кольчуг и шлемов, путался в складках алых плащей, бликовал на клинках мечей, в которые превратились ножи.
Да я и сам ощутил тяжесть металла, навалившегося на мои плечи. И в этом не было ничего удивительного, ведь я теперь тоже стал одним из них. Одним из верных дружинников того, кто когда-то давно ушел от нас туда, откуда нет возврата.
Того, кто дал нам жизнь и дело, которому мы служим. Пусть я пока не понял до конца, что это за дело, но у меня ведь есть время, правда? Так что – разберусь.
Но это все потом. А сейчас у меня есть все, что нужно ведьмаку для полного счастья – ночь, огонь, стреляющий искрами вверх, отменное вино и верные друзья рядом. И раз в год наступающий Час Полнолуния.
И пусть кольчуги и мечи – это только отблески былой славы, иллюзия, причуда лунного света и, возможно, воздействие галлюциногена, добавленного в вино.
Но мы все – живые и настоящие. Остальное – неважно.
Не знаю, как кому, а мне этого вполне достаточно для того, чтобы здесь и сейчас ощутить себя хоть немного, но счастливым.
Автор благодарит всех тех, кто помогал в работе над этой книгой – Нури Магомедова, Евгения Петрова, Василия Крысина, Вячеслава Кузьмина, Михаил Yakyta, Андрея Авдеева, Павла Nighmare Сергеева, Игоря Таратенко.
Отдельное спасибо Вадиму Лесняку, Дмитрию Нефедову и Дмитрию Овдею.
