Остальные дети, вырвавшись из темного коридора, где они ждали в напряженном молчании, принялись кричать друг на друга все сразу.
— О, смотри, какой замечательный холодильник. — Миссис Беличер, переваливаясь, подошла к нему и открыла дверцу.
— Ничего не трогать, — сказал Энди, но тут Беличер потянул его за руку.
— Мне нравится эта комната: не очень большая, но симпатичная. А здесь что? — Он двинулся к открытой двери в перегородке.
— Это моя комната, — сказал Энди и захлопнул дверь у него перед носом. Нечего сюда соваться.
— Вовсе не обязательно вести себя так грубо, — сказал Беличер, отскакивая в сторону, словно собака, которую слишком часто бьют. — Я свои права знаю. По закону с ордером я могу осматривать все что захочу. — Он отодвинулся еще немного, когда Энди сделал шаг в его сторону. — Я, конечно, верю вам на слово, мистер, я верю вам. А эта комната ничего, хороший стол, стулья, кровать…
— Это мои вещи. Но даже без вещей комната очень мала. На такую большую семью тут не хватит места.
— Ничего, хватит. Мы жили в комнатах и поменьше…
— Энди, останови их! Посмотри… Резкий выкрик Шерл заставил Энди обернуться, и он увидел, что двое мальчишек нашли пакеты с травами, которые так старательно выращивал на подоконнике Сол, и вскрыли их, решив, очевидно, что там что-то съедобное.
— Положите на место! — закричал Энди, но, прежде чем он приблизился, они успели попробовать содержимое и тут же выплюнули.
— Я обжег рот, — заорал тот, что был постарше, и высыпал содержимое пакета на пол.
Второй мальчишка принялся, подпрыгивая, высыпать травы из других пакетов. Они ловко уворачивались от Энди, и когда ему все-таки удалось остановить их, пакеты уже опустели.
Как только Энди отвернулся, младший мальчишка, все еще не угомонившись, влез на стол, оставляя на его поверхности грязные следы, и включил телевизор. Перекрывая вопли детей и крики матери, которые ни на кого не действовали, в комнату ворвалась оглушительная музыка. Таб оттащил Беличера от шкафа, когда тот открыл дверцы, желая посмотреть, что там внутри.
— Немедленно уберите отсюда детей! — приказал Энди, побелев от ярости.
— У меня «сидячий» ордер. Я имею право! — выкрикнул Беличер, пятясь и размахивая кусочком пластика, на котором было что-то написано.
— Мне нет дела до ваших прав, — сказал Энди, распахивая дверь в коридор. Но продолжать разговор мы будем, только когда вы уберете отсюда свое отродье.
Таб разрешил спор, схватив ближайшего к нему мальчишку за воротник и вышвырнув его за дверь.
— Мистер Раш прав, — сказал он. — Дети могут подождать в коридоре, а мы тем временем закончим наши дела.
Миссис Беличер тяжело села на постель и закрыла глаза, словно все это ее не касалось. Мистер Беличер отступил к стене, бормоча что-то, чего никто не расслышал или не потрудился расслышать. После того как последнего ребенка выпихнули в коридор, оттуда донеслись крики и обиженное всхлипывание. Обернувшись, Энди увидел, что Шерл ушла в их комнату, и услышал, как щелкнул в замке ключ.
— Надо понимать, что, сделать ничего уже нельзя? — спросил он, пристально глядя на Таба.
— Извини, Энди. — Телохранитель беспомощно пожал плечами. — Честное слово, мне жаль. Но что я могу сделать? Таков закон, и они могут оставаться здесь, если захотят.
— Закон, закон, — поддакнул Беличер. Сделать действительно ничего было нельзя, и Энди усилием воли заставил себя разжать кулаки.
— Ты поможешь мне перетащить вещи, Таб?
— Конечно, — сказал Таб, хватаясь за другую сторону стола. — Объясни, пожалуйста, Шерл мою роль во всем этом. Ладно? Я думаю, она не понимает, что это работа, которую я должен выполнять.
Высушенная зелень и семена, рассыпанные по полу, хрустели под ногами при каждом шаге. Энди молчал.
У ВОДОПАДА
Это единственный мой рассказ, написанный, во-первых, на основе видения и, во-вторых, под влиянием эмоционального содержания этого видения. Во избежание недоразумения сразу поспешу заявить, что в видении не содержалось ничего религиозного — его причиной стали сонливость и страх.
Мы жили в Калифорнии, в доме у подножия очень крутого холма. Местные жители называли проходящую по вершине холма дорогу Холм Самоубийц и не без веских на то оснований. Дети съезжали вниз на велосипедах и ломали себе руки, пьяные водители не в состоянии удержаться на дороге врезались в телеграфные столбы плюс другие веселенькие происшествия. В те времена этот кусочек мира еще сохранял первозданную дикость — сплошь кусты, насколько видит глаз, да скачущие между ними кролики. А по ночам очень тихо, поэтому любую машину слышно еще за милю.
В ту самую ночь я уснул, вернее, пребывал на границе между сном и явью — и услышал ту машину. Она остановилась на вершине холма, взревел двигатель — и вдруг водитель во весь опор погнал ее вниз, с жутким скрежетом переключая передачи. Фары светили прямо в окно моей спальни, и меня охватила уверенность, что сейчас автомобиль врежется в дом. Меня ошеломила какая- то абсолютная паника. Клянусь, я даже подпрыгнул в постели, настолько напряглись все мои мускулы. Автомобиль промчался мимо и был таков, а я — сна ни в одном глазу — остался лежать, глядя на то самое видение.
В моем полубессознательном состоянии я увидел не проносящуюся мимо машину, а водопад — настолько широкий, что его противоположный берег невозможно разглядеть, и настолько высокий, что вершина невидима, а от оглушительного грохота содрогается земля.
Вспомнив наутро о водопаде, я вспомнил и охватившие меня тогда ощущения. Все в жизни сгодится на зерно для авторской мельницы. Я отправился в кабинет и к вечеру написал рассказ о водопаде. Когда авторская энергия слабела, я вспоминал видение и сопровождавшие его эмоции, подзаряжая батарею своих чувств, и это позволило мне сохранить в целости и перенести на бумагу те незабываемые ощущения.
Картер оступался и падал на крутом склоне — тропинка была покрыта сочной, влажной травой, скользкой, словно мыльная пена. Задолго до того, как он добрался до гребня, весь перед его плаща стал мокрым от росы, а ноги были по колено в грязи. С каждым его шагом вперед и вверх заметно нарастал ревущий звук. В тот момент, когда Картер достиг вершины, он чувствовал себя усталым и разгоряченным, однако тотчас забыл о неприятных ощущениях, когда перед ним открылся широкий вид на залив.
Он слышал об этом водопаде еще в детстве, видел бесчисленные фотографии и фильмы о нем по телевидению. И, несмотря на все это, эффект был ошеломляющий.
Он увидел низвергающийся океан, вертикальную реку, как кто-то подсчитал, ежесекундно падало вниз несколько миллионов галлонов воды… Водопад вытянулся вдоль залива длинной подковой — его противоположная сторона едва просматривалась в тучах водяной пыли. Залив кипел и бурлил под действием огромной падающей массы воды. Покрытые шапками белой пены волны разбивались об утесы внизу. Картер всем телом чувствовал мощь удара воды о твердое дно: земля под ним вибрировала. Рев водопада перекрывал все посторонние звуки. Он был таким яростным и всепоглощающим, что человеческие уши не могли к этому привыкнуть. От постоянного звукового давления Картеру сразу же заложило уши, но звук передавался в его черепную коробку и таранил его мозг. Картер попробовал зажать уши ладонями, но с ужасом понял, что рев водопада от этого нисколько не уменьшился. Он стоял на склоне раскачиваясь и широко раскрыв глава. Внезапно снизу, от самой воды, налетел мощный порыв ветра, поднявший вверх столб водяной пыли. Никакой ливень не мог с этим сравниться — Картер моментально задохнулся. Ветер стих, а он все еще хватал ртом воздух — такой густой была обрушившаяся на него водяная пыль.
