— Если снаружи холодно, я должна взять пальто.
— Конечно, там холодно. Ведь сейчас только март. Я уже пригнал автомобиль и положил туда твое теплое пальто, да и мое тоже.
Они молча дошли до лифтов и спустились на нижний уровень, к стоянкам. Похожий на пузырь автомобиль уже ждал их на пандусе; как только Гаст повернул ручку, крыша поднялась, приглашая пассажиров внутрь. Они надели пальто и сели; Гаст включил обогреватель и только после этого запустил мотор. Электрический двигатель, работающий от аккумуляторов, ровно и мощно загудел, и автомобиль неторопливо двинулся к воротам, которые автоматически распахнулись, как только машина приблизилась к ним. Пришлось несколько секунд подождать, прежде чем открылись внешние двери, — а открывались они лишь после того, как закроются внутренние, — и они оказались на полого уходящей вниз дороге, ведущей в Старый город.
С тех пор как они в последний раз выбирались за пределы Нового города, снаружи все поразительно изменилось. Улицы были разбиты и выглядели очень неопрятно; из трещин торчала высохшая прошлогодняя трава. У поребриков тротуаров валялись бесчисленные клочья бумаги, а когда машина пересекала пустынную площадь, позади поднялось облако пыли. Лита вжалась в спинку сиденья и задрожала, несмотря на то, что обогреватель работал на полную мощность. У домов был нежилой, заброшенный вид, некоторые, в основном деревянные здания, начали рушиться, а серые в гаснущем свете дня деревья взметали к небу тощие, словно руки скелетов, голые ветви. Гаст пытался на ходу читать уличные вывески и даже сбился однажды с дороги, но в конце концов обнаружил яркую светящуюся вывеску, на которой было написано: «У Шарма». То ли они приехали рановато, то ли заведение не пользовалось особой популярностью, но им удалось поставить автомобиль прямо перед входом. Лита не стала дожидаться на холодном ветру, пока Гаст запрет автомобиль, а быстро перебежала несколько футов, отделявших машину от двери. Внутри посетителей встречал и приветствовал Шарм собственной персоной.
— Прошу, прошу. Добро пожаловать, — произнес он с профессиональным радушием, за которым, впрочем, можно было уловить и некоторую скуку. Хозяин оказался высоким мощным негром с очень черной кожей. Он был одет в блестящий кафтан, а на голове носил красную феску. — У меня есть для вас прекрасный столик в самом первом ряду.
— Было бы очень хорошо, — сказал Гаст.
Гостеприимство Шарма было легко понять — помимо Гаста и Литы в ресторане была лишь еще одна пара. В воздухе висел тяжелый кухонный запах, казавшийся к тому же не слишком свежим. Скатерть была покрыта таким множеством застарелых, лишь частично отстиранных пятен, что походила на старинную карту.
— Любите выпить? — поинтересовался Шарм.
— Пожалуй, что да. У вас есть какие-то предложения?
— Можете не сомневаться. «Кровавая Мэри» с текилой. Наше фирменное. Я сейчас принесу кувшин.
Коктейль, судя по всему, был смешан заранее, так как вернулся хозяин почти сразу же, держа в руках поднос и прижимая локтем к боку два меню. Он налил посетителям, потом себе и придвинул стул, чтобы присесть с гостями. Обстановка «У Шарма» казалась весьма непринужденной.
— Салют! — провозгласил хозяин, и все трое выпили. Лита сморщилась и поспешно поставила стакан, а вот Гасту резкий вкус напитка понравился.
— Потрясающе. Никогда не пробовал ничего подобного. А как у вас в меню — тоже есть какие-нибудь фирменные блюда?
— Все блюда фирменные. Моя жена большая мастерица по приготовлению всяческой культовой еды. Хлеб из кукурузной муки с коровьим горохом, кошерные «хот-доги», бостонские печеные бобы — у нас есть все это и многое другое. Только выбирайте. Сейчас заиграет музыка, а примерно через полчаса будет танцевать Айкан. Пейте-пейте, друзья, это за счет заведения.
— Очень любезно с вашей стороны, — сказал Гаст, отхлебнув из своего стакана.
— Ни в малейшей степени. Я намерен заморочить вам голову, мистер Крэбб, и плачу вперед. Я видел вас на прошлой неделе по 3-видео, вы рассказывали о Новом городе. Довольно привлекательно, сказал я себе. А каковы могут быть шансы открыть там ресторан? — Он одним большим глотком прикончил содержимое своего стакана и тут же налил себе еще, не забыв подлить Лите и Гасту.
— Это не так-то просто сказать.
— А что просто? Разве что жить на пособие и постепенно терять рассудок от скуки. Что касается меня, то я строю большие планы. Культовую еду любят все. Старики, потому что она напоминает им о давно минувших днях, а дети считают, что такая пища делает их взрослее. Но здесь, в Старом городе, люди редко едят вне дома, очень уж мало у народа свободных песо. Пора перебираться туда, где происходят перемены. В Новый город. Ну и каковы у меня шансы?
— Я могу узнать. Но вы должны понять, мистер Шарм…
— Просто Шарм. Это имя, а не фамилия.
— Вы должны понять, что у стариков особая диета. Медики разрабатывают для каждого из них персональный рацион питания.
— Моя забегаловка вовсе не рассадник тараканов. Мы прошли множество санитарных проверок.
— Я совсем не это имел в виду. Извините, что неясно выразился, но постарайтесь понять меня правильно. Это на самом деле специальные диеты, которые важны для них ничуть не меньше, чем лекарства. Они на самом деле специальные, если вы меня понимаете, — рационы действительно разрабатывают и готовят в лабораториях.
Его перебила громкая барабанная дробь — это печальный с виду американский индеец изобразил на басовом барабане быстрый индейский военный сигнал. После этого он нажал носком ноги на клавишу магнитофона и принялся отбивать ритм на ударных, сопровождая лившуюся из динамиков израильскую народную песню. Это мало походило на искусство, зато звучало очень громко.
— В таком случае, что вы скажете о людях помоложе? — Шарму теперь приходилось кричать, чтобы собеседники могли расслышать его сквозь музыкальный шум. — О таких, как вы. Вы отправились в такую даль, чтобы попробовать культовую пищу, так почему бы ей самой не перебраться поближе к вашему дому?
— Нас там пока что слишком мало. Только техники и лаборанты, да бригады строителей. К настоящему времени родилось не более десяти процентов детей, которым предстоит населять этот город, так что я не знаю, наберется ли там достаточно народу, чтобы вы могли заработать себе на жизнь. Может быть, попозже…
— Ну да, попозже. Очень утешительно. Ждать двадцать лет. — Шарм с мрачным видом откинулся на спинку стула и замер, пошевелившись лишь для того, чтобы вылить в свой стакан остатки содержимого кувшина. Лишь когда в дверях показался следующий посетитель, он с очевидной неохотой поднялся, прервав эту неловкую интерлюдию.
Оба заказали себе понемногу всех фирменных блюд и бутылку вина, поскольку Лита была не в восторге от «Кровавой Мэри». Пока они ели, на сцене появилась смугловатая девушка, возможно гавайского происхождения, и принялась с безразличным видом исполнять танец хула. Гаст наблюдал за ней не без удовольствия, так как она была одета лишь в очень низко нацепленную травяную юбочку, в которой недоставало многих пучков, и обладала изрядным избыточным весом, отчего ее телеса тряслись, что придавало танцу особую выразительность.
