— Как тесен мир…
— И не говорите. Но я так понимаю, что делиться со мной информацией вы не собираетесь?
— Так нет информации, нечем делиться…
— Ну что ж…
— А пойдемте в кафе! — предложила Мирослава.
— Куда?! — вытаращил на нее глаза следователь.
— Андрей Семенович, разрешите пригласить вас в кафе.
— И в честь какого праздника?
— Просто.
Неожиданно он согласился:
— А что, давайте сходим. Только вы посидите тут, а я в туалете побреюсь, а то зарос, как дикобраз.
— Хорошо.
Ужгородцев появился минут через двадцать. Выглядел он намного лучше, но на подбородке красовались два пореза.
— Это я торопился, — заметил он ее взгляд.
Они сели в автомобиль Мирославы и через несколько минут остановились возле уличного кафе. Расположившись за столиком под голубым зонтиком, заказали овощной салат, Мирослава речную рыбу, а Ужгородцев отбивную. Когда они перешли к мороженому, Мирослава спросила о пропавших подростках.
Оказалось, что родители обоих мальчиков — пьющие люди, подростки были предоставлены сами себе, пропали они еще пять дней назад, но сообщили об их исчезновении родители только вчера под нажимом соседей.
Мирослава как бы невзначай спросила:
— Обыскали ли дома родителей?
Ужгородцев угрюмо кивнул.
— А погреба?
Он пристально посмотрел на нее и опять кивнул. Она догадалась, что следователь подозревал и родителей.
— У них появились деньги? — спросила она.
— Да, и довольно много, — неохотно ответил он.
— А вы не пробовали за родителями проследить?
— Пробовали, дальше магазина они не ходили.
— А до того, как подростки пропали, родители никуда не ездили?
— Интересная мысль. Отец одного из них отлучался, говорит, что навещал брата.
— А брат что говорит?
— Мы до него не добрались. Он живет на полустанке, десять километров отсюда.
— А там останавливаются поезда?
— Минутку. — Он встал и отошел.
Мирослава видела, как он достал сотовый и куда-то позвонил. Вернувшись, Ужгородцев молча доел мороженое. Зазвонил его телефон. Следователь принял вызов, несколько минут слушал молча, потом повернулся к Мирославе:
— Подбросите меня до отделения?
— Конечно.
В машине они не разговаривали. Волгина понимала, что следователь не расположен вести светскую беседу. Распрощавшись, каждый из них отправился своей дорогой.
Лишь спустя три недели Ужгородцев позвонил Мирославе и пригласил в то же кафе, где рассказал, что брат одного из родителей сознался: пропавшие мальчики неделю сидели у него в подполе, потом за ними приехали двое хмурых мужчин и увезли детей неизвестно куда. Не на поезде, а на фуре, и, к счастью, он запомнил номер. Вдаваться в подробности проведенной операции Ужгородцев не стал, сказал лишь, что водитель фуры передал подростков в одном из городов хозяину гостиницы. В результате цепочка привела работников полиции к тому, кто заказывал похищение. У этого человека был тяжело болен сын, и ему требовалась донорская почка.
На вопрос, зачем похитили двух ребят, полицейским ответили, что для страховки, и не похитили, а купили у родителей.
— Хуже зверей, — процедил Ужгородцев и с силой сжал кулаки.
Глава 16
В этот день Мирослава впервые ясно поняла, кого именно из находящихся в доме людей она подозревает в убийстве Валевской и в покушении на Торнавского, прежде она лишь терзалась догадками. Но даже если она права, нужны доказательства…
В дверь кто-то тихо поскребся. Мирослава решила, что это Мишка, и открыла. На пороге стоял молодой симпатичный парень в потертых джинсах и темно-синей футболке.
— Здравствуйте, — смущенно проговорил он.
— Здравствуйте. — Мирослава припомнила, что несколько раз видела его работавшим в саду.
— Я Денис, — пробормотал юноша, — Денис Орешников.
— Очень приятно, Мирослава Волгина.
— Я знаю. Вы ведь детектив?
Мирослава кивнула.
— Это, конечно, не мое дело, — смущенно сказал юноша. — Но вдруг я помогу?
— Проходите.
Он вошел и замер возле двери.
— Садитесь.
— Нет, нет, спасибо, я постою.
— Тогда мне тоже придется стоять, — улыбнулась Мирослава.
— О, извините. — Юноша прошел в комнату и робко присел на край кресла.
Видя смущение и растерянность неожиданного посетителя, Мирослава не торопила его. Она пододвинула поближе к Денису коробку с конфетами, лежавшую на низком столике.
— Угощайтесь, пожалуйста.
— Спасибо. — Он взял одну конфету и сжал ее в руке.
— Вы ее положите в рот, а то она растает, — по-доброму улыбнулась Мирослава.
— Да, спасибо.
— Вы работаете здесь?
— Не совсем. Работает мой дед, а я приезжаю к нему.
— Хорошо.
Осмелев от ее улыбки, он успокоился и заговорил:
— В тот день мой дед приболел. А Настя до этого говорила, что нужно освежить цветы в вазах во всем доме. Вот я и пошел их срезать. Стоял лицом к дому. Окно было открыто, горел свет, я видел почти все…
Он снова замолчал.
— Продолжайте, я вас слушаю.
— О, я знаю, что подсматривать нельзя, но…
— Ничего страшного, время от времени это случается с каждым.
— По крайней мере, я делал это не нарочно…
— Вы видели ссору Торнавских? — предположила Мирослава — и угадала.
— Да! Сначала Костя перебирал какие-то бумаги, потом схватил одну из них и очень рассердился.
— Что это была за бумага?
— Похоже на письмо. Но я был довольно далеко. Что они говорили, я не слышал, но, судя по мимике, Константин обвинял дядю, а тот оправдывался. Потом Костя хотел уйти, а Олег Павлович попытался его задержать, и тогда племянник его толкнул. Вбежали люди, но потом они все быстро ушли.
— Дядя и племянник продолжали ссориться? — спросила Мирослава.
— Нет, я почти уверен, что они помирились.
— И когда Константин ушел, Олег Павлович был жив и здоров?
— О да. Это совершенно точно, — проговорил он уверенно.
— Спасибо, вы нам очень помогли.
— Правда?! — воскликнул Денис радостно.
