Бренда ждала от Руди одобрения и похвал, но так и не получила их, а потому ее самооценка, и без того весьма невысокая, упала еще ниже. Чем меньше он ей давал, тем больше она жаждала получить от него хоть что-нибудь. Она постоянно работала над своей внешностью, но считала, что ей недостает какого-то непостижимого шарма, которым в избытке обладали брюнетки, неизменно пользовавшиеся успехом у Руди. Бренда еще ожесточеннее боролась с весом, потому что для нее стройность была равноценна совершенству. Она старалась достичь совершенства и в домашних делах, и скоро ее жизнь превратилась в череду маниакальных действий: уборка, воровство, еда, избавление от съеденного. Пока Руди пил и гулял напропалую, Бренда до поздней ночи убирала дом, а потом виновато ныряла в постель и притворялась спящей, заслышав шум его машины.
Руди ругал ее за чистоплюйство и каждый вечер, вернувшись домой, злобно изничтожал следы ее тщательной уборки. В результате Бренда не могла дождаться его ухода, чтобы начать все снова убирать и приводить в порядок. Когда вечерами муж удалялся на попойки и гулянки, она чувствовала облегчение. Жизнь становилась все безумнее.
То, что Бренду арестовали в магазине, несомненно, стало для нее избавлением: в результате она попала к консультанту и понемногу начала понимать, во что превратилась ее жизнь. Она уже давно хотела расстаться с Руди, но не решалась: мешало маниакальное стремление достичь совершенства и таким образом исправить отношения. Как ни странно, чем больше она от него отдалялась, тем настойчивее он ее преследовал: изводил телефонными звонками, присылал цветы, неожиданно приходил к ней на работу с билетами на концерт. Ее коллеги, узнавшие Руди в этот период, считали, что она делает глупость, уходя от такого преданного, любящего мужа. Только после двух полных надежд примирений, каждое из которых закончилось мучительным разрывом, Бренда наконец поняла: Руди нужно только то, что ускользает из рук. Как только они съехались, он снова стал бегать за женщинами. Когда они расстались во второй раз, Бренда сказала мужу, что у него проблемы с выпивкой и наркотиками. Он решил обратиться за помощью, желая доказать, что это не так. Два месяца он не пил и не баловался наркотиками. Они снова помирились, и после первой же ссоры, случившейся через несколько дней, Руди напился и где-то пропадал всю ночь. Когда это произошло, Бренда с помощью психотерапии сумела увидеть модель отношений, в которых они оба увязли. Руди использовал конфликты с Брендой, которые сам же умышленно создавал, чтобы прикрывать и оправдывать свою тягу к спиртному, наркотикам и женщинам. В то же время Бренда использовала колоссальное напряжение, возникавшее в результате их трений, чтобы оправдывать свою булимию и другие разновидности навязчивого поведения. Каждый из них использовал партнера, чтобы не заниматься собой и своими зависимостями. Когда Бренда в конце концов это поняла, она сумела распроститься с мечтой о счастливой семейной жизни с Руди.
Исцеление Бренды включало в себя три крайне важных и необходимых элемента. Она продолжала сеансы психотерапии, посещала «Ал-Анон», чтобы избавиться от приобретенного в детстве соалкоголизма, и, наконец, с облегчением, которое наступает, когда признаешь собственную беспомощность, присоединилась к «Анонимным обжорам», где получила помощь и поддержку, которые помогли ей справиться с нарушениями питания. Для Бренды самым важным фактором исцеления, который она вначале упорно отвергала, стало участие в «АО». Неудержимая тяга к еде, привычка вызывать рвоту и голодать стали самой серьезной и глубоко укоренившейся проблемой, главной ее болезнью. Одержимость едой отнимала у нее всю энергию, необходимую, чтобы установить и поддерживать здоровые отношения с самой собой и другими людьми. Пока ей не удалось расстаться с «зацикленностью» на собственном весе, потреблении калорий, диетах и т. д., она не могла ощущать истинных чувств ни к чему, кроме еды, и не могла быть честной ни с собой, ни с другими.
Пока нарушения питания заглушали чувства, Бренда не могла заботиться о себе, принимать разумные решения и жить собственной жизнью. Еда заменяла ей жизнь, и по многим причинам иной жизни она для себя не хотела. Какой бы ожесточенной ни была ее борьба с обжорством, она казалась не так страшна, как борьба с собой, со своей семьей, мужем. Бренда строго лимитировала себя в еде, ежечасно пересчитывала калории, но не могла ограничить слова и поступки окружающих. Чтобы встать на путь исцеления, ей пришлось определить ту грань, где «заканчивались» другие и «начиналась» она сама, отдельная личность. Кроме этого, ей пришлось отказаться от своей закоренелой привычки считать виноватой только себя и позволить себе сердиться на окружающих.
В «АО» Бренда впервые за много лет училась быть честной. И правда, какой смысл притворяться перед людьми, которые тебя понимают и принимают такой, какая ты есть, вместе со всеми твоими поступками? В ответ на честность она получила от своих новых друзей целительную силу одобрения и признания. Это придало ей смелость и помогло быть честной с более широким кругом людей, не входящих в «АО», – с друзьями, близкими и потенциальными партнерами.
«Ал-Анон» помог Бренде понять, что корни проблемы следует искать в родительском доме, а также дал инструменты для понимания не только навязчивых состояний, преследовавших ее родителей, но и того, как их болезни повлияли на нее. Там она научилась общаться с родителями на более здоровой основе.
Руди снова женился, как только закончился бракоразводный процесс. Правда, за день до новой свадьбы он уверял Бренду по телефону, будто ему нужна только она одна. В результате этого разговора она еще яснее поняла, что Руди не способен держать слово и ему необходимо постоянно увиливать от семейных уз. Как и его отец, он был по натуре гуляка, который не прочь иметь дом и жену.
Довольно скоро Бренда поняла, что должна держаться от своих родителей подальше, как территориально, так и эмоционально. Она дважды ездила домой, и каждый раз ее синдром, заключавшийся в обжорстве и последующей чистке, на время обострялся. Бренда поняла: ей еще рано общаться с семьей, если она не хочет, чтобы вернулись старые способы борьбы со стрессом.
Здоровье стало ее первой заботой, но она не перестает удивляться, до чего трудна эта задача и как мало у нее навыков для того, чтобы с ней справиться. Процесс заполнения жизни любимой работой, а также новыми знакомствами и интересами идет медленно и постепенно. Поскольку Бренда мало знает о том, что значит быть счастливой, безмятежной и спокойной, ей приходится категорически избегать проблем, которые могли бы привести ее на грань прежнего безумия.
Она продолжает посещать «АО», «Ал-Анон», а иногда и сеансы психотерапии, если возникает такая потребность. Она уже не так худа, как прежде, но и не так толста, как некогда. «Я нормальная!» – смеется она, с удовольствием подшучивая над собой, хотя и знает, что нормальной не будет никогда. Расстройство питания – пожизненная болезнь, которая требует от нее постоянного внимания, но уже не угрожает здоровью, физическому и душевному.
Исцеление Бренды нельзя назвать устойчивым. Пройдет еще немало времени, прежде чем новые, более здоровые привычки станут естественными, а не вынужденными. Она может снова начать избегать себя и своих чувств, предавшись обжорству или «зациклившись» на неудачном романе. Зная это, Бренда осторожна в общении с мужчинами и никогда не назначает свиданий, если для этого нужно пропустить встречу группы «Анонимных алкоголиков» или «Ал-Анон». Она очень дорого ценит свое выздоровление и не собирается ставить его под угрозу. Вот что она сама говорит об этом: «Я заболела, в первую очередь, из-за своей скрытности. Теперь я стараюсь ни из чего не делать секретов: если мне кажется, что знакомство с мужчиной может привести к чему-то серьезному, я обязательно рассказываю ему о своей болезни и о том, насколько важны для меня программы анонимного лечения. Если он не может вынести этой правды обо мне или не умеет ее понять, я воспринимаю это как его проблему, а не свою. Я больше не стараюсь вывернуться наизнанку, лишь бы понравиться мужчине. Сегодня у меня совсем другие задачи. И самая первая – выздороветь. Иначе мне будет нечего предложить другим людям».
