Терзаемый мрачными мыслями, Артур уселся на табурете в углу необъятной королевской спальни, завернувшись в плащ. Он чувствовал себя одиноким и потерянным, не приносящим никому здесь ровным счетом ни малейшей пользы. Отчаяние смешалось с до конца еще не остывшей злостью, а поверх всего этого плыла неимоверная усталость. Юношу постоянно клонило в сон, пару раз он начинал дремать, но всякий раз просыпался, стоило Гарту Терхолу, командиру столичного гарнизона, задать отцу какой-нибудь уточняющий вопрос. Генерал Терхол, вырванный прямиком из собственной опочивальни, стоял ровно, по стойке «смирно», был одет в нарядный малиновый дублет и выглядел роскошно, как на смотре, – хоть сейчас парадный портрет с него пиши. Если офицер и оказался удивлен известием, что один из наимогущественнейших лордов королевства готов поднять восстание, то виду не подал.
– Уже неделю в город малыми группами прибывают странные люди, – доложил Терхол, обращаясь к королю, – под видом купцов, крестьян, путешественников… Мы с лордом Айтверном заподозрили неладное и все последние дни пытались докопаться до сути дела… но суть дела предпочла первой докопаться до нас.
– Рассказываете красиво, Гарт, – меланхолично заметил отец. – Когда все закончится – напишите, пожалуйста, мемуары о наших злоключениях. Я и сам с удовольствием почитаю, если доживу. Ваше величество, – продолжил лорд Раймонд, переводя взгляд на монарха, выглядевшего совсем маленьким и незначительным посреди напыщенного роскошества своих покоев, – генерал прав, мы действительно заподозрили неладное еще четвертого дня. Обычно в это время года в Тимлейн приезжает чуть меньше людей… ненамного, но меньше. Собственно, нас насторожила одна маленькая деталь, проскользнувшая в описях приезжих: среди них преобладали сильные мужчины в расцвете сил. Их нашлось куда больше, нежели женщин и стариков. Мало ли что бывает, конечно, но мы встревожились, хотя и допускали, что наши страхи могут не иметь никакого основания. Увы, основание нашлось… Эрдер тщательно все спланировал – его люди добирались в столицу с разных сторон, по всем дорогам, и знали что ответить на случай расспросов. Я приказал ужесточить досмотр – без особых успехов, впрочем. Люди Терхола тщательно проверяли приезжих на предмет оружия, но при них не было ничего, помимо дозволенного, – ни тайно, ни явно. Полагаю, оружие ввозилось в город задолго до этого, небольшими партиями, может, еще с осени, и размещалось на принадлежащих Эрдеру складах. Мы хотели добиться у магистрата разрешения провести досмотр и потом уже идти к вам, но тут, как правильно заметил генерал Терхол, суть дела первой до нас докопалась. Об остальном я вам уже рассказал.
Раймонд Айтверн замолчал. Вытащил из рукава камзола белый кружевной платок, вытер им абсолютно сухой лоб. Бросил платок под ноги, прямо на меховой ковер.
Будь Артур не так захвачен обуявшим его чувством вины, он заметил бы, что лорд Раймонд ни единым словом не обмолвился о странном посыльном, по непонятной причине посмевшем приказывать самому герцогу Эрдеру. Но Артур в ту минуту весь находился во власти злости и презрения к самому себе и даже не подумал об этом.
– Я благодарю вас за верную службу, мой добрый вассал. Хотя вести, принесенные вами, и недобрые. – Голос у короля был негромким, он говорил медленно и слегка отрешенно. – Я соболезную участи вашей очаровательной дочери. Всегда примечал юную Айну и надеялся, что через год она станет хорошей невестой моему сыну. Сожалею о случившемся несчастье.
У герцога дернулся кадык.
– Тем не менее я считаю, вы сделали правильный выбор, – задумчиво продолжил король Брайан, откинув край одеяла и выпрямившись. – Иногда приходится выбирать между личными интересами и верностью присяге, и решение, принятое вами, несомненно, правильное. Пойдя на поводу у Эрдера, вы бы показали слабость, неподобающую Верховному констеблю этой страны.
– Разумеется, государь, – произнес лорд Раймонд сдержанно. Артур не сомневался – отец сейчас крайне сердит. Герцог Айтверн не любил излишней похвалы в свой адрес – особенно тогда, когда не был до конца уверен сам, что поступает правильно.
«А ведь он отнюдь не уверен в своей правоте, – понял юноша внезапно. – Отец действовал так, как полагается командующему королевских войск, но Айну он любит и наверняка сам готов себя покрыть последними словами за то, что оставил ее в заложницах у мятежников. Слушать нечто хорошее о себе – самое последнее, чего отец сейчас хотел бы».
Брайан Ретвальд, по всей видимости, не замечал этого.
– Прежде вы неизменно оправдывали мое доверие, лорд Раймонд, – продолжал иберленский король. – С тех пор как мой прадед занял Серебряный Престол, дом Айтвернов служил нашей династии опорой. Гарольд Айтверн помогал моему покойному родителю, вы столь же преданно служите мне. Я всегда знал, что в сложных обстоятельствах вы проявите себя достойно.
– Я тоже знал, что вы можете на меня рассчитывать, сэр, – сказал лорд Раймонд почти раздраженно.
Да какой толк во всех этих душеспасительных беседах, едва не скривился Артур. Только время зря тратить. Пусть отдаст приказ, пусть скажет, что делать, пусть решит, как поступить с изменниками и как вывести их на чистую воду, не допустив бунта, – а не рассуждает о вещах и без того очевидных. Государь должен повелевать своими подданными, а не пытаться их утешить, подумал наследник Айтвернов со злостью.
– Граф Роскрей, – неожиданно сказал король, – подойдите ко мне, пожалуйста.
Сын лорда Раймонда вздрогнул от неожиданности. Титулом учтивости его именовали нечасто. Драконьи Владыки, повелители Западных Берегов, были известны как герцоги Айтверны и герцоги Малерионы. Боковая их ветвь носила сейчас имя графов Рейсвортов, наследники же дома титуловались графами Роскрей, однако употреблялось это наименование лишь в самых официальных случаях. Юноша привык, что обычно его называют «лордом Артуром из дома Айтвернов», а в формально принадлежавших ему владениях, управляемых назначенным отцом шерифом, бывал разве только проездом в столицу.
Артур встал с табурета и медленно приблизился к ложу Ретвальда. На душе сделалось неуютно, будто король подсмотрел его за каким-то постыдным занятием – рукоблудием, скажем.
– Юный сэр Артур. – Брайан Ретвальд глянул на него внимательно. Задумчиво потер подбородок. Глупцом этот человек определенно не был – но не обладал также и качествами своих предков, позволившими им править этой страной, вызывая страх и уважение подданных. – Мальчик мой, – сказал его величество, – ты, по всей очевидности, винишь себя за то, что не уберег сестру. Советую тебе не терзаться попусту. Я считаю, что ты вел себя достойно, как и подобает потомку лорда Радлера. – Артур опустил голову. – Лучше соберись и будь готов действовать. У нас впереди бой, но мы выстоим, с твоей помощью и с помощью твоего отца.
Артур кивнул:
– Разумеется, сэр. Мы выстоим.
– Что ж, мне приятно видеть, что ты не сожалеешь о вещах, которых все равно не смог бы исправить. Хотя бы потому, что они уже произошли, – продолжил король. Артур молча смотрел в бледное, правильное лицо. Брайан Ретвальд очень походил внешне на своего предка, Бердарета Чародея, каким того изображали прижизненные полотна, – но не обладал и малой долей его холодного нрава. Взгляд государя был мягким и сочувствующим, и это раздражало юношу. – Уверен, твой меч окажет нам помощь в грядущем бою, – сказал Брайан. – С такими верными короне людьми, как вы, Айтверны, я чувствую себя в полной безопасности.
