– Мы крайне рассчитываем на вас, – сказал он в итоге, вертя кубок в ладонях. – И вся страна рассчитывает.
– А вы мастак разговаривать, – отметил герцог Тарвел после весьма продолжительного молчания. – И, как я погляжу, отчаянный храбрец, раз уж сунулись сюда без охраны, с одним только мальцом за спиной. Кто другой взял бы с собой сотни три мечей, да все едино вздрагивал, находясь в моих стенах. И знаете, что я вам скажу… правильно он сделал бы, что испугался. Потому что, – лорд Данкан слегка подался вперед, – зарубите себе на носу: плевать я хотел на посольскую неприкосновенность и прочую дурь. Считай я, что принимаю у себя бунтовщика, – болтаться бы вам в тот же час на воротах. Не боитесь оказаться повешенным?
Гальс пожал плечами:
– Не особенно… А вы, герцог? Не боитесь, что за убийство посла на вас ополчатся все, кто только сможет? Не боитесь, что лишитесь вместе с добрым именем и добрых соседей? Не боитесь, раз поступив как бешеный зверь, оказаться в окружении охотников? И не боитесь ли вы, что мой король возьмет ваш замечательный замок штурмом, снимет мое тело с ворот и похоронит с почестями, а ваш труп развесит там, где прежде болтался я?
– Вам это уже не особенно поможет. – Произнесенная Александром тирада не произвела на Тарвела особого впечатления.
– Не поможет. Зато вам – повредит. Так что трижды подумайте, прежде чем бросаться подобными глупостями. И учтите. Я хоть и без дружины, но вас убить вполне успею, и еще немного ваших холопов порешу.
Тарвел поморщился:
– Да не хорохорьтесь вы так. А то я уже почти начал испытывать к вам уважение, но немного таких разговорчиков – перестану. Я же не говорил, что считаю вас бунтовщиком. Я говорил, что мог бы считать. То, о чем вы тут заливались соловьем, – смотрится вполне пристойно. Вполне можно уверовать, что этот ваш Гледерик, будь он хоть правда из дома Карданов, или даже нет, сам по себе человек толковый. И мог бы прилично нами всеми править. Уж точно не хуже Ретвальда. Не буду врать, Брайан стоял у меня поперек горла. Что это за король такой, у какого в голове ни одной путной мысли нету, одни беспутные? За которого должны думать советники? И стоит советникам смениться – все равно как если бы сменился и король, ибо его вслед за ними из стороны в сторону швыряет? Айтверны, Эрдеры, Коллинсы… Иберленом все эти годы правил кто угодно, только не Брайан. А принц Гайвен – весь удался в папашу, да еще и не от мира сего. Совесть призывает меня поддержать вас. Да вот не все так просто.
Александр не шелохнулся.
– Вы замечательно говорите о разных высоких материях, – продолжал Тарвел, – но вы не единственный умный человек, с которым я сегодня разговаривал. И тот, другой человек, говорил со мной о моей чести. Это не очень просто – выбирать между всеми прекрасными вещами, о которых вы тут рассказывали, и честью. Послушайте и вы то, что послушал я незадолго до вашего прихода. Герцог Айтверн, прошу, составьте нам компанию.
Реакции Александра еще хватило на то, чтобы стальной хваткой удержать схватившегося за оружие Блейра, когда из-за портьеры в дальнем углу зала показался Артур Айтверн.
Глава 12
Старые друзья
Артур хорошо помнил свою первую встречу с Тарвелом, как и события, что к ней привели. Юноше тогда исполнилось пятнадцать лет, и он как раз вступил в возраст, когда охотнее всего делаешь глупости на каждом шагу и причиняешь неудобства всем, кому только можешь их причинить. Артур болтался между родовым замком и столицей, наводя шороху то тут, то там. Он еще не успел ни впервые подраться на дуэли, ни сорвать первый девичий поцелуй, но уже тогда мог похвастаться острым языком и вопиющей безалаберностью. Без труда сложив два и два, Раймонд Айтверн рассудил, что дитя у него подросло то еще, и если его немедленно не приструнить и не приставить к делам, дальше будет только хуже. Тем более что Артур как раз возмужал достаточно, чтобы подобно всем прочим отрокам благородного сословия, желающим рыцарского звания, начать искать себе господина, дабы поступить к тому в оруженосцы.
Говоря честно, юноша просто немного побаивался, не зная, к человеку какого нрава попадет на службу и не окажется ли тот излишне суров. Но и выбора Артуру особенного не предоставили.
Судьба решила сыграть против него, да еще в самый решающий момент. Аккурат в вечер, когда лорд Раймонд собирался сообщить своему наследнику, какому именно вельможе тот поедет приносить присягу, наследнику выпал случай очутиться в одной корчме. Компания собралась большая, вина лилось много, эля – еще больше. Приключившийся народ, и без того горячий, оказался разгорячен выпитым вином и элем донельзя, и докатилось до драки. Слово за слово, и никто уже не заметил, как вместо слов в дело пошли кулаки, посуда и стулья. Посуду перебили в хлам, стулья и столы – в щепки, скатерти – и те в клочья. Дым стоял коромыслом, а хозяин заведения успел вовремя покинуть поле брани и кликнуть стражу. Повязали всех, кто присутствовал.
Неудивительно, что лорд Раймонд, прослышав от спешно присланного комендатурой солдата о том, что его сын обнаружился среди арестантов городской тюрьмы, пришел в немалую ярость. В еще большую ярость герцог пришел, по прибытии в узилище увидев Артура беспечно играющим в кости с другими заключенными и не испытывающим никакого смущения по поводу своего позора. В тот час все и было решено.
– Раз уж вы, дорогой сын, минувшим днем столь отличились в бою, – отчитывал Раймонд наследника на следующее утро, – то вас тем более стоит отослать на службу. Уилан и Кремсон неплохо научили вас драться, но умение драться еще не делает человека подлинным рыцарем.
– А что делает, батюшка? – дерзко ответил Артур. – Розги и колотушки? Число отбитых поклонов?
– Нет, – потемнел лицом лорд-констебль. – Честь и верность. Вам пока не понять. И если не взять вас сейчас в оборот, то и потом не поймете. Довольно прохлаждаться в Тимлейне – успеете еще на своем веку. Вы поедете в Стеренхорд, к герцогу Тарвелу. И попробуйте только получить от него отказ… Заставлю тогда идти в королевскую армию, простым пехотинцем. Таскать на плече алебарду – посложнее, чем вливать в глотку эль.
Такого невезения Артур никак не ожидал. Ехать в глухое захолустье, в подчинение к человеку, имеющему репутацию сумасшедшего затворника? Да лучше сразу утопиться и не мучиться! Артур собирался высказать отцу все наболевшее, но передумал и промолчал.
На сборы ему отвели всего день. Артур немного погулял по Тимлейну, мрачно прикидывая, когда увидит его вновь, затем вернулся домой и попрощался с сестрой. Айна, которой недавно исполнилось одиннадцать лет, восприняла известие об отъезде старшего брата без всякой радости. Она не плакала, но, честное слово, лучше бы заплакала – на девочку было жалко смотреть. Артур, как мог, постарался ее утешить, но получилось паршиво. Наконец он чмокнул сестренку в лоб, препоясался мечом, вскочил на коня и был таков. Юноша хотел оглянуться, не вышел ли отец проводить его, но не стал этого делать. Уезжая надолго, никогда не оглядывайся назад, смотри только вперед, в будущее. Так Артура наставляла давным-давно его кормилица, старая Анна. Вот он и смотрел вперед. Молодого Айтверна ожидало крайне туманное будущее.
