Туман окружал Артура. Густой, хоть мечом его режь – не разрежешь, хоть криком кричи – не докричишься. И еще – тихий плеск воды. Кто встретит меня, когда к берегу причалит лодка? Кто примет мою монету? Кто протянет руку?
Раздался голос Данкана Тарвела, спокойный и сдержанный, и туман рассеялся без следа:
– Ты убил его.
Все это время герцог Стеренхорда простоял в одном из дальних углов площадки, будто его тут и не было. Каменное изваяние без жизни и голоса. И только когда все закончилось, он напомнил о себе.
Артур поднял голову и встретился с бывшим наставником взглядом.
– Да. Я убил его.
– Вот именно. Не просто победил. И даже не просто убил. Убил бесчестно, так, как убивать не следует, – по-прежнему сдержанно сказал Тарвел. – Он сражался, как доблестный воин, а ты одолел его, как какой-нибудь разбойник или наемник… А ведь я посвящал тебя в рыцари. Надеялся, что чему-то научил. – Тарвел помолчал. – Простите меня, – произнес он после паузы, перейдя на отстраненное «вы», – я очень перед вами виноват, Артур. Недоглядел где-то. Не справился. Я виноват, что вы выросли подлецом.
Артур опустил глаза, посмотрел на Гальса. Он до сих пор не мог поверить, что Александр мертв. Это не укладывалось в голове. Однако вот он, лежит, распростертый на камнях, не дышит, и сердце не бьется.
– Да, я убил графа бесчестно, – признал Артур. – Но это война. И я должен ее выиграть. – Айтверн вдруг криво усмехнулся и проговорил: – Знаете, сэр… Я в детстве любил читать сказки… В них тоже велись войны. Но то были совсем другие войны. Между светом и тьмой, правдой и ложью… Смешно, да? Смешно… Но я любил их, эти сказки. Я в них верил. Они были правильными. Когда герой садился на коня… он знал, куда скачет, куда приедет, кем будет. Когда он убивал – он убивал чудовищ, подонков, злодеев. Тех, кого следовало убить. Он не терзался совестью, никогда, ни в одной сказке. Потому что во всех сказках… их герои – они сражались за добро. Они побеждали, а потом слушали, как менестрели поют об их подвигах. И этих песен не стоило стыдиться. А я… Вот смотрите, сэр. Я верил, что тоже поступаю, как должно. Но я смотрю на убитого мной… и понимаю: он был лучше меня. Во всем. Это неправильная война, сэр. На ней умирают те, кто должен жить, а те, кто и пальца их не стоит, – остаются и топчут землю.
Артур протянул руку и закрыл Александру глаза. Откинул с его лба слипшуюся прядь. Вновь посмотрел на Тарвела – поймал его взгляд.
– А знаете, сэр, что я еще вам скажу? – Голос Айтверна напомнил ему самому скрежет металла о металл. – Я поступил плохо, но я не мог иначе. Это мое зло, и я никогда не стану от него открещиваться. А вот вы… вы испугались решать. Струсили. Подумали – а что там, как кости упадут, так и будет. Делов-то. Победит один – поддержу его. Другой – другого. И голову ломать не надо. Вы молодец, герцог. Хорошо придумали.
Тарвел не говорил ни слова, его лицо побелело и напоминало полотно.
– Вы просили у меня прощения, – сказал Артур, – за то, что воспитали подлецом. А я у вас прощения просить не буду. Мне просто стыдно. Что я служил трусу.
Артур встал на ноги, огляделся. Отыскал выроненный им меч, подобрал. Подержал немного в руке, взмахнул один раз и спрятал в ножны.
– И еще, Данкан. Вы обещали союз тому, кто победит. Я – победил. Как у вас с памятью?
– Я помню, – хрипло ответил герцог Тарвел. – Я слов своих не забываю. Принц Гайвен отныне – мой сюзерен, а вы – мой командир, как доверенное лицо его высочества. Моя дружина в вашем распоряжении, и я буду воевать вместе с вами. Только вот что я хотел бы вам сказать по поводу этого всего…
– Вы не должны мне ничего говорить, – оборвал его Артур, – потому что я не желаю вас слушать. Мне все равно, какие вы там оправдания себе придумаете. А сейчас – позвольте откланяться. Мне нужно повидать некоторых людей, да и раны нелишне бы перевязать. До встречи.
Герцог Айтверн сухо кивнул новому союзнику и, высоко подняв голову, медленным шагом покинул двор. Назад он не оглянулся. Ни разу.
Глава 13
В темноте
– Ты сошел с ума, – сказала Айна. Было видно, как, несмотря на все ее самообладание, дочь лорда Раймонда пытается сдержать дрожь. Девушка стояла спиной к окну, и опускающееся солнце пылало на ее медовых волосах короной, бросая паутину лучей на красное платье. – Я не могу представить, как тебе духу хватило пойти на такое безумие. А что, если бы Александр тебя убил?!
Артур пожал плечами:
– Я бы умер.
– Вот именно! – Айна узнала о поединке от слуг, раньше, чем занятый перевязкой царапин брат успел к ней заглянуть. У нее чуть-чуть покраснели глаза. Неужели плакала? Хотя чего тут удивительного. – Ты бы умер. Ты считаешь, вокруг и так было мало всех этих бесконечных смертей?! Как ты посмел рисковать своей жизнью?!
Артур сделал было к ней пару шагов, но передумал и остановился посреди гостиной. Положил руки на спину кресла, провел ладонями по темно-зеленой обивке. Айна стояла, разведя руки в стороны, и нервно кусала губы. Артуру сделалось очень стыдно перед ней.
– Я должен был на это согласиться, – сообщил он. – Если бы Тарвел пошел на поводу у мятежников, у нас не осталось бы ни малейшего шанса.
– Но ты мог погибнуть! Неужели не представляешь, чем рисковал?
– Мог бы. Мог погибнуть и, может, еще погибну. В какой-нибудь другой битве, их еще будет так много. Я недаром ношу рыцарские шпоры, сестра. Такие, как я… Мы всегда ходим под смертью. Мне жаль, если я заставил тебя волноваться, но у меня не было иного выбора. Надеюсь, ты поймешь это. Хоть когда-нибудь.
Когда Айтверн выскользнул из гостиной, Гайвен Ретвальд, до этого молча сидевший в уголке, последовал за ним. Выйдя в коридор, Артур остановился у окна, что смотрело на огибающую замок с севера реку, и постучал пальцами о дубовый подоконник. Далеко внизу ровно катились спокойные темные воды.
– Сэр Артур… – нерешительно заговорил принц. Айтверн не счел нужным оглядываться на него и произнес, не поворачивая головы:
– А, это вы, ваше высочество. Тоже исполнены негодования? Станете перемывать кости строптивому вассалу?
– Нет. Не стану. – Гайвен подошел к своему подданному и встал рядом, задумчиво глядя на реку. – Артур… Можно на «ты»?
– Да пожалуйста.
– Артур, я в долгу перед тобой. То, что ты совершил сегодня, иные назвали бы подвигом.
– Подвигом, говоришь? – хмуро переспросил Артур. – Ну пусть будет подвиг. Всегда рад услужить. Обращайтесь еще.
– Если это для тебя – услуга, – с жаром, откуда тот только взялся, сказал Ретвальд, – то я обойдусь и без твоих услуг. Я не нуждаюсь в подачках. Лучше бы ты мне сразу сказал, и я бы сам вышел против графа Гальса!
– Вызов бросили мне, это первое, – жестко сказал Айтверн. – А если бы ты вышел биться – был бы уже труп. Это второе. Но ты этого конечно же не осознаешь. Откуда ты вообще взялся такой на мою голову? С виду – вроде тихоня тихоней, так чего раскукарекался?
