Вы сказали, что в институте было ощущение стабильности и предсказуемости. Вам было неинтересно работать в такой обстановке?
Ну почему, обстановка у нас была очень интеллигентная. Придешь с утра, с одним поговоришь о каком-нибудь романе в «Новом мире», с другим — о технике, с третьим — в обед в теннис поиграешь. Знаете, как было интересно… Просто клуб приятных людей. Многие, правда, эмигрировали потом в Израиль.
Уйти из института было сложно?
Очень. Мне не хотелось расставаться с научной средой, с тем образованием, которое я получил, с тем опытом, который имел. Помню, мы собрались человек несколько, и один из нас убедил всех, что всегда можно будет вернуться обратно, если в стране будут востребованы наши знания и способности. Но до сих пор ничего не востребовано…
Предположим, что ситуация в стране поменяется и ваши знания станут востребованными. Вернетесь в науку?
Сложный вопрос… Слишком много времени прошло. Уже изучил психологию предпринимательства, наработал какие-то навыки. Бросать все это и уходить я не хочу. Да и потом, в одну реку дважды не заходят.
Как вы относитесь к тем людям, которые остались в науке?
Там остались люди, которые боятся работать на российском рынке. На этом диком российском рынке. Остались неуверенные в себе. Либо уж совсем выдающиеся, какие-нибудь гении. Но таких я что-то не встречал. Разве только одного: у меня товарищ есть, предприниматель, мы с ним оформили уже три заявки на изобретение. Одну заявку послали в Японию, получили ответ. Сейчас вот итальянцы заинтересовались.
Что же вы изобрели?
Переключатель скоростей для спортивного велосипеда. Чтоб не рычагом, а кнопочкой.
То есть, простите за каламбур, все-таки изобрели велосипед. Вы не боитесь, что подрастающее поколение изобретет что-то совершенно новое?
Имеете в виду молодых бизнесменов? Мы постоянно ощущаем дыхание в спину. Но это стимулирует, как, в принципе, любая конкуренция. Вообще конкуренция — это здорово, я считаю.
Когда она честная…
Да, вот именно. Когда она честная, она заставляет постоянно что-то придумывать и искать новое. А многие наши молодые бизнесмены настолько прагматичны и рациональны, что не всегда задумываются над тем, какие последствия имеют результаты их труда. Все-таки мое поколение, воспитанное в советское время, имеет больше положительных моментов воспитания. Даже моральный кодекс коммунизма списан с двенадцати заповедей Моисея.
О каком моральном кодексе вы говорите?
Раньше был «Моральный кодекс строителей коммунизма». Он висел в коридорах: и в школе, и в институте. Там было крупными буквами написано, что строитель коммунизма должен быть честным и так далее. В общем, то же самое, что в заповедях, только в иносказательной форме. Неужели вы не помните из прошлой жизни?.. А вообще, дело не в возрасте. Просто есть разрушительные таланты, а есть созидательные. Один человек ставит цель, например, обогатиться и идет к ней без всяких ограничений, а другой при этом смотрит, не навредил ли он кому-нибудь.
Получается ли такое в бизнесе — идти к цели, никому не навредив?
Как бы мне ни не хотелось говорить этого слова, но ведь есть какие-то понятия. Вот говорят: «понятия» только у бандитов. А что в этих понятиях плохого? Они отражают уровень отношений, уровень каких-то неписаных законов — все равно это система правил. А когда вообще никаких правил и «понятий» нет, только большевистская целесообразность — вот это плохо. Что-то я разнервничался…
Устали от моих вопросов?
Да нет, я могу целыми днями говорить. А если интересный собеседник, вообще могу говорить без перерыва — мысли льются, льются…
Сказывается опыт работы в научной среде?
Конечно, сказывается. Я, кстати, нисколько не жалею о том, что защитил диссертацию, хотя она сейчас и неприменима. Почему-то думаю, что именно научная работа научила меня мыслить системно, бумаги писать четко и абсолютно не бояться говорить на людях.
Рассказывают, что вы всегда произносите самые выдающиеся тосты…
У меня есть друг, у которого на все случаи жизни есть тосты и анекдоты. Он их прекрасно запоминает. Я так не могу, я человек ленивый. Поэтому тосты говорю от души, от себя, а не из книжки.
Кстати, на чтение книг у вас остается время?
Намного меньше, чем раньше. Честно скажу, я только недавно начал читать современные романы. Купил три книги Петелина. Слышали такого?
Нет, никогда. Кто это?
Вы что, это как бы новый писатель. Везде про него пишут, он модный сейчас.
Может, Пелевин?
Тьфу ты, Пелевин. Видите, я даже фамилию не запомнил. Половину прочитал, что-то не произвела на меня впечатления такая литература. Литература должна быть живой, образной, откровенной, доброй. Как у Довлатова. Вот его я читаю с наслаждением. А вы, кстати, читали Дубова?
А это кто?
Юлий Дубов, генеральный директор «Логоваза». Он написал роман про Березовского. Вот кто самый настоящий черный гений: не нарушая никаких законов, он искал в них лазейки и, будучи намного умнее тех, кто писал наши несовершенные законы, проскакивал между струйками. Я дам вам книгу, почитайте, вам понравится.
Почему вы думаете, что мне понравится?
Потому что мы с вами похожи. Когда вы мне сказали: «Только не говорите мне „нет“», я понял, что проще согласиться на интервью.
Спасибо, что согласились…
Недавно я был в Москве в ночном клубе «Мираж». В зале пятьсот человек: крупнейшие поставщики вина из Франции, Германии и других стран. Организатор этого вечера — компания «Русьимпорт», проводила конкурс, и наша фирма получила первое место в России по дистрибуции вина. Президент этой компании заставил меня сказать пару слов, в общем, рассказать всем, как мы стали победителями. Я сказал: «Во-первых, я очень люблю женщин, поэтому не смог устоять перед чарами вашего коммерческого директора и усиленно выполнял все ее планы продаж. А во-вторых, в своей деятельности я руководствуюсь принципом: дешево купить и дорого продать. Главное — не перепутать».
Смешно.
А в зале никто не засмеялся. Я даже разочаровался от такой реакции зала. Уже потом, в перерыве, ко мне подошел француз и спросил: «Как вы сказали? Как?» Я ему два раза повторил, и он захохотал. Дошло через час.
58
Михаил Буренков. На расстоянии шепота
У главы администрации Советского района безупречный вкус, потрясающе красивый голос и изысканные манеры. Сын офицера, прошедшего Великую Отечественную, выпускник челябинского политехнического, руководитель с двадцатипятилетним стажем, негласный староста среди своих коллег, Михаил Васильевич Буренков абсолютно убежден в том, что при полном взаимопонимании и доверии можно разговаривать даже шепотом.
