Известно, что НКВД в 1939 г. обладал исчерпывающими данными на польских офицеров, причастных к гибели пленных красноармейцев и провокациям против СССР. Об этом, в частности, свидетельствует польский генерал В.Андерс, который в своих воспоминаниях «Без последней главы» пишет, что следователи НКВД, «не стесняясь, показывали мне мое досье. Я с изумлением обнаружил там документы, касающиеся не только мельчайших подробностей моей служебной карьеры, но и многих совершенно частных эпизодов. Мне, например, показали совершенно незнакомые мне фотографии моей поездки на Олимпиаду в Амстердам и на международные конкурсы в Ниццу» (Андерс. Глава «Лубянка, сокамерники и все время НКВД»).
Не менее впечатляющими являются воспоминания Генрика Гожеховского, бывшего вольноопределяющегося 3-го строевого эскадрона 16-го уланского полка. В сентябре 1939 г. он в возрасте 19 лет попал в советский плен и был направлен в Козельский лагерь НКВД. Его воинский статус был лишь несколько выше рядового. Но Гожеховский в лагере проходил, как юнкер, что приравнивалось к офицеру. во время одного допроса следователь НКВД предъявил ему фотографию, на которой Гожеховский был запечатлен на палубе советского крейсера «Марат», посетившего в 1932 г. польскую Гдыню с дружеским визитом . По словам Гожеховского, от обвинения в шпионаже его спасло то, что на крейсере он был в возрасте 12 лет. (На катынской дороге. http:// www.runivers.ru/doc/d2.php?SECTION_ID=7153&CENTER_ ELEMENT_ID=411265&PORTAL_ID=7466).
Несмотря на поистине гротескную ситуацию, изложенную Гожеховским, известно, что подобные исчерпывающие досье имелись практически на всех пленных польских офицеров. Это косвенно подтверждает то, что решение принималось только в отношении польских офицеров, виновных в военных и уголовных преступлениях.
Катыноведы утверждают, что расстрел поляков был огульным . В таком случае, зачем следователи НКВД занимались сбором сведений о польских офицерах? Ведь в любом случае, по логике катыноведов, невзирая ни на какие документы, их ждал расстрел. Получается, что следователи НКВД в 1930-х годах страдали от безделия и поэтому занимались никчемной работой по сбору компромата на польских офицеров.
Завершая разговор о роли Хрущева в Катынском деле, следует добавить, что после обретения долгожданной власти в 1958 г., Хрущев потерял интерес к Катыни. Об этом свидетельствует тот факт, что, когда Гомулка попытался вернуться к разговору о польских офицерах, Хрущев его оборвал: «Вы хотели документов. Нет документов. Нужно было народу сказать попросту. Я предлагал… Не будем возвращаться к этому разговору» (Катынский синдром… С. 207).
Что же касается возможности корректировки катынских документов в хрущевский период, то надо признать, что в СССР к корректировкам обстоятельств исторических событий относились достаточно просто. Известно, что в официальных сообщениях на неделю (с 27 на 23 февраля 1943 г.) была сдвинута дата подвига Александра Матросова, из списка участников водружения Знамени Победы над рейхстагом исчезла фамилия лейтенанта Береста, на плечах которого Егоров и Кантария закрепляли это знамя и т.п.
29 ноября 2006 г. в телепрограмме «Пусть говорят», посвященной гибели первого космонавта Ю.А.Гагарина в марте 1968 г., дважды Герой Советского Союза летчик-космонавт Алексей Леонов сообщил следующее. В 1981 г. выяснилось, что в его (Леонова) рапорте о предполагаемых обстоятельствах гибели Гагарина, хранящемся в военном архиве, кем-то были изменены временные параметры.
В результате «таинственного» сдвига на 20 сек. времени пролета над самолетом Гагарина сверхзвукового истребителя СУ—15, созданная им турбулентная струя уже не могла считаться причиной гибели первого космонавта. Дело закрыли и засекретили. Настоящая причина трагедии до сих пор не установлена, соответственно число версий гибели Гагарина приближается к полусотне.
Следствие длиной в 14 лет
30 сентября 1990 г. уголовное дело № 159 « «О расстреле польских военнопленных из Козельского, Осташковского и Старобельского спецлагерей НКВД в апреле-мае 1940 г.» было принято к производству Главной военной прокуратурой СССР . 21 сентября 2004 г. Главной военной прокуратурой РФ (ГВП) это дело было прекращено.
Назначая следствие по уголовному делу № 159, главный военный прокурор СССР Александр Катусев ориентировал следственную бригаду на правовое оформление политического решения Горбачева о признании виновными довоенных руководителей СССР и НКВД. Делу следовало придать юридически законченную форму и закрыть за смертью обвиняемых. Эта установка действовала до конца следствия. Следственную группу военных прокуроров возглавил подполковник юстиции Александр Третецкий. Помимо него в группу вошли военные прокуроры: С.Радевич, А.Яблоков, С.Шаламаев и В.Граненов.
«Козыревщина», как «тактика упреждающих уступок », в то время довлела не только в международной политике, но в общественно-политической жизни России в целом. Поэтому не удивительно, что до 1995 г., проводимое следствие базировалось на уже упомянутом Заключении комиссии экспертов ГВП по уголовному делу № 159 от 2 августа 1993 г. Напомним, что Заключение представляло собой последовательно изложенную немецко-польскую версию катынского преступления.
Состав комиссии экспертов ГВП заслуживает того, чтобы быть перечисленным. Комиссию возглавлял Борис Топорнин, академик, директор Института государства и права РАН В нее входили: Александр Яковлев, доктор юридических наук, заведующий сектором уголовного права и криминологии Института государства и права РАН, Инесса Яжборовская, доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института сравнительной политологии РАН, Валентина Парсаданова, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института славяноведения и балканистики РАН, Юрий Зоря, кандидат военных наук, доцент кафедры спецдисциплин Военной академии СА и Лев Беляев, кандидат медицинских наук, подполковник медицинской службы, старший эксперт отдела судебно-медицинской экспертизы Центральной судебно-медицинской лаборатории МО РФ.
Исчерпывающий анализ необоснованных оценок и неточностей, допущенных экспертами ГВП, содержится в « рецензии на Заключение комиссии экспертов Главной военной прокуратуры по уголовному делу № 159 о расстреле польских военнопленных из Козельского, Осташковского и Старобельского спецлагерей НКВД в апреле – мае 1940 г.».
Эту «рецензию» в июне 2010 г. подготовила группа в составе Илюхина В.И., заслуженного юриста Российской Федерации, доктора юридических наук, профессора; зам. председателя Комитета по конституционному законодательству и государственному строительству Госдумы; Обухова С.П., доктора исторических наук, депутата Госдумы,; Плотникова А.Ю., доктора исторических наук, профессора; Савельева А.Н., доктора политических наук, депутата Государственной Думы 4-го созыва; Крука В.М., генерал-майора юстиции, в 1992 – 1999 г.г. помощника заместителя Генерального прокурора РФ – Главного военного прокурора; Колесника А.Н., доктора исторических наук и Емельянова Ю.В., кандидата исторических наук, лауреата писательской премии имени Шолохова.
