В ответ Владимир Игнатьев, следователь по особо важным делам Киевской городской прокуратуры, который вынес в 1989 г. постановление о том, что в Быковне захоронены жертвы НКВД, сообщил: « Мы нашли в 1989 г. останки 30 польских офицеров. Держали их на Лукъяновке вместе с женщинами. Можно говорить о трагической гибели 100– 150 поляков. Но 3500 офицеров в Быковне – это миф».
Киевский «Мемориал», проведя свое расследование, также заявил, что заявления польской стороны о захоронении в Быковне 3500 польских граждан из катынского «украинско го» списка являются «мифом», и что в действительности в Быковне захоронены от 100 до 270 репрессированных польских граждан.
Ссылка А.Пшевозника на российскую военную прокуратуру, якобы установившую в ходе следствия, что в Быковне захоронены 3500 поляков из катынского «украинского» списка, откровенная ложь . вот так 150 расстрелянных в Быковне поляков, стараниями «главного польского мученика» превратились в 3500. А для доказательства поляки «соответствующим» образом организовали эксгумационные раскопки.
11 ноября 2006 г. киевский еженедельник «Зеркало Недели» опубликовал статью, в которой раскрыл некоторые «тайны» польской эксгумации в Быковне. Установлено, что летом 2006 г. раскопки здесь проводились с грубыми нарушениями украинского законодательства и игнорированием элементарных норм и общепринятой методики проведения эксгумаций: не велось полевое описание находок, отсутствовала нумерация захоронений, человеческие кости собирались в мешки без указания номера могилы, при эксгумациях не присутствовали представители местных властей, МвД, прокуратуры, санитарной службы, судмедэкспертизы и т.д. Выяснилось также, что с аналогичными нарушениями проводилась в Быковне и предыдущая серия раскопок и эксгумаций в 2001 г. Не напоминает ли это те нарушения, которые немцы при молчаливом согласии поляков допускали в ходе раскопок в Катыни в 1943 г.?
Вышесказанное рождает подозрение, что, возможно, на спецкладбище в Медном захоронены не 6311 поляков из Осташковского лагеря, а менее 297 расстрелянных польских офицеров полиции, жандармерии, погранвойск, а также разведчиков и провокаторов из этого лагеря, на которых имелся «компромат»? Три сотни фуражек, мундиров, сапог, ремней, несколько тясяч пуговиц с польским орлом, при польской упрощенной методике идентификации вполне могли создать иллюзию, что на спецкладбище НКВД покоятся тысячи поляков.
В этой связи представляет интерес версия, согласно которой основная часть польских полицейских и пограничников не была расстреляна весной 1940 г. Известен отчет о служебной деятельности 155 полка войск НКВД по охране Беломорско – Балтийского канала им. тов. Сталина за 1-е полугодие 1941 года (от 9 июля 1941 г. № 00484,) обнаруженным исследователем Геннадием Спаськовым. В нем сообщается, что: «На участке 1 и 2 роты в январе месяце с/г прибыло несколько этапов з/к в лагерь около 2-го шлюза, один из этапов был с з/к западных областей Белорусской и Украинской ССР исключительно бывшие полицейские и один в Вол-озерское отделение севернее 7-го шлюза в 5 км» (РГВА, ф. 38291, оп.1, д.8, л.99).
В отчете подчеркивается, что бывшие польские полицейские были из западных областей Белоруссии и Украины. Это могли быть только полицейские из Осташковского лагеря. Все разговоры о том, что их могли спутать с полицейскими, интернированными в Литве летом 1940 г., не серьезны. Наиболее вероятно, что эти военнопленные были размещены в Маткожненском исправительно-трудовом лагере Главного управления лагерей гидротехнического строительства НКВД СССР. Однако, несмотря на неоднократные запросы, не удалось установить даже место хранения архивных материалов Маткожненского ИТЛ.
Весной 1990 г. житель Калинина Александр Емельянович Богатиков сообщил представителю калининского (тверского) «Мемориала» Марэну Михайловичу Фрейденбергу о том, что в 1943 г. он отбывал срок заключения в лагере на Дальнем Востоке. Вместе с ним сидел поляк из Осташковского лагеря, рассказавший, как в начале 1940 г. в лагере среди военнопленных отбирали специалистов по радиоделу. Остальных позднее отправили в Мурманск (http://katyn.ru/index.php ?go=Pages&in=view&id=79800).
Кстати, польский исследователь катынского преступления Ю.Мацкевич в книге «Катынь» утверждал, что: «Более 6 тысяч военнопленных из Осташково вывезли на станцию Бологое на железнодорожной линии Ленинград-Москва, где след их затерялся в бескрайних лесах, тянущихся к северо-востоку от станции…». Получается, что в Медном захоронена лишь небольшая часть поляков, благодаря останкам которых все захоронения в Медном были объявлены польскими.
Ю.Мацкевич приводит свидетельство Катажины Гонщецкой, жены одного без вести пропавшего польского офицера, направленной на принудительные работы в район устья реки Печоры. 26 января 1943 г. она явилась в канцелярию 5 полка Польской Армии под командованием Андерса и заявила, что во время плавания по Белому морю в июне 1941 г., матрос из команды парохода рассказал ей, что в 1940 г. две баржи с 7 тысячами заключенных, большинство из которых составляли служащие польской полиции и польские офицеры, были затоплены в Белом море (Мацкевич, «Катынь», глава 18, раздел «Судьбы Осташково»).
Ю.Мацкевич также приводит свидетельство старшего постового польской полиции А. Воронецкого, которому один из лагерных охранников заявил, что «польских военнопленных из Осташково утопили» (Мацкевич, глава 4). Ю.Мацкевич эту версию отвергает как нелогичную. Зачем надо везти в такую даль заключенных, если проще их расстрелять на месте, как в Катыни?
В.Абаринов в книге «Катынский лабиринт » приводит свидетельства двух поляков: И. Выховского из Гданьска и Т.Чижа из Сопота, которые в 1954 г. работали на ленинградской судоверфи «Петрозавод». Там один советский технолог, который в 1940 г. работал юнгой на буксире, рассказал им, что однажды он участвовал в буксировке шаланд (баржи с открывающимся дном) с несколькими тысячами пленными польскими полицейскими в Белое море. Шаланды вернулись в порт пустыми (Абаринов. Глава I, раздел «Осташков»).
А.Деко, ссылаясь на комиссию по переписи польских военнопленных, созданную в армии Андерса, пишет о «свидетельствах от двух женщин (независимо одно от другого): они уверяли, что в 1940 г. в Белом море были затоплены две огромные баржи с 7000 польскими офицерами и лейтенантами на борту» (Деко. Великие загадки…С. 227).
Как удалось выяснить, Главная военная прокуратура РФ проверку вышеизложенных фактов о возможной судьбе польских полицейских и пограничников не проводила. Всех удовлетворила официальная версия.
Сообщение комиссии Бурденко как главный аргумент советской версии
Уже отмечалось, что Специальная комиссия по расследованию и установлению обстоятельств расстрела немецко-фашистскими захватчиками военнопленных польских офицеров в Катынском лесу под председательством академика Н.Бурденко была создана в январе 1944 г.
Членами Комиссии являлись академик А.Толстой, Митрополит Николай, председатель Всеславянского Комитета генерал-лейтенант А.Гундоров, председатель Исполкома Союза обществ Красного Креста и Красного Полумесяца С.Колесников, Народный Комиссар просвещения РСФСР академик В.Потемкин, начальник Главного Военно-Санитарного Управления Красной Армии генерал-полковник Е.Смирнов, председатель Смоленского облисполкома Р.Мельников.
