Шатковский с товарищами, с помощью немецких спецслужб перешел линию фронта в районе Харькова и сдался советским властям. После недельной проверки в Москве советские контрразведчики передали всех четверых начальнику II (разведывательного) отдела штаба армии Андерса майору Винценту Бонкевичу (польскому Берии).
Адъютант Андерса поручик Ежи Климковский был убежден, что истинная цель миссии поручика Шатковского заключалась в попытке склонить Андерса к началу вооруженной борьбы против СССР на стороне немцев. Такое же мнение сложилось и у Бонкевича, занимавшегося расшифровкой микропленки с секретным посланием от руководства «Мушкетеров», принесенной Шатковским. Климковский считал, что Андерс был готов поддержать это предложение. Но генерала не устроило то, что при этом он оставался на вторых ролях.
Известный польский журналист Зджислав Бау (Zdzisław Bau , 1912—91 ), редактор издававшегося при штабе армии Андерса журнала «Белый Орел» («Orzeł Biały»), в № 4/367 журнала «Парыска культура» за 1978 г. опубликовал рассказ «Салус», в котором утверждал, что Шатковский также сообщил Андерсу какие-то сведения о расстрелянных под Смоленском нацистами пленных офицерах (ВИЖ, 1991, № 7).
О том, что сведения, сообщенные Шатковским Андерсу, были неординарными свидетельствует то, что поведение Андерса после разговора с поручиком резко изменилось. Он стал крайне нервным и раздражительным. В итоге генерал андерс решил избавиться от Шатковского, как носителя крайне опасной информации . По приказу Андерса Шатковского тайно арестовали, отдали под суд и приговорили к расстрелу. Спас Шатковского польский верховный главнокомандующий В.Сикорский, не утвердивший смертный приговор.
После эвакуации 2-го польского корпуса из СССР в Иран дело потом еще раз разбиралось, уже на Ближнем Востоке. В результате настоятельных личных просьб Андерса, Шатковский получил десять лет тюремного заключения. После трехлетнего пребывания в тюрьме в Иерусалиме его освободили. Известны и другие случаи преследования контрразведкой армии Андерса поляков, которые пытались сообщить о том, что немцы расстреляли польских офицеров из лагерей «ОН» в Катыни.
Все это подкрепляет версию Зджислава Бау о том, что Андерс не хотел допустить утечки информации о причастности нацистов к расстрелу польских офицеров в Катыни. Информация о предложении немцев начать борьбу с «советами» была для Андерса менее опасна. Многие офицеры из его армии считали СССР врагом № 1 и готовы были вступить в союз с нацистами в борьбе с ненавистными «советами». В армии также было известно, что жена Андерса, проживая в оккупированной Варшаве, поддерживала тесные связи с немцами.
Кстати, майор Бонкевич (Bonkiewicz Wincenty, s.Stanisława, ur.1897) весной 1940 г. содержался в Старобельком лагере НКВД. По современным польским данным, он числится расстрелянным в Харькове и захороненным в Пятихатках. Но как видим, в 1941 г. он был жив и здоров. Но впоследствии он, как и полагается руководителю спецслужбы, вдруг таинственным образом бесследно исчез навсегда.
Необходимо заметить, что так называемое «союзничество» польского эмигрантского правительства с СССР в 1941 г. было вынужденным. Поляки все равно в большей степени тяготели к немцам. Это «тяготение» порой приобретало вполне осязаемые формы в виде сотрудничества. Например, при проведении совместной эксгумации в Катыни-Козьих Горах в 1943 г.
Абсолютно ясно, что в катынской истории польской стороне есть что скрывать, что она с успехом и делает. Вышеизложенная история также имеет нацистский след. В настоящее время у специалистов по польскому подполью периода Второй Мировой войны не вызывает сомнения тот факт, что подпольная организация «Мушкетеры» считала своим главным врагом СССР и на почве своего антисоветизма активно сотрудничала с немецкими властями, как минимум, с осени 1941 г. (а по некоторым данным – уже с конца 1940 г.)
В августе 1942 г. создатель и руководитель «Мушкетеров» капитан Стефан Витковский (подпольная кличка – «Тенчинский») приговором Специального военного суда Армии Крайовой (АК) за сотрудничество с немецким абвером и гестапо был приговорен к смертной казни. 27 августа 1942 г. приказом командующего АК генерала Ровецкого (подпольная кличка «Грот») организация «Мушкетеры» была распущена. 18 сентября 1942 г. смертный приговор капитану Витковскому привел в исполнение экзекуционный отряд АК, переодетый в мундиры немецкой жандармерии.
Интересные факты о разведывательных интригах, развернувшихся в 1939—1941 гг. вокруг пленных польских офицеров, привел в статье « Кто расстрелял пленных польских офицеров в Катыни?» независимый исследователь Катынского дела публицист Арсен Мартиросян. Заслуживает внимания его фактаж, основанный на архивных документах, о попытках немецкого абвера выяснить судьбу пленных польских офицеров («Правда», № 60, 8—13 июня 2007).
3 июня 1941 г. разведотдел Западного особого военного округа направил в Генштаб и ГРУ «Спецсообщение о подготовке Германией войны против СССР». В нем сообщалось, что забрасываемая на территорию немецкая агентура помимо прочих, получала задание выяснить: «призываются ли в Красную Армию офицеры бывшей польской армии, если да, то каково их отношение к этому мероприятию и их моральный облик» (РГВА. Ф. 113А. Оп. 1448. Д. 6. Л. 181—187). Но и в донесениях агентуры абвера за 1940—41 гг. информация о каких-либо массовых расстрелах польских военнопленных, в том числе и в Козьих Горах, также отсутствует.
В то же время утверждают, что немало местных жители в западных окрестностях Смоленска были свидетелями, как польских офицеров в Гнездово перегружали из эшелонов в машины и куда-то увозили. Более того, утверждают, что жители дер. Слизнево на другом берегу Днепра якобы слышали в Козьих Горах крики и выстрелы. Странно, местные жители видели перегрузку пленных на автомашины, слышали выстрелы, по Смоленску и окрестностям ползли упорные слухи о расстрелах пленных офицеров, а специально занимающие этой проблемой польские и немецкие агенты никак этим не заинтересовались?! Или же заинтересовались, но после соответствующей проверки пришли к выводу, что слухи являются ложными и не стали включать информацию о них в свои донесения?!
Необходимо отметить, что бывший член совместной российско-польской Комиссии по сложным вопросам, доктор исторических наук Ржешевский Олег Александрович в личных беседах с автором неоднократно подчеркивал, что в 1988 г. польские историки, члены двусторонней Комиссии соглашались с тем, что в Катыни-Козьих Горах немцы в 1941 г. расстреливали поляков. По их мнению, это были польские военнослужащие, интернированные летом 1940 г. в Литве и Латвии. Однако их позиция кардинально изменилась после появления в 1992 г. известных катынских документов ЦК ВКП(б) и НКВД из «закрытого пакета № 1», «подтверждаюших» вину довоенного советского руководства за расстрел поляков.
Следует отметить, что в то же время существует достаточно обоснованные свидетельства, якобы подтверждающие официальную версию. Приведем одно из них. В начале 1990-х г. журналист Абаринов получил от жителя г. Витебска Аркадия Андреевича Костюченко письмо, которое было опубликовано в книге «Катынский лабиринт» . В писме Костюченко делился своими воспоминаниями. В 1940 г. ему было 9 лет и жил он в поселке Софиевка – это в километре от станции Гнездово.
