— Что скажет народ мой? Какой вердикт вынесет врагу?
Олег до крови закусил губу. Великаны, причём как свои, так и чужие, вытянули руки в характерном римском жесте. Ладони сжаты в кулаки, лишь большой палец отставлен в сторону. Медленно и синхронно пальцы были опущены вниз.
— Может, найдутся те, кто попросит его помиловать? И помните, чем выше ваш ранг, тем весомее голос.
Все великаны, включая наместников и самого Белионда обратили свои взоры на несчастное создание, парившее в метре от головы короля.
— Пощади, — сквозь зубы тихо попросил Краснов.
— Прости, что ты сейчас сказал?
— Пощади его, — вымученным голосом повторил тот.
— Не слышу.
— Не убивай его! — заорал Олег, едва удерживаясь от рыданий.
— И ты клянёшься мне в верности?
— Да, да, да, чёртов ты ублюдок!!!
— Покажи жестом!
Краснов лихорадочно вздёрнул палец вверх, крутанулся вокруг себя.
— Превосходно, мой проводник в мир солнечного света, воды и растительности. Только знаешь что?
— Ну, что ещё???
— Я тебе больше не верю! — и опустил свой палец вниз.
Один из наместников положил ладонь на затылок Сайенда. В следующую секунду полыхнул голубоватый свет, а голова пленника взорвалась серыми ошмётками и рдяными брызгами. Слуг окатило с ног до головы, они выпустили тело, которое, пролетев несколько десятков метров, с глухим стуком упало на мостовую.
— Ах ты, мразь! — простонал на русском человек.
Белионд схватил его огромной ладонью, стиснул, поднёс к лицу:
— Я не знаю, что ты сейчас вякнул, червяк. Но ты будешь служить мне, ты понял? Будешь! Потому, что ты слабак и трус. В тебе нет ничего от настоящего мужчины. И на всю свою коротенькую пустую жизнь запомни: отныне и навсегда ты — мой раб. Весь твой надоедливый, мелкий, путающийся под ногами вид, который вы называете хомо сапиенс, скоро так же станут моими рабами и рабами великанов. По первому моему щелчку ты будешь прилетать и делать то, что я прикажу. А если вздумаешь перейти мне дорогу, то точно так же, при скоплении народа, я буду убивать всех, кто стал тебе дорог. Всех до одного.
Под пальцами великана затрещали рёбра, перед глазами поплыли разноцветные круги. Краснов посинел, силясь вдохнуть воздух в сжатую мёртвой хваткой грудь. Только и сумел, что кивнуть. Белионд расслабил ладонь и улыбнулся. Человек сипло вдохнул.
Откуда ни возьмись появился старик Ларенд, который держал в руках клетку, наподобие такой, в которых люди держат канареек, только размерами побольше. Король распахнул дверцу, сдёрнул джеты с ног и запихнул внутрь едва живого лилипута. Всё… Теперь это точно конец.
Глава 12 «Побег»
Гулко ударила дверь. Подвешенная к потолку клетка закачалась от потока воздуха. Заросший волосами до самых бровей, осунувшийся Краснов приподнял голову, прижал худые руки со скрюченными пальцами к груди. За световой завесой стоял не Ларенд. Его сгорбленный силуэт человек давно выучил. Старик никогда не задерживался в проходе, а шаркающей походкой подходил сразу. Неужели сейчас увидит того, кого когда-то ненавидел всеми фибрами израненной души? Да… К нему шёл подземный король.
Голова Белионда поравнялась с клеткой. Внутрь заглянули холодные глаза. Ни следа улыбки на бледном аристократичном лице. Черты заиндевели, щёки осунулись, веки набрякли. Весь собран, мотивирован, желваки напряжены.
— Ну, что же… Здравствуй, Олег. Как себя чувствуешь?
Человек безмолвствовал.
— Знаешь, я всё это время думал. О тебе, обо всей этой ситуации, в которой ты оказался. И… — он покусал губы, — я пришёл к выводу, что был не прав. Ты по-прежнему нужен мне. Не как проводник, хотя и это очень важно, а как… друг.
Живая кукла за решёткой горько улыбнулась.
Белионд хрустнул пальцами:
— Я никогда не понимал, что это такое. Мне всегда казалось, что дружить — означает сделать себя уязвимым. Безвозмездно отдавать то, что принадлежит только мне. Но чем больше проходило времени, тем я отчётливее понимал, что одному мне там, наверху, не справиться…
— У тебя есть Заэттра, — перебил его Краснов.
— Заэттра? — он покачал головой.- Нет. Только не она.
— Почему? — хрипло спросил человек.
— Потому, что она — не та, за кого себя выдаёт.
Ни один мускул не дрогнул на лице человека:
— В смысле?
— Видишь ли, она предала меня.
Олег эхом переспросил:
— Предала?
— Да, мой друг.
— Но как это возможно?
— Сейчас расскажу. Я подобрал её ещё ребёнком, в океане. Корабль, на котором она была, попал в шторм и затонул. Все люди погибли, а она смогла доплыть до такого круглой штуки красного цвета с дырой посередине.
— Спасательного круга?
— Наверно. Бедняжка совсем выбилась из сил, и когда мой флот проплывал мимо, она вдруг выскользнула и стала тонуть. Я отдал приказ вытащить её из воды. Вырастил, выучил, дал её оружие. Привязался, сожги её лава!
Краснов молчал.
— И нужно отметить, она рьяно служила мне. Каждым поступком и действием доказывала, что я могу безоговорочно ей доверять. И у меня не было причин сомневаться. Вплоть до недавнего времени.
Олег не смотрел в глаза.
— Не знаю, ты ли стал тому причиной, но она изменилась. Мне пришлось за ней наблюдать. И, знаешь, мои опасения подтвердились. Она выкрала наши знания и пыталась сбежать. Наверх, к людям.
— И что?
— Я не позволил ей это осуществить.
Человек вздохнул:
— Ты, что же, её схватил???
— А что ещё оставалось? — развёл руками король. — Ведь она предала меня.
— Нет… — пробормотал Краснов. — Она не предавала тебя.
Брови Белионда попозли вверх:
— Что ты сказал?
Олег скрестил на груди руки.
— Скажи отчетливо!
— Ничего, ваша мудрость, ничего. Я просто схожу с ума.
Белионд продолжал сверлить человека взглядом. Краснов расхохотался полубезумным смехом. Сведённые скулы великана расслабились.
— Одно твоё слово, Олег, и заточению придёт конец.
Человек зевнул:
— Какое слово ты от меня ждешь?
— Скажи «да». Поклянись, что будешь повиноваться, и я сей момент освобожу тебя. Не будет больше ни оков, ни клеток, ни одиночества и этой поганой варёной рыбы. Одно слово.
— Ты же не поверил мне, когда казнил Сайенда. Почему готов поверить сейчас?
