Соседний заголовок гласил: «Какие регионы должны (should) воспользоваться примером Шотландии». Кроме всем известной Каталонии, назывались: Кашмир; тамильская территория на Шри Ланке; южный (мусульманский) Таиланд; западная (христианская) Папуа; и на сладкое, в конце — Синьцзян с Кашмиром. Автор этого подстрекательского опуса Иона Бланк раньше работал в сенатском комитете по международным делам. Команда Керри, посредством рычагов «консолидирующих» медиа-площадок, была столь же энергично вовлечена в рокфеллеровское планирование в Азии, как и клинтоновские «ихванисты».
Целеуказания Foreign Policy увидели свет как раз к Климатическому саммиту, которому предшествовал грандиозный Климатический марш. Он должен был послужить ковровой дорожкой в президентский дворец для экологистки Сильвы, одновременно вдохновив Тибет. А в Европарламенте «Зеленая фракция» готовила каверзные вопросы «недостаточно климатически сознательным» номинантам в Еврокомиссию.
Но Азия и Латинская Америка выдержали удар. Си Цзинь-пин что-то растолковал Моди по поводу энергетики. И вот какой реприманд неожиданный: на Климатический саммит, приуроченный к сессии Генассамблеи, не явились ни Си, ни Моди. А там уже было подготовлено ритуальное поношение Китая за выбросы углекислоты. На саммите ШОС Сушма Сварадж смогла пообщаться не только с Си, но и с президентом Ирана. Вскоре стало известно о переговорах по выплате индийского долга Ирану через российские счета, и одновременно Иран и Пакистан заговорили о продолжении реализации проекта газопровода IPI («Мир»).
Не достиг своих целей и латиноамериканский сценарий. В Бразилии «мировой лидер» Марина Сильва провалилась в первом туре. Аэсиу Невеш не захотел ей уступать: не дали американские партнеры-нефтяники. Этот «естественный антирокфеллеровский рефлекс» во втором туре не дал результата, поскольку электорат Сильвы, о передаче которого Невешу была достигнута договоренность, не захотел «передавать-ся», как переходящее зеленое знамя. Ну не может анархо-экологистская масса один день перековаться в праволиберально-карбоновую. В итоге президентом осталась Дилма Русефф, накануне с трибуны Генассамблеи сказавшая все, что думает о международных финансовых институтах.
На саммитах АСЕАН в Пекине, Восточно-Азиатского союза (ВАС) в Янгоне и G-20 в Брисбене были расставлены последние точки над І. К прибытию Обамы в Пекин (накануне которого гонконгские активисты резко «дали задний ход») оказалось, что Япония так и не готова к подписанию транстихоокеанского партнерства. На деловой части саммита АСЕАН началась суета вокруг ВТО: лояльные Вашингтону СМИ спешно распортовали, что Индия готова снять свои возражения против отмены господдержки фермеров, то есть решить многолетнюю проблему «Дохийского раунда». Монархии Залива были действительно готовы на уступки ради помощи США в борьбе с ИГИЛ. Однако рапорт об уступке со стороны Индии был преждевременным. Нарендра Моди сказал «нет», одновременно выразив готовность к заключению соглашения о свободной торговле с Китаем.
На саммите G-20 Нарендру Моди не пригласили фотографироваться с Обамой. На памятном фото с мероприятия рядом с Обамой стоят только премьер Японии Синдзо Абэ и хозяин саммита, премьер Австралии Тони Эбботт.
Синдзо Абэ у американских экспертов уже потерял доверие. С одной стороны, он не подписывает Транстихоокеанское партнерство, и в итоге Си Цзиньпин под бурные аплодисменты огашает проект альтернативного торгового соглашения, включающего все страны АСЕАН. Аплодирует и Вьетнам: с великодушной улыбкой мудреца Пекин накануне демонтировал нефтяную платформу на спорных островах.
Казалось бы, Эбботт является надежны союзником. Однако буквально на следующий день он подписывает двустороннее соглашение с Пекином о свободной торговле, которое выгодно его сельхозпроизводителям. Он печется, оказывается, не об американских интересах, а о своих. И когда он накануне обещал лично бросить вызов Путину по поводу Украины, этот жест, оказывается, тоже никакого отношения не имел к стратегическим директивам Вашингтона. Эбботту просто не нравятся российско-китайские договоренности по поставкам энергоносителей: Канберра конкурирует с Москвой за рынок Восточного Китая. И всего-то.
Такое отношение стран ЮВА к Америке, как будто никакой Америки не существует овсе — не в последнюю очередь результат политического провала Демпартии на выборах, которую обозреватели хором объясняют прежде всего растратой популярности самого Обамы. Он явился в Пекин «хромой уткой» — и естественно, его «поджарили». А по возвращении «поджаривать» начали уже свои.
Претензий — по горло и выше. «Перенос центра тяжести» рокфеллеровской геополитики в Юго-Восточную Азию, который слишком поспешно анонсировал Хаасс (ноябрь 2011) и расписывал (по последовательности суррогатных революций на периферии Китая) профессор Ларри Даймонд из Стэнфорда (январь 2012), не состоялся. Если в Средиземноморье события 2011 года зафиксировались в сознании народов как «арабская весна», то термина «азиатское лето» (или «осень») вообще не возникло. Заготовленный революционный порох вспыхнул здесь, вспыхнул там, но в «огненную стену» не превратился. В Бирме политическая «весна» 2012 года революция обернулась резней мусульман, которую медиа-мэйнстрим долго замалчивал, поскольку резали-то буддисты, а это по определению страдающая религия, а не «террористическая». В Малайзии вождь местного бунта оказался в тюрьме по статье «педерастия». В Таиланде команды Керри и Клинтон не договорились о желательном кандидате. Всерьез «раскрутить» удалось только либеральные лобби на Тайване и в Гонконге. Об успехе можно говорить лишь первом случае, хотя и продуманная символика и риторика, и планирование гонконгского мятежа (организационно-методическую функцию на этот раз играл Oslo Freedom Forum) свидетельствует как минимум, что паралич городской инфраструктуры гововился на уровне Бангкока. Не вышло.
«В Азии Китай искусно пользуется экономическими, правовыми и военными рычагами, чтобы удовлетворить свои территориальные претензии в Южно-Китайском море, пытается разрушить альянсы США, вбивая клинья между Японией и Южной Кореей и заигрывая с другими союзниками США, такими как Таиланд», — негодуют обозреватели Washington Post Эли Ратнер и Томас Райт. Авторы убаюкивают читателя и себя доводом о том, что «путинская Россия в настоящее время переживает упадок, а самоуверенность Китая лишь укрепляет коалицию, направленную против него, поскольку сейчас Австралия, Индия, Япония, Филиппины и Вьетнам стремятся укрепить связи с США и друг с другом», и советуют Белому Дому «предоставить помощь правительствам государств, не входящих в состав НАТО, таким как правительства Украины и Вьетнама».
Однако эти советы успевают устареть буквально в течение недели. Новая волна финансового кризиса в Японии (о которой авторы WP стрательно не упоминают) надолго снимает с повестки дня проект Трансатлантического партнерства в его нынешнем виде.
Его «записные» участник по разные стороны океана — Вьетнам и Чили — находят общие интересы с Москвой, невзирая на пресловутый «упадок».
Ратнер и Райт утешают: план Обамы в отношении Китая «был верным: найти способы расширить сферы сотрудничества — к примеру, борьба с изменением климата и торговля». Действительно, Китай согласился заключить с Обамой пакт о сокращении пресловутых выбросов углекислоты — но лишь в той мере, в которой сам заинтересован в очистке своего атмосферного воздуха. Временной лимит по соглашению обозначается «примерно» 2030-м годом, в то время как Обама обещает сократить выборы на 26 % уже к 2025 году. И эти авансы мгновенно интерпретируются политическими оппонентами Белого Дома как двойная измена — геополитическая и социальная.
