«Святослав» затонул на глубине от 5 до 7 метров (осадка корабля – 6,2 метра) в самом центре огромной отмели площадью три-четыре десятка квадратных миль. Не с краю, а точно посередине! По свидетельству местных дайверов и рыбаков, на отмели не существует следов иных кораблекрушений, то есть она никогда не была кладбищем для других кораблей. Получалось, что авария «Святослава» совершенно нетипична для этого района. О существовании такой большой мели должен был знать каждый местный моряк или лоцман.
Известно, что корабль затонул в свежую, штормовую погоду. Наше первое погружение на «Святослав» происходило в таких же условиях. Я могу засвидетельствовать: эту мель трудно не заметить даже издалека. Она видна и по изменению цвета моря, и по растущим на мелководье волнам. Любого моряка должно насторожить изменение обстановки. Есть косвенные признаки, по которым можно загодя увидеть изменения цвета моря, высоты волны – при уменьшении глубины волны постепенно становятся выше, а у берега они растут еще больше и ломаются, образуя прибой и пенные шапки. При глубине моря 5–7 метров волна может и не ломаться (все зависит от глубины), но становится выше. Причем если в этом месте глубина была бы 1 метр, то даже при отсутствии поблизости берега будет образовываться пенная шапка – так происходит, когда волна ломается. Цвет моря тоже меняется в зависимости от цвета дна – если трава, цвет моря темнеет, если песок, то светлеет. В данном случае дно напоминает лоскутное одеяло – песок, камни и трава. Всего этого не заметили или не захотели заметить. Значит ли это, что крушение «Святослава» было диверсией? Скорее да, чем нет.
Мы спустились на корабль. Нашли остатки деревянного корпуса, который не мог сгореть полностью, независимо от того, кто именно его поджег, огромные якоря длиной около 7 метров каждый. Они сами по себе ничего не доказывают, кроме того, что корабль был огромным по меркам того времени. Но самое главное: все дно около «Святослава» было усеяно различным судовым имуществом и многочисленными огромными пушками и единорогами (единорог – русское бронзовое гладкоствольное артиллерийское орудие-гаубица. Имело коническую камору и служило для стрельбы гранатами и бомбами, а также картечью, брандскугелями, каркасами и светящими ядрами. Орудия были введены в строй в 1757 году, в бытность генерал-фельдцейхмейстера графа Шувалова, за что и получили свое название мифического животного, изображенного на шуваловском гербе), что полностью подтверждает слова одного из «главных свидетелей» по делу, капитана Степана Петровича Хметевского. Никто из русских специально не поджигал «Святослав», в противном случае с него бы сняли все корабельное имущество. Его поджог стал для команды полной неожиданностью.
Поиски «Святослава»
Карта из дневников С. П. Хметевского. Место гибели «Святослава» обозначено буквой F
Найдя сам корабль и восстановив частично подробности его гибели, мы совершили настоящее открытие. И едва не заплатили за него дорогую цену. Марк забыл о сильнейшем течении и о неблагоприятной погоде. Его унесло на 150 метров от катера. Мы почти потеряли его из виду среди волн, и он едва не погиб.
Казалось, высшие силы не хотели, чтобы тайна гибели «Святослава» была раскрыта.
Весть о том, что «русские что-то нашли», достигла Hellenic Coast Guard (греческая береговая охрана) острова. Мы все действия осуществляем в контакте с властями, строго официально, в соответствии с их указаниями и рекомендациями. В наши задачи входят лишь поиски, расследование и фиксация открытий на камеру. Тем не менее руководители береговой охраны предпочли перестраховаться и в заключительный день погружений на «Святослав» разрешили нам погружаться для дальнейшего исследования, но запретили проводить подводные съемки. Причем за соблюдением их указаний следили два катера береговой охраны и дайвер, который под водой контролировал неукоснительное соблюдение нами директив начальства. Судя по их настрою, отныне русский корабль взят под их контроль, дабы пресечь возможные попытки его разграбить, что полностью соответствует и нашим интересам. Жаль, что не удалось добыть еще материала с места былой трагедии, но мы с пониманием отнеслись к подобной щепетильности. Совершенно очевидно, что найден уникальный корабль, принявший участие в уникальной экспедиции. Артефакты той эпохи и такой высокой культурной ценности отсутствуют в наших музеях. Убежден, что необходима системная совместная с греческой стороной новая экспедиция, которая сможет провести полноценные исследовательские работы и поднять на поверхность уникальные экспонаты. Кроме того, я знаю нечто, что убеждает меня в том, что под слоем грунта нас ждут весьма неожиданные находки и… новые открытия, а возможно, и очередная сенсация! Это значит, что история еще не окончена!
Корабль найден
Из отчета Дж. Эльфинстона графу Панину
05.09.1770. 11.00 «Святослав был под парусами в параллель острова Имброса и приказ был от меня дан, что б держаться к ветру до рассвета, а тогда и идти в Лемнос».
06.09.1770. 05.00 (вероятно, уже с рассветом. – Авт.) «На другой день поутру в 5 часов или при рассвете звонил я в колокол, тогда сын мой Иван пришед сказал мне, что поворотили корабль фордевинд и были в 17 саженях глубины, но уже в 22 саженях находятся…» (Глубина 17 саженей (36 метров) должна была насторожить моряков. Берег еще не показался, а о глубинах в Эгейском море моряки обычно говорят так: «Полчаса на автобусе». Информация из отчета говорит о том, что промеры глубин в процессе движения к Лемносу проводились регулярно. – Авт.)
06.09.1770. 05.30–06.30 «Капитан Роксбург пришед ко мне подтвердить глубину воды и сказал мне, что «Сант-Павла» не видно было, просил не поджидать ли оного судну».
06.09.1770. 06.30 «Посем велел я к себе Гордона послать, который сказал мне, что корабль на 22 саженях находится и всегда идет глубже, но де погода не очень ясная и что де корабль идет носом от берегу».
06.09.1770. 06.45 «Скоро пришед ко мне капитан Роксбург и сказал, что ныне уже зюйд-вестовый мыс Лемноса виден в великом расстоянии и что теперь лежит в хорошем состоянии идти фордевинд и просил меня идти ли в Лемнос. Но приметил при том, что лейтенант Кравцов сказал, что б к северу идти и что он у зюйднаго мыса никогда не бывал. Я отвечал, что понеже у нас людей имеется, которые знают гавани, то сие довольно». (Такая реакция на очевидное беспокойство экипажа означала что-то вроде «И без вас умных хватает». Капитан Роксбург и лейтенант Кравцов предлагали обойти остров с севера, но Эльфинстон не согласился с ними. – Авт.)
