– Одно слово, Мазимба, отец мой – и я больше не потревожу твой слух никогда. Когда придет твое время отправиться на небеса белого человека, и твои глаза вернутся к тебе, и ты снова станешь воином, готовым сражаться, – обернись и крикни погромче: Мазуку! Сын Инголуву из племени Маквилисини, где ты, пес мой? Приди и служи мне! И если я еще буду жив, то услышу твой голос, закричу в ответ и умру, чтобы поскорее прийти к тебе. Ну а если я буду уже мертв, то просто приду к тебе на твой зов. О Мазимба, сделай это для меня, отец мой и господин, ибо я любил тебя, как дитя любит грудь, что питает его молоком, и хочу снова посмотреть на твое лицо, о, отец мой и господин на веки вечные.
– Если это будет в моих силах, я сделаю это, Мазуку.
Великан-зулус вскинул копье и в первый и последний раз в жизни отдал Эрнесту королевский салют – на что, кстати, не имел никакого права.
– Байе! Байе!
Потом он повернулся и бросился бежать. Больше они с Эрнестом до отъезда Мазуку не виделись. Как сказал зулус, «смертная боль закончена».
Когда звук шагов Мазуку затих вдали, Эрнест отвернулся и вздохнул.
– Разорвалась последняя связь с Южной Африкой, Джереми. Это хорошо, что он ушел – он слишком пристрастился к бутылке и женщинам, как и все они здесь. Но все же мне грустно, очень грустно, и иногда я думаю, что лучше бы, как говорил Мазуку, нам было уйти вместе с Эльстоном и остальными. Все было бы уже кончено…
– Ну спасибо! – фыркнул Джереми. – Знаешь ли, в общем и целом меня вполне устраивает мое нынешнее положение!
Глава 8. Мистер Кардус завершает свою месть
Мистер де Талор был обязан своим богатством не собственному таланту, а удачно обнаруженному секрету производства смазки, используемой на железных дорогах, принадлежавшему его отцу. Талор-старший был железнодорожником, пока его открытие не сделало его богачом. Тем не менее, он оказался человеком умным и проницательным, а потому, разбогатев, сделал все, чтобы превратить своего сына – тогда пятнадцатилетнего мальчика – в джентльмена. Однако было уже поздно: даже детские привычки нелегко преодолевать, и тут уж никакая земная власть или образование не могут достичь желаемого результата. Когда его сыну было двадцать, старый Джек Талор умер, а его сын к тому времени преуспел в унаследованном железнодорожном бизнесе, охватившем основные железнодорожные рынки мира.
Надо отдать ему должное – сын унаследовал проницательность своего отца и действительно очень старался. Для начала он добавил «де» к своему имени. Затем он купил поместье Чезвик Несс и тем самым влился в сословие джентльменов. Вскоре после этого он совершил серьезную ошибку, влюбившись в первую красавицу тех мест – Мэри Аттерли. Однако Мэри Аттерли не обращала на него никакого внимания – она была помолвлена с мистером Кардусом. Напрасно де Талор прибегал к различным ухищрениям, напрасно пытался подкупить ее отца, чтобы оказать давление на Мэри, – «лихой наездник Аттерли» в те годы был еще в полной силе и всячески сопротивлялся его ухищрениям. Потом де Талор, в припадке ярости, женился на другой девушке, которая была согласна мириться со всеми его недостатками ради богатства и положения в местном обществе, где он считался финансовым магнатом.
Вскоре после этого почти одновременно произошли три события. «Лихой наездник Аттерли» столкнулся с серьезными финансовыми трудностями из-за своей чрезмерной страсти к охотничьим собакам и лошадям. Мистер Кардус был послан за границу по делам, а друг мистера де Талора, некто мистер Джонс, остановившийся в его доме, завел роман с Мэри Аттерли. В этом обстоятельстве де Талор углядел возможность отомстить своему сопернику, мистеру Кардусу. Он принялся убеждать Джонса, что путь к сердцу его дамы лежит через кошелек ее отца, и зашел так далеко, что даже выделил необходимые средства для подкупа старого Аттерли – ибо мистер Джонс на тот момент необходимыми средствами не обладал.
Заговор удался. Сомнения Аттерли были преодолены так же легко, как сомнения людей без принципов, попавших в сходное положение; на нежную Мэри было оказано давление самого возмутительного рода, в результате чего мистер Кардус, вернувшись из-за границы, обнаружил, что его возлюбленная невеста замужем за другим человеком – вскоре он и стал отцом Джереми и Дороти.
Этот неожиданный и жестокий удар едва не свел мистера Кардуса с ума, когда же он пришел в себя, месть стала единственной целью его жизни, превратившись в своего рода манию. Направив на это весь свой недюжинный интеллект и энергию, Реджинальд Кардус быстро выяснил отвратительную роль, сыгранную в этом сюжете мистером де Талором, и поклялся посвятить всю жизнь мести и только мести. Годами он преследовал своего врага, придумывая все новые планы для достижения своих целей; если проваливался один план, он без промедления переходил к следующему. Однако сокрушить мистера де Талора было не так-то легко, особенно в связи с тем, что мстителю приходилось действовать тайно, не позволяя своему врагу заподозрить хоть на минуту, что перед ним отнюдь не друг и не союзник. Как он в конечном итоге достиг своей цели, читатель вскоре узнает.
Эрнест и Дороти были женаты уже около трех недель, и Дороти только-только начала привыкать к тому, что теперь ее называют леди Кершо. Однажды утром у дверей дома остановилась коляска, и из нее стремительно выбрался мистер де Талор.
– Боже ты мой, как в последнее время изменился де Талор! – сказала Дороти, выглядывая в окно.
– Как же? – поинтересовался Эрнест. – Стал меньше походить на мясника?
– Нет. Но теперь он выглядит, как изрядно потрепанный мясник, собирающийся объявить о своем банкротстве.
– Мясники никогда не становятся банкротами, – хмыкнул Эрнест, и в этот момент мистер де Талор показался в дверях.
Дороти была права: он сильно переменился. Толстые щеки стали дряблыми и обвисли, де Талор весь словно сдулся, растеряв заодно и часть своей наглости. Он выглядел исхудавшим едва ли не вдвое.
– Как поживаете, леди Кершо? Я видел, что к Кардусу кто-то зашел, так что решил воспользоваться случаем и выразить свое почтение новобрачным. Клянусь Богом, сэр Эрнест, вы сильно возмужали с тех пор, как я видел вас в последний раз. О, тогда мы с вами были добрыми друзьями. Помните, как вы приходили в Несс поохотиться (один или два раза он позволил мальчикам поохотиться на кроликов)? Благослови вас Господь, я слыхал, что с тех пор вы стали знатным стрелком и укладывали ниггеров направо и налево, а?
Он замолчал, чтобы перевести дыхание, а Эрнест произнес в ответ несколько дежурных фраз: он не любил этого человека, и его лесть была ему так же неприятна, как и его наглость и грубость.
Мистер де Талор ткнул пальцем в угол, где на стене по-прежнему висел ковчежец с головой ведьмы:
– Надо же, вижу, вы так и не избавились от этой жуткой штуки, которую однажды показывал мне ваш братец, леди Дороти. Я-то подумал, что это часы – ну и перепугался до смерти. А теперь вот думаю – удача меня оставила с тех самых пор, как я на нее взглянул.
