После занятий каждый день мы с Ганей ходили купаться в Волге. Мальчик у нас вообще водное животное, все время сидел в воде независимо от ее температуры. И купания приносили ему много удовольствия. Потом был ужин, и тут новый ритуал: после трапезы Игнат обходил весь лагерь и каждому говорил: «Спокойной ночи!» Каждому! А утром это было: «Здравствуйте!» Тоже, конечно, каждому. Переместившись на новое непривычное ему место, он тут же изобрел себе правило, которое ни в коем случае нельзя было нарушать. Но, конечно, все в лагере радостно здоровались с Игнатом по утрам, а по вечерам с энтузиазмом желали ему спокойной ночи.
Уложив ребенка, я шла общаться со своими знакомыми. Мы болтали обо всем на свете, над соснами ярко светила луна. А под утро просыпались соловьи.
Волга и сосны были прекрасны, а занятия очень полезны. И это такое редкое в обычной жизни ощущение всеобщей моральной взаимопомощи дорогого стоило. Но все-таки больше всего мне хотелось оттуда сбежать.
Папа
Ветер дальних странствий
Путешествовать любят, наверное, все, но Ганя особенно неравнодушен к поездкам – дальним и ближним, каким угодно. Отлично полететь куда-нибудь на самолете или поплыть на корабле, но, если не получается так далеко, то подойдет и трамвай. Ганя недоумевает, когда я говорю ему, что этот автобус не годится, нам нужен другой. Можно ведь уже прямо сейчас поехать, а если так получится еще и дольше, то это даже лучше.
В дальней дороге мальчик обычно становился собраннее, меньше капризничал и почти всегда открывал для себя что-то новое. Юка уже упоминала, как мы отправились в Норвегию. Это было очень странное путешествие, потому что поводом для него стали найденные мною ультрадешевые билеты, по восемь, что ли, евро, из Гданьска в Осло – но на этот рейс мы торжественно опоздали, засидевшись в какой-то польской привокзальной столовке за супом фляки. Побежали на такси, в прямом смысле слова теряя ботинки, но это, увы, не помогло. Купить билеты другой компании нам было не по карману, пришлось импровизировать: мы поплыли на ночном пароме в Южную Швецию, а оттуда добирались до норвежской столицы на перекладных.
В другой скандинавской вылазке, когда Игнат был уже чуть постарше, мы хотели попасть в парк Муми-троллей, он находится недалеко от Турку, третьего по величине города в Финляндии. Самым главным впечатлением для Гани стал магазин игрушек, где на огромной полке стояли десятки Муми-троллей самого разного калибра. Муми-папы в цилиндрах, Муми-мамы в полосатых передничках, а также фрекен Снорк с браслетиками на ногах и всякие другие Снусмумрики. В восхищении мальчик присел на пол и не спеша стал снимать их с полки одного за другим и расставлять вокруг себя. К счастью, в северных странах с большим пониманием относятся к таким заходам, так что никто нам и слова не сказал. Мы провели в этом магазине, наверное, полчаса и покинули его совершенно счастливыми, в компании одного из Муми-троллей, который сопровождает нас повсюду до сих пор.
Самым ярким путешествием того времени стал новогодний круиз на огромном корабле из Италии на Канарские острова и обратно. Правда, к разочарованию детей, было довольно прохладно и только однажды мы рискнули залезть в бассейн, зато важным ежедневным аттракционом для Игната стали поездки на внутренних лифтах и посещение ресторана. Тут не обошлось без международного скандала: за соседним столом сидела немецкая семья с маленьким мальчиком, и однажды, когда тот заплакал, Ганя внезапно шлепнул его по голове. Меня в тот момент не было рядом, немец начал орать на Юку и чуть не ударил ее, но в конце концов удалось отделаться извинениями. Кроме того, во время стоянки в Касабланке мы умудрились потерять Игната в большом магазине и долго бегали по нему с риском опоздать на корабль, в волнении разъезжая по эскалаторам между этажами навстречу друг другу. На Новый год мы все написали бумажки с желаниями, засунули их в выпитую Юкой и мной бутылку шампанского из мини-бара, запечатали пробкой и выбросили с балкона нашей каюты. Ганя написал: «Я буду хорошо говорить». Наверное, эта бутылка до сих пор плавает где-то в Средиземном море.
С шести лет Нина стала забирать Ганю на пару недель в августе к себе в Саратовскую область, на Волгу. Мы бы вряд ли рискнули его отпустить даже с такой замечательной няней, но в 2010 году Москва и Подмосковье окутались таким торфяным дымом, что голуби от вони и жары падали замертво прямо на лету. После тяжелых сомнений было решено, что эвакуация – это лучший вариант. Мы провожали Ганю с Ниной на вокзал, полные тревожных предчувствий, но все обошлось. Мальчик отлично выспался в поезде и быстро освоился на месте. Едва приехав, он столкнулся в ванной с огромным астраханским арбузом, который был туда помещен для охлаждения. Некоторое время побродив вокруг, Ганя потерял терпение, заглянул в ванну и строго сказал: «Ну хватит, арбуз, вылезай, накупался уже».
С тех пор он почувствовал вкус и к железнодорожным путешествиям, а в компании Нины вообще был готов ехать куда угодно. Хуже обстояло дело с бабушкиной дачей, где Ваня оставался охотно, а вот Игнат этого делать никак не желал и соглашался ездить туда только с нами.
Так или иначе, дальние и особенно зарубежные поездки ломали ритуалы и бытовые стереотипы: Ганя гораздо легче пробовал новую еду, под давлением необычных обстоятельств отказывался от назойливых привычек и, конечно, расширял кругозор. Видя это, мы стремились путешествовать как можно чаще, насколько позволяли время и деньги.
Папа
Компьютер и интернет
Отдельной любовью Гани стало московское метро. Времена, когда он закрывал уши в метро или впадал в панику при приближении поезда, остались в прошлом. Теперь он непременно тянул меня заглянуть в зеркало, которое находится в начале платформы и в котором можно посмотреть на прибывающий поезд. А взглянуть на вагоны метро с моста, по которому переходят на другую линию, – это уж само собой, я и сам в детстве такое любил.
Первые ролики в YouTube, которые Игнат стал смотреть самостоятельно, были посвящены метро – причем он предпочитал такие, на которых загадочные для меня авторы снимали движение поезда от начала до конца линии, например, от «Алтуфьевской» до «Бульвара Дмитрия Донского», так что медитировать тут можно было долго. Игнат мог так «ездить», сидя за компьютером, часами. Разумеется, он выучил все станции и все линии метро, и при знакомстве с новым человеком непременно интересовался, на какой станции тот живет.
Когда Гане исполнилось семь лет, мы купили ему собственный ноутбук – и, к слову сказать, он им успешно пользуется до сих пор, в отличие от Вани, который поломал их уже несколько штук. Тогда мы, конечно, больше рассчитывали на обучающие игры и на развитие навыков письменной речи с попутным освоением Word. Все это частично получилось – но, естественно, мальчик довольно быстро стал заниматься не только и не столько тем, что было задумано. Из предложенных ему игр Ганя с удовольствием подсел на «Бабу-ягу», которая учится читать и считать, а также на анатомическую обучалку про скелета-тамагочи, которого надо было кормить, поить и развлекать. Еще хорошо пошел эстонский сайт «Солнышко» с большим количеством игр по русскому языку и математике. Но особенно понравилась Гане разновидность тетриса под названием «Снежные загадки», в которую иногда играли мы сами. Нельзя сказать, что мы были от этого в восторге – равно как и длительное созерцание роликов с движением метро вызывало у нас недоумение, – но, в общем, мы не особенно препятствовали ни тетрису, ни странным предпочтениям в YouTube. Сам факт того, что ребенок начал использовать компьютер и интернет самостоятельно, нам казался большим достижением, и не хотелось сразу же включать контроль и ограничения.
