Орлов потянул на себя за блестящую металлическую ручку тяжелую стеклянную дверь. Вошел внутрь. Чисто. Красиво. Но по-другому. При нем было не так. Девочки одеты иначе. Да и девочки другие.
– Добрый день, – лучезарно улыбнулась одна из них Дмитрию. – Чем я могу вам помочь?
– Добрый, – кивнул он и пошел вдоль прилавков с представленной к продаже парфюмерией.
– Желаете что-то особенное?
Девушка шла за ним следом. Буквально дышала в затылок. Обдавала ароматом, кажущимся ему знакомым. Что-то из старой коллекции, вспомнил он. Еще не растерял хватки. Еще слышал ароматы, распознавал оттенки.
– Да, желаю.
Он резко встал, обернулся, девушка едва не наступила ему на ногу. Перепугалась. Побледнела. Видимо, их штрафовали за каждую провинность. А могли и уволить за то, что оттоптала ноги клиенту.
– Простите, – прошептала она.
– Ничего страшного. Я сам виноват.
– Желаете что-то особенное? – еле выдавила она заученный текст, глаза ее наполнились слезами.
– Желаю. Вот это.
Орлов ткнул пальцем в первый попавшийся ему на глаза флакон с мужским ароматом. Очень дорогой. Пусть девочка получит процент с продаж.
– И еще желаю видеть Вику Гвоздеву. Я слышал, она все еще работает здесь.
– Викторию Александровну? – Длинные ресницы часто захлопали вверх-вниз, вверх-вниз.
Если честно, он не помнил ее отчества. Она для него была всегда просто Викой. Иногда Викулей. Когда дела в этом филиале шли особенно хорошо, он ее премировал и называл именно так. Отчества не помнил.
– Да, ее, – все же сказал он.
Вряд ли в этом магазине работает полная тезка его бывшей сотрудницы.
– А по какому вопросу? – улыбалась девушка.
– По личному.
– Понимаете, Виктория Александровна очень занятой человек, и она не любит, когда ее отвлекают. Поэтому…
Девушка пробила ему чек, отсчитала сдачу, протянула красивый бумажный пакетик с флаконом мужского аромата.
– Я не советую вам так со мной поступать, милая, – холодно улыбнулся ей Орлов. – Мне ведь ничто не помешает на вас нажаловаться.
– За что? – Ее щечки побледнели.
– За то, что вы оттоптали мне ноги. – Орлов потряс в воздухе пакетом с покупкой. – А я у вас сделал покупку на двадцать тысяч. Ступайте за Викой, милая. Или я принимаюсь скандалить.
Девушку как ветром сдуло. Ее каблучки зацокали в направлении узкой двери с восточной стороны зала. Там располагались административные кабинеты. Ему ли не знать!
Ее долго не было. Видимо, Вика высоко взлетела по карьерной лестнице и сейчас капризничала и отчитывала подчиненную. И наверняка прилипла взглядом к монитору, на который транслировались записи с камер видеонаблюдения. И Орлов вдруг, сам не ожидая от себя подобного поступка, подошел к одной из них, задрал голову, улыбнулся и помахал рукой.
Он не ошибся, Вика за ним наблюдала. Она выскочила из-за узкой двери с восточной стороны зала ровно через десять секунд после его приветственного жеста.
Она медленно шла ему навстречу, неузнаваемо рассматривала его с напряженной улыбкой. Он за ней наблюдал и точно так же ей улыбался в ответ.
Она повзрослела, сделал он вывод. Из милой длинноногой девушки, передвигающейся постоянно бегом, превратилась в холеную даму с высокомерным взглядом, красивой осанкой и шикарной походкой от бедра.
Наверняка брала уроки у имиджмейкера, решил Орлов. Сейчас это норма. Сейчас этого нередко требуют работодатели. Он пошел ей навстречу.
– Здравствуй, дорогая, – поприветствовал он, остановившись в метре от Вики, и протянул руку. – Давно не виделись.
– Дмитрий Сергеевич… – как будто ахнула она и неожиданно потянулась к нему обниматься. Упала ему на грудь со всхлипом. – Вы! Господи! А я думала, шутник какой-то развлекается.
Отстранилась, глянула на него полными слез глазами. Искренне совершенно улыбнулась.
– Господи, Дмитрий Сергеевич, так рада вас видеть!
– Честно?
У него и самого в глазах вдруг защипало. Даже не ожидал такой реакции.
– Конечно!
– А то мне теперь редко кто рад. Ты да еще пара человечков.
О ком он? Кого имел в виду? Первый – это совершенно точно Сергей Иванович – друг покойной матушки. Он присматривал все эти годы за его домом. Содержал участок в порядке. Стриг газоны, сметал листву, чистил дорожки от снега. Все в зависимости от времени года. Так вот, он так ему обрадовался, когда увидел, что даже расплакался. И долго смущался потом своих слез. Называл их стариковскими соплями и все такое.
Но Орлову было приятно.
А кто был вторым? Он неожиданно подумал о соседке из квартиры, которую они делили с Иркой несколько лет назад.
Валерия… Лера…
Она казалась искренней. Смеялась его шуткам. Не выдала полиции, когда они требовали с него алиби на ночь убийства участкового Себрова. Он был ей признателен. И даже пригласил на лыжную прогулку. А потом…
А потом оказалось, что она жена его врага. Да, да, бывшая, но жена. И это все меняло. Все!
– Надо поговорить, Вика, – произнес Орлов, когда Вика вдоволь нагляделась на него, находя, что он великолепно выглядит. Даже лучше, чем прежде.
– Да, да. Обязательно. – Она рассеянно провела кончиком пальца по его левому виску. – Шрам. Откуда?
– Оттуда, – кивнул себе за спину Орлов.
И тут же подумал про себя: это меньшее, что она могла увидеть. Знала бы, какими шрамами исполосована его душа!
– Вам так идет. Вы… Вы такой стали.
– Не говори, что няшный! – Он испуганно округлил глаза, рассмеялся. – Вы раньше меня так частенько называли. Я слышал.
– Ой! – Она покраснела и тоже рассмеялась. – Молоденькие были, глупенькие. Не скажу, конечно. Но вы такой… Просто супер! Ничто вас не ломает, ничто не портит. Ни одна грязь не липнет.
– Спасибо.
Его глаза снова защипало. Ну, Вика! Ну, растрогала!
– Викуля, надо поговорить, – напомнил Орлов. – Когда и где тебе удобно?
– Да прямо сейчас! Хотите, в кабинете. Хотите, в кофейню пойдем через дорогу.
– Там по-прежнему варят хороший кофе?
Недоверчиво он покосился на стеклянную витрину, сквозь которую великолепно просматривалось здание кофейни. Раньше его девочки оттуда не выходили в обеденный перерыв. Там и кофе был отменным, и супчики разные легкие, и салатики свежие. Он к ним нередко присоединялся.
– Там по-прежнему варят замечательный кофе! – обрадовала Вика. – Так что? Туда?
– Хорошо. Одевайся. Я там тебя жду.
