Макс немного помолчал. Потом сказал:
- Ну, все понятно. Типа я такой отстойный, что нельзя в меня
влюбиться. Ясно, ясно… Кто тогда писал?
- Откуда же мне знать, Максим?! Разве я разбираюсь в твоих
поклонницах?! Посмотри по сторонам, пораскинь мозгами! Катька, например,
круглые сутки вокруг твоего участка вертится! Да мало ли еще кто! Как я могу
знать, кого ты там охмуряешь?
- А почему мои поклонницы подделывают твой почерк? -
скучающим тоном поинтересовался мой собеседник.
Пришлось изобразить негодование:
- Максим! Почем я знаю?! Что за глупые вопросы?! Может быть,
они решили насолить мне. Или просто застеснялись открываться!
- И зачем было признаваться в любви, если стесняешься
открываться? Уж или говори прямо, или совсем молчи!
- Ты у меня спрашиваешь?
- Естественно, у тебя. Это же ты сначала пишешь любовные
записки, а потом придумываешь всякую белиберду, чтобы от них откреститься, -
невозмутимо произнес Макс. И прежде чем я успела зашуметь, добавил: - Я ведь
видел, как ты ночью мне бутылку-то подкинула, Надюха.
- Я?.. Бутылку?..
Ушам стало жарко. Похоже, они покраснели. Вот гадство!
- Андрюха ночью встал, в окошко глянул, а там ты ползешь.
Меня позвал: мы спим-то в одной комнате. Свет вырубили, чтобы не спугнуть тебя,
но видно все равно было неплохо. Рассказать, как ты через грядки прыгала?
- Что?.. Нет… Как?.. Я?..
- Ты, ты! Кто еще-то?!
Поскольку в экстремальных ситуациях в голову вечно лезет
всякая белиберда, вместо того чтобы придумать подходящую увертку, я зачем-то
вспомнила бородатый анекдот про Штирлица. «Это провал», - подумал Штирлиц. Вот
уж действительно провал!
- То есть некто проник к тебе ночью под видом меня… -
понесла я обычную чушь в духе книжного сыщика. - Как это было?
Макс покачал головой. Похоже, ему доставляло удовольствие
наблюдать мой идиотский спектакль и было любопытно, какую еще отмазку я смогу
придумать.
- Ну, Надь, ведь я серьезно, - произнес он наконец. - Ведь я
же видел! Понимаешь?
- И с чего ты, интересно, взял, что это я?
- По куртке понял: не такая уж и темень там была. И кепка
твоя белая. Она почти светилась!
- Постой… Кепка? Так ведь ее у меня украли! Точно-точно, еще
неделю назад! - в этом месте я постаралась сказать как можно более пораженную и
вместе с тем светящуюся мыслью физиономию. - Кажется, кое-что начинает
проясняться! У нас появились зацепочки! Та-а-акс…
- Украли? - задумчиво переспросил парень.
Йессс, он, кажется, купился! Ну еще бы, Лучшая-из-Девочек и
Самый-Глупый-Парень - кто кого? Ха-ха!
- Украли, да. Так все же знают! Я ведь даже объявление
повесила, но только не откликнулся никто. Ты что, не видел?
- Не-а.
- Ясен пень! Сорвали очень быстро! Ведь в их планы
объявление не входило! - Я все больше расходилась, почувствовав прилив
сочинительского вдохновения. А в конце еще решила добавить для пущей важности и
загадочности: - Кажется, я даже знаю, кто и почему это сделал!
- Я тоже знаю, - ответил мой собеседник.
- Ну и кто же?
- Да ты, Надька, ты!
Нет, ну с этим Максом невозможно иметь дело!
- Да ну тебя…
- Это тебя «ну»! С тобой невозможно иметь дело, Надюха!
Думаешь, что я совсем тупой?! Не видел, как ты в этой белой кепке вчера
бегала?!
Теперь мне захотелось разрыдаться. Почему, за что такое
ужасное невезение?! Бедная я, бедная! Несчастная и маленькая, слабенькая
девочка! Никто меня не спрячет от позора…
- Я новую… такую же… купила… - с трудом выдавила я.
- Ага, ага! Уже поверил! - парень фыркнул. - Странная ты,
Надька. Ну ей-богу! Вот чего ты добиваешься-то, а? То пишешь мне всякие письма,
то выдумываешь, будто это злоумышленники, то на свидания приглашаешь, то сама
же, придя, за нужником прячешься, от меня убегаешь… Издевательство, что ли,
такое изощренное надо мной? А в чем тогда прикол, что-то не просекаю?
Я отвернулась. Дескать, не знаю вообще, о чем речь, меня все
это не касается.
- Влюбилась - так и скажи, - осторожно произнес Максим.
- Что-о-о?! - Я мгновенно пришла в бешенство. - Влюбилась?!
Да пошел ты!!! С дуба рухнул!!! Размечтался, блин, жаних, ага, нашелся!!! Не
тут-то было!!!
- Да постой ты…
- Потупее не придумал ничего, а?! Ну и самомнение! Ты в
зеркало смотрелся вообще?!
- Ну-ну, полегче!
- Что - «полегче»? - Я вскочила. - Пристаешь, блин, тут с с
вопросами со всякими, а сам-то? «Надюшка, ты мне тоже, сю-сю-сю»… Зачем
прислал?! Влюбился?! Ну давай, скажи, типа! Влюбился?
Максим, было, встал, но теперь сел обратно.
- Какая «Надюшка»? О чем ты вообще?
- Ах, о чем?!
- Ну да, о чем?
- Да о любовной записочке, которую ваша милость изволила мне
написать!
- О любовной записочке? - парень нахмурился, но через миг
улыбнулся опять. - Фу-ты, ну-ты! Я чуть не купился! Подумал, и правда тебе
кто-то что-то писал от моего имени! Надь, ну ты монстр по части отмаз! Просто
мегаталантище! Это же надо - за десять минут разговора столько всего
навыдумывать - про подделку, про кепку, записку какую-то… Так натурально
ругаешься, просто артистка!
Мое возмущение поднялось до такого градуса, что даже кричать
уже не было сил. Я глубоко вдохнула, потом выдохнула. Сосчитала до десяти. Этому
учили в какой-то телепередаче - и, кажется, способ действительно помогает.
- Знаешь что, Максик? - Следующие слова были произнесены с
максимальной холодностью. - Надоело мне тут с тобой разговаривать. Ну нравится
тебе думать, что я за тобой бегаю, - думай на здоровье! Пускай самооценка
повышается, не жалко. И про свидание, и про то, что я - как ты там говорил? -
за каким-то нужником якобы пряталась - пожалуйста, воображай, мне не жалко!
Сколько можно с глупостями спорить? Все, пока!
- Постой, постой!
- Ну?
- Значит, на опушке за сортиром не ты пряталась?
Я фыркнула, всем видом показав, что отвечать на подобные
вопросы - ниже моего достоинства.
- Если так, то, пожалуй, возьми эту штуку!
Озорно улыбаясь, Максим вытащил из кармана резиночку для
волос, украшенную пластмассовой ягодой клубники, и протянул мне.
- Я ведь не мог найти ее вчера в лесу, не так ли, раз тебя
там не было? Значит, и теперь этой резинки у меня быть не должно! Бери скорее!
