В словах Мстислава для нас особенно замечательно выражение: «они не лишат тебя Русской земли». Следовательно, все усилия Олега: занятие чужих волостей, измены, битвы — все до сих пор направлено было к тому, чтобы силой воротить отцовские волости в Приднепровье, которое, как известно, в то время по преимуществу называлось Русской землей. Но оружие изменило Олегу; поневоле пришлось положиться на великодушие своих врагов. Любецкий сейм 1097 г. положил конец борьбе за Черниговскую волость. Святославичам были возвращены почти все отцовские земли, т. е. Чернигов, Новгород Северский, Вятичи, Муром и Рязань. Давыд занял Черниговское княжество,
[25] Олег — Северское, а Ярослав — Муромо-Рязанское. С того времени согласие между Мономахом и Святославичами не прекращалось до самой его смерти. Они вместе наказывают Давыда Игоревича за вероломное ослепление Василька и еще раз скрепляют свой союз на Витичевском съезде. Но в знаменитых походах на половцев принимает участие только Давыд Святославич; Олег по-прежнему уклоняется от встречи со старыми союзниками, а Ярослав почти совсем остается чужд событиям Южной России; мы не встречаем его ни на съездах, ни в походах. Только раз, под 1101 г., он появляется вместе с братьями на реке Золотче, чтобы идти с ними на половцев. Поход, однако, не состоялся, и у Сакова был заключен мир. Не ранее 1123 г. потом мы находим его в Приднепровье. Посмотрим между тем какова была его деятельность на севере.
Первое знакомство с младшим Святославичем дает нам не совсем выгодное понятие о его личности. Ярослав в повиновении у своего брата и подле него не обнаруживает никаких признаков собственной воли. На поле битвы он является несчастным вождем и первый обращается в бегство, услыхав о приближении передового неприятельского отряда. Наконец, до 1097 г. он как будто не имеет собственного удела, потому что Олег распоряжается в Муроме и в Рязани как полный хозяин. Но было бы слишком поспешно заключать о его ничтожности с первого поверхностного взгляда. Деятельность Ярослава действительно обнаруживает в нем присутствие кроткого, не воинственного характера. Как младший брат, он, по духу того времени, почитает Олега вместо отца, но, впрочем, подчиняется ему именно там, где дело идет об их общих интересах, т. е. о возвращении отцовского удела на юге; в случае успеха за Ярославом оставались все Муромо-Рязанские волости, а по смерти братьев он, конечно, надеялся перейти в Чернигов. Но если Ярослав не обнаружил личной отваги и стремления к военным подвигам — тех качеств, которые составляли принадлежность современных ему князей, то он имеет право на сочувствие историка по своему участию в успехах русской цивилизации на северо-восточном краю России. Мы уже говорили о том, что он не был чужд строительной деятельности, и, вероятно, ему обязаны своим началом некоторые древние города Рязанского княжества, как, например: Переяславль и Пронск. Еще более великая заслуга Ярослава, отличавшегося глубоким благочестием, заключается в его усилиях утвердить христианскую религию между подвластными племенами.
В землях Мещеры на средней Оке христианство, без сомнения, появилось вместе с первыми городами; на тесную связь этих двух начал указывает известие о первоначальном основании Переяславля Рязанского, который был заложен у церкви Св. Николы Старого. Мы не имеем никаких сведений об успехах проповеди в собственно Рязанской области; можно, однако, с достоверностью предположить, что христианство за стенами городов распространялось здесь очень медленно, хотя ничего не слышно об упорном сопротивлении со стороны туземцев. Не так тихо утвердилась новая религия в стране Муромской. Крещение Муромы, начатое св. Глебом, после него почти прекратилось на некоторое время. Язычники, пользуясь смутной эпохой междоусобий и отдаленности от главных центров русской жизни, начали сильно теснить малочисленную христианскую общину, но не могли, однако, ее уничтожить (церковь Св. Спаса в Муроме 1096 г.). Вместе с язычеством, — которое у муромцев стояло на некоторой степени развития и, вероятно, имело особый класс жрецов-кудесников, — против русского влияния соединился магометанский элемент, занесенный сюда болгарами, последние не только имели постоянные торговые сношения с поволжскими и поокскими племенами, но даже несколько времени господствовали в Муроме.
[26] Между тем как болгары поддерживали мусульман, язычники находили опору в соседней мордве.
Получив в свое распоряжение все Муромо-Рязанское княжество, Ярослав решился вступить в борьбу со всеми элементами, враждебными христианству. Когда его сыновья Михаил и Федор прибыли в Муром, как наместники отца, языческая партия встретила их явным восстанием, и один из княжичей, Михаил, был убит. Тогда Ярославу пришлось вооруженной рукой брать непокорный город. Но он по характеру своему не любил крутых мер, а старался действовать на народ путем кротких увещаний и только в некоторых случаях прибегал к угрозам. Предание рассказывает, что в самом городе возобновилась попытка к мятежу и сделано было покушение на жизнь князя, но что он укротил язычников одним появлением своим перед ними с иконой Богоматери. Борьба окончилась победой христианства, и, по словам предания, даже совершилось торжественное крещение муромских язычников на реке Оке, подобно крещению киевлян при св. Владимире.
[27] Мы думаем, что поход Ярослава на мордву 1103 года произошел в связи с этой религиозной борьбой. Закоренелые язычники, по-видимому, оставили Муром, и с толпами мордвы открыли нападение на русские волости. 4 марта Ярослав дал битву дикарям.
[28] Но уже замечено было, что он не имел удачи в военных предприятиях и не отличался талантами вождя; князь потерпел поражение. Вероятно, были и другие столкновения с ними, но летопись запомнила только самую значительную битву.
