– Меня зовут Анна Сергеевна. Обещаешь слушаться?
– Конечно! – в ответ улыбнулась Янка. И правда хорошая.
– Ну и славно! Так! – крикнула Аннушка, и вдруг в одно мгновение стало понятно, кто здесь главный. – От меня не отходим. Сейчас встречаемся с нашим инструктором, потом дам вам пять минут на туалет, закупку жвачек и прочей гадости, только помните, что всю гадость вам придется нести на себе. Без фанатизма, пожалуйста. Напоминаю также, что в походе не курят, а за спиртное расстреливают.
На этих словах Янка увидела Рябинина. Он стоял рядом с Ивлиным и Листовским и делал вид, что ее не замечает. У Янки испуганно дернулось сердце – вверх-вниз, вправо-влево, еще и еще… Но заперто, заперто глупое сердце в камеру грудной клетки, не вырваться, не убежать. Какой он красивый! Ивлин улыбнулся, Листовский сдержанно кивнул и толкнул Рябинина локтем. Он поднял глаза и тоже кивнул Янке. А она – ему. И сердце успокоилось. Ну, красивый. Ну и что?
– Так, всё, выдвигаемся! Яна Ярцева, ты ведь знаешь, где тут «под часами»? Нас там будет инструктор ждать.
– Да, пойдемте.
Янка уцепила Майку за локоть.
– Ну?
– Что?
– Рассказывай! Ну, как это…
– А, – отмахнулась Майка, – шуму больше, ничего особенного! Вообще не понимаю: из-за чего весь этот сыр-бор?
– Больно?
– Ну… скорее неприятно. Ну так, не то чтобы… не знаю.
Янка переваривала новость. Вот ее Майка. Абсолютно такая же, нисколько не изменилась! А на самом деле она перешла границу, она по ту сторону баррикад, она ЗНАЕТ, она сделала это.
– Ну и кто счастливый избранник?
– Как кто? – изумилась Майка. – Костик, конечно.
– Вы же поссорились!
– А, опять помирились!
Ничего не изменилось. Будто не было этого крымского года. И Майка такая же, и Рябинин смотрит так же, и по-прежнему шутит и подкалывает всех Герка Ивлин. Листовский и Юлька Озарёнок идут за руку. Варя… Янка поискала ее в толпе. Нашла. Отвернулась. Не было сил даже кивнуть. Показалось, что Варя вытянулась и похудела. Янка боялась смотреть на нее. О чем им говорить? Не о чем. Она довела всех до камеры хранения и с головой нырнула в разговоры, в обнимашки-целовашки, только бы не встретиться в общем круговороте с Варей! Даже Рябинин удостоил ее крепким объятием, похлопал по спине… А Герка вообще чмокнул в щеку, сказал:
– Все хорошеете, Яна Батьковна!
– А то! Да и вы, в общем-то, не отстаете.
– Стараемся, стараемся… Ну, и как вам тут живется, на курортах?
– Отлично живется!
– Ребята, познакомьтесь! – перекричала всех Аннушка. – Это наш инструктор Тарас Васильевич!
Рядом с Тарасом стоял Таль. Оба еле сдерживали улыбки, глядя на Янку.
Глава 4. Ишачья тропа
Тарас поздоровался и стал руководить распределением продуктов по рюкзакам. Янке достались два пакета риса, пакет гречки и две пачки печенья. Рюкзак сразу потяжелел. Ничего, она сильная, она помнит Новый год, она сможет. Потом Тарас отправил ее за билетами на троллейбус до Перевального. Янка посмотрела на Таля выразительно, но Майка тут же вызвалась с ней, и Таль, улыбнувшись, остался. Они с Майкой шли к кассам, держась за руки, как совсем давно, в детстве, и Янка все думала: как же хорошо! Снова увидеть их всех! Хотя бы ненадолго!
Майка рассказывала про дорогу: ехали бесконечно, играли в «Крокодила» и «Ассоциации», Ивлин с Ахатовым бегали в Пензе за мороженым и чуть не отстали, Аннушка всех в пять утра разбудила, чтобы посмотрели Волгу, а Листовский, представь, научился играть на гитаре, и так хорошо у него получается, что с Юлькой они по-прежнему вместе, а Варя…
– Ой, прости, тебе, наверное, неприятно?
– Что?
– Ну, про Варю…
– Да мне параллельно. Правда, Май. Вообще все равно.
– Ну, ладно… Она стала чемпионом области среди юниоров, и ее пригласили в школу олимпийского резерва в Нижний Новгород учиться.
– Поедет?
– Да, конечно! Она же фанатеет по спорту, конечно поедет!
– И папочке моему мешать не будет, – усмехнулась Янка. И тут же разозлилась на себя и на Майку: вот надо было так день испортить?
Майка виновато топталась рядом, пока Янка покупала билеты. Потом сказала:
– Вы с ней не говорили?
– О чем, Май?
– Ну, так… Она же нормальная девчонка. Она же не виновата.
– Я тоже не виновата. Давай не будем об этом, ага?
– Ладно, – усмехнулась Майка. – Сменим тему. Я в колледж поступила. В педагогический.
– Куда?!
– В педагогический колледж! – расхохоталась Майка, видя Янкино лицо. – Да достала эта школа! И родаки достали, не могу уже… А при колледже общага, свобода! Ну… на самом деле просто Костик поступил в политех, а как я без него?
– И как тебя отпустили?
– Да чего там, недалеко же, всего-то сто кэмэ, буду на выходные домой ездить. «И звонить каждый день», – передразнила она, видимо, маму. – Да они только рады, Янка. Отец говорит, что уже с ума со мной сходит и что там я узнаю, почем фунт лиха, и научусь быть самостоятельной.
– Не знала, что ты хочешь стать учителем…
– А чего? Они прикольные! Ну, малыши. Там учителей начальных классов готовят. Мне нравится. Да и подумаешь, какая разница, на кого учиться? Я же не шибанутая на спорте, как Варька, или на театре, как Соня, так что все равно где. Уж лучше, чем юристом или менеджером.
– Ну да, – согласилась Янка. И подумала, что тоже бы пора решить, куда дальше. – А поступать трудно?
– Да вообще фигня! У них там и конкурса-то нет, недобор, наоборот, непрестижная профессия.
Пока Таль водил ребят в магазин, Янка накинулась на Тараса:
– Не мог мне сказать?
– Ну… решил сделать сюрприз!
– А Таля почему взял?
Тарас нахмурился, подтянул лямки рюкзака, поправил клапан. Ответил, не глядя на племянницу:
– Он теперь со мной работает. Летом – на маршрутах, с осени возьму к себе помощником в заповедник.
Янка так и застыла. Он взял Таля в заповедник? Который Таль поджег? Неужели Таль ничего не сказал ему?
В троллейбус они еле впихнулись. Было тесно, сидели друг у друга на коленях, давясь жарой. Аннушка пересчитала их по головам. Янка оказалась зажата между Рябининым и Лешкой Ахатовым, чувствовала Сашкино плечо. Таль стоял в проходе, старательно отводил глаза. Было просто ужасно сидеть вот так.
– Как дела? – спросил Рябинин.
– Лучше всех. Как сам?
– Тоже хорошо.
