За рабочим столом обложился ведомостями и накладными поручик Прийович. Перспективный парень, надо будет за ним проследить после передислокации. Присутствие заместителя не смущало коменданта – у них скопилось достаточно общих секретов и слабостей.
Трубку наконец сняли. Манерное «алло» с придыханием. Сузана, славная Сузана.
– Малышка, ты подумала над моим предложением?
Поручик, не поднимая от бумаг головы, ухмыльнулся.
– Пупсик, не уговаривай! – ответила девушка. – У меня все расписано, абсолютно без вариантов!
Чарич не собирался отступаться:
– Сузана, кисонька, ну что ты ломаешься? Выстави всех своих ухажеров на сегодняшний вечер. Не будь стервой! Я уезжаю – понимаешь? Навсегда!
Довод не произвел должного эффекта:
– Ты уезжаешь, а они остаются! Как же я их выгоню? Не приставай, пупсик, хорошей дороги тебе!
Чарич закатил глаза, помотал головой.
– Малышка… Неужели все, что между нами было, для тебя совсем ничего не значит?
– Ну, не знаю… – Первая брешь в обороне.
– А вы цену чуть поднимите, – негромко подсказал поручик. – Обычно срабатывает.
Но Чарич и сам умел договариваться:
– Детка, ты что, хочешь остаться без прощального подарка? Нам же было хорошо вместе, правда?
Пауза. Чарич сдержал смех. Наконец:
– А что за подарок?
– Э-э, нет. Вечерком, часов в десять. Порезвимся напоследок, а, красотка? Только думай не слишком долго, а то ты в Приштине не одна. Звони!
Чарич повесил трубку.
– Вот паскуда! Обычная шлюха, а самомнение, как у королевы.
Прийович сложил бумаги в стопку, положил перед собой.
– С подарком хорошо придумали. Купится, никуда не денется.
– Не знаю… Может, ну ее к черту? Возьмем интенданта с собой, завалимся в стрип-клуб к болгарам? Стряхнем, так сказать, груз забот? Ночью – все, прочь из этой помойки. Отметить надо!
Поручик уступил коменданту место, протянул авторучку:
– Вы мне, главное, акты подпишите, приказы, все, что положено. С меня же спросят, если в архивах не хватит чего. А там – отчего бы и не к болгарам…
Чарич устроился в кресле, придвинул бумаги, начал расписываться не глядя.
– Зануда. Педант. Служака. Далеко пойдешь!
Зазвонил телефон.
Чарич с усмешкой посмотрел на поручика:
– Шлюха! Быстро созрела, да?
Снял трубку:
– Алло? Надумала?
– Это не она. Привет, капитан!
– Алло?
– Только не говори, что не узнал.
– Почему же! Узнал, конечно.
Чарич зажал трубку ладонью, повелительно махнул поручику:
– Выйди!
Прийович уперся:
– Доподпишите! Чуть-чуть осталось!
– Вышел, я сказал! – шепотом заорал Чарич. – Все потом!
– Слушаюсь, – не очень почтительно ответил поручик.
Пожал плечами, вышел, прикрыл за собой дверь.
– Алло, да. Слушаю.
– Скажи-ка, Чарич, а на южном конце поля все в порядке? Никаких происшествий? Сложностей?
Голос Смука звучал ровно, чуть лениво, но одновременно настолько угрожающе, что Чарич сжал пальцы на трубке добела.
– Нет-нет! Очень спокойные люди, не шумят, никаких проблем…
– Я тебя не про твои проблемы спрашиваю. У них – все в порядке?
– А как я могу знать? – растерялся комендант. – Мы здесь, они там. Все как договаривались! И зачем звонить? Это как-то…
– Могу подъехать, лично обсудим.
Перспектива не вдохновляла. Чарич приложил все усилия, чтобы сгладить ситуацию, подобрать успокаивающие слова:
– Нет, извини, все в порядке. Не это имел в виду. В общем, все тихо, без эксцессов. Как согласовано…
Тишина. Раз… два… три…
– Ну и замечательно.
И сразу короткие гудки в трубке.
Комендант утер со лба крупные капли пота, дрожащей рукой положил трубку на рычаг – и телефон тотчас зазвонил снова. Пальцы неудачно дернулись, трубка улетела на пол. Чарич плюхнулся на колени, достал ее из-под стола. Не поднимаясь, прижал к уху:
– Да? Да? Да? Да?
– Пупсик, ну ты такой нетерпеливый! Это даже заводит!
Селение Керген, территория под контролем ОАК
Автономный край Косово, Югославия
11 июня 1999 года
Смук положил трубку на рычаг старого дискового телефона, стеклянным взглядом уставился в окно. Он сидел в пустой – по случаю его визита – кафане, лишь двое оаковцев расположились у двери на кухню. Еще трое остались на крыльце.
Подошел пожилой кафанщик, еще издалека услужливо ссутулившись.
– Может быть, повторить кофе, господин Болла?
Смук отрицательно покачал головой:
– Расскажи лучше, что нам с собой загрузил.
– Все лучшее, все свежайшее, господин Болла. Копченая говядина – карбонат, три куска больших. Свежее мясо – две задние ноги. Крупа, овощи – все по списку, как Беза велел. Растворимые супы в пакетиках – мешок такой… увесистый.
– Молодец. Кофе не буду, не хочу тебя утруждать. Скоро поеду.
– Сидите-сидите, господин Болла, вы совсем не мешаете.
Кафанщик ушел на кухню. Смук щелкнул пальцами, тут же подбежал один из оаковцев.
– Позови Хашима. Скажи, Фитим велел срочно быть.
Боец кивнул и поспешил прочь. Смук достал из-под стола кейс с телефоном спутниковой связи, растопырил на столе антенну, включил поиск несущей. Выбрал в памяти телефона единственный вбитый туда номер под именем «R».
Длинный гудок, еще один, соединение. Тишина.
– Алло, Робин? – сказал Смук.
Ответил незнакомый голос:
– Робин вышла за сигаретами. Кто ее спрашивает?
– Это Саймон, ее друг из Цюриха. Учились вместе.
– Секунду, Саймон… Вот и Робин подошла, передаю трубку.
– Привет, Саймон. Рада тебя слышать.
Безупречный, недосягаемый английский, на каком говорят во дворцах и поместьях. Ни капельки радости в голосе – простая фигура речи. Смук тоже не был настроен на светский обмен любезностями и сразу перешел к делу:
– Пора завершать сделку, Робин. Мои люди давно в аэропорту. Что с самолетом?
– Не волнуйся, Саймон. Рейс согласован, борт заправлен, экипаж отдыхает в Таранто. Там волшебные морепродукты, завидую пилотам.
