Со времен Елисаветы (вместе с распространением французского языка в высших слоях общества) начинается подражание произведениям французской, по преимуществу лжеклассической литературы. Во главе этой школы стоял Сумароков со своими трагедиями и комедиями, которые написаны риторическим, напыщенным слогом. (Но современники, еще не имевшие на русском языке более изящных драматических произведений, были очень довольны сочинениями Сумарокова и назвали его «российским Расином».) Он же был и первым директором постоянного публичного театра, основанного в 1756 году.
Публичные представления в Москве начались при Петре I; с перенесением двора в Петербург они прекратились. В царствование Анны и Елисаветы при дворе находились обыкновенно иностранные труппы актеров, а русские пьесы игрались иногда воспитанниками Кадетского корпуса. По примеру их Федор Волков, сын костромского купца, человек чрезвычайно даровитый, устроил театральные представления в Ярославле. Узнав об его успехе, Елисавета вызвала в столицу Волкова с товарищами, из которых особенно знаменит актер Дмитриевский, и они-то составили первую русскую труппу столичных императорских театров.
К той же эпохе относится деятельность Ломоносова. Родиной его были берега Белого моря, край суровых, энергических поморцев. Сын холмогорского рыбака, Ломоносов ушел в Москву, чтобы удовлетворить мучившей его жажде знания. Он учился в московской Духовной академии, а образование свое докончил в Германии (у знаменитого философа Вольфа) и приобрел потом славу великого писателя и ученого. Литературная деятельность Ломоносова была очень разнообразна: он писал о русской истории, грамматике, стихосложении и проч., хотя главным его призванием были естественные науки (физика и химия). Особенно важную услугу оказал он русскому литературному языку, стараясь освободить его от иностранных примесей и тяжелых церковнославянских оборотов. В своих похвальных одах, прославлявших разные события современных царствований, Ломоносов подражал немецким и латинским поэтам; оды его высокопарны и растянуты, но они отличаются чистотой и гармонией языка, дотоле неизвестною в русской книжной словесности. Ломоносов принимал живое участие в учреждении первого русского университета, основанного в 1755 году.
Мысль Петра I соединить с Академией наук учебное значение, т. е. приготовление русских учителей, не исполнилась. Петербургская Академия сделалась приютом для немецких ученых; они по большей части не знали русского языка и находились в разладе с теми из русских людей, которые мало-помалу начали вступать в среду Академии (особенно враждовал с немецкой партией Ломоносов). Недостаток высшего преподавания должен был восполнить университет, основателем которого явился любимец Елисаветы Иван Иванович Шувалов. Этот университет учреждался именно в Москве по следующим соображениям: Москва занимала срединное положение в государстве и представляла дешевизну содержания; в ней жило много дворян и разночинцев, так что студенты легко могли найти родственников и знакомых; многие помещики воспитывали здесь своих детей и платили большие деньги домашним учителям из иностранцев (бывших прежде парикмахерами, лакеями и т. п.). Университет имел три факультета: юридический, медицинский и философский — и 10 профессоров. Для приготовления студентов при университете были основаны две гимназии с сословным различием: одна для дворян, другая для разночинцев. В университете соединялись люди всех свободных состояний (крепостные же. не допускались). Первым куратором (попечителем) нового заведения был основатель его Шувалов.
В следующем 1756 году при университете начала издаваться газета «Московские Ведомости» по образцу «Петербургских Ведомостей», издававшихся при Академии наук. В 1757 году стараниями того же Шувалова открыта в Петербурге Академия художеств для образования русских архитекторов, живописцев и скульпторов.
Между тем как писатели высших классов общества подражали иностранным образцам, в низших слоях народа совершалось довольно значительное движение тайной раскольничьей литературы. Сочинения расколоучителей были направлены против нововведений или прославляли людей, пострадавших за старую веру. Они распространялись преимущественно в рукописях и возбуждали живой интерес в приверженцах старины
[143].
IV
Дальнейшее развитие государственной централизации и внешнего роста империи
Женская, или Голштейн-Готторпская линия Романовых
1765–1772–1774–1775–1785–1794–1796–1799–1801–1802–1809–1812–1815–1825–1831–1839–1855
ПЕТР III. 1761-1762
ПРАВИТЕЛЬСТВЕННЫЕ МЕРЫ ПЕТРА III
Это был государь добродушный, но, к сожалению, недальновидный. Несмотря на весьма короткое время своего царствования, он успел, однако, сделать несколько важных и благодетельных распоряжений. Во-первых, замечателен Манифест об уничтожении обязательной службы для дворянства: теперь оно имело право служить только по своей охоте. Далее, существование Тайной канцелярии и связанная с нею система доносов и пыток оказывали вредное влияние на народную нравственность и служили источником злоупотреблений. Истинные преступники иногда произносили «слово и дело», чтобы выиграть время и избежать заслуженного наказания; другие говорили его по злобе и клеветали на людей невинных; множество лиц, запутанных в розыски, отрывались от своих семейств, от общественной и частной деятельности. Петр III уничтожил Тайную розыскную канцелярию и запретил произносить ненавистное «слово и дело». Запрещено было также преследовать раскольников, а тем из них, которые бежали за пограничные места, позволено возвратиться; им отводили в Сибири земли для поселения. Объявлено было прощение крестьянам, оказавшим неповиновение помещичьей власти, если они принесут раскаяние. Многие вельможи, сосланные в предыдущее царствование, были возвращены из Сибири, в том числе и знаменитый Миних.
Относительно внешней политики первым делом Петра III был союз с Фридрихом, к которому он питал беспредельное уважение: часть русских войск, сражавшихся против пруссаков, присоединена была к армии прусского короля; остальные отозваны в отечество. В то же время Петр задумал другую войну: он начал готовиться к походу в Данию, чтобы покончить споры голштинских герцогов с датскими королями. Внезапный государственный переворот помешал этому предприятию. Приверженность Петра к немцам, неумеренное поклонение Фридриху II, предпочтение, которое государь оказывал своему голштинскому отряду пред русскими солдатами, и заведенная им строгая военная дисциплина — все это произвело неудовольствие между гвардейскими полками. Неудовольствием гвардии и излишнею самоуверенностью своего супруга искусно воспользовалась умная Екатерина, и Петр III уступил ей престол.
Главными помощниками Екатерины в этом деле были братья Орловы и княгиня Дашкова; они приготовили в ее пользу многочисленную партию между гвардейцами. В пользу Екатерины действовал и первый духовный сановник Дмитрий Сеченов, архиепископ новгородский, опиравшийся на духовенство, которое было недовольно намерением Петра III отобрать церковные имущества. Однажды утром (28 июня 1762 года), когда император находился в своем любимом замке Ораниенбауме, Екатерина из Петергофа приехала в Петербург: гвардия ей немедленно присягнула, а примеру гвардии последовала и вся столица. Извещенный о событии, Петр начал составлять разные планы защиты, но не предпринимал ничего решительного. В его свите находился фельдмаршал Миних, который, несмотря на преклонные лета и долгое заточение, оставался верен своему деятельному, честолюбивому характеру; фельдмаршал указал Петру на Кронштадтскую крепость. Государь, однако, медлил расстаться с своим голштинским отрядом. Вдруг приходит известие, что Екатерина во главе 155 000 регулярного войска выступила на петергофскую дорогу; тогда только император со своей свитой сел на яхты и велел грести в Кронштадт. Но было уже поздно: кронштадтский гарнизон между тем перешел на сторону императрицы. Напрасно неутомимый Миних старался ободрить государя и указывал ему на разные средства для борьбы. Петр упал духом, воротился в Ораниенбаум и подписал акт отречения. Спустя несколько дней он скончался.
