Состояние Польши в то время было самое печальное. Польские сеймы, имевшие в своих руках законодательную власть, обыкновенно кончались без всякого результата, потому что каждый член имел право «сорвать сейм», т. е. остановить сеймовое решение; это право называлось liberum veto. Сеймы срывал всегда какой-нибудь шляхтич, который был подкуплен или польским магнатом, или иностранным двором. Королевская власть так упала, что король сам не мог принять никаких мер для внешней защиты государства или для преобразования его отжившего политического устройства. Между тем как шляхетское сословие пользовалось всеми правами и привилегиями, низшие классы находились в угнетении и невежестве и оставались чужды политическим интересам страны. Администрация представляла анархию; магнаты самоуправствовали, заводили распри друг с другом, а государственные сановники не стыдились за деньги быть орудием иностранных дворов и продавать отечество. При таких обстоятельствах некогда могущественная Польша ослабела до крайности и давно уже находилась в зависимости от соседей, которые имели виды на ее области.
Но влияние Екатерины на польские дела возбудило опасение в других державах. Некоторые польские дворяне (Красинский, один из Потоцких и семейство Пулавских) в надежде на французскую помощь завязали конфедерацию в подольском городе Баре с целью отнять права у диссидентов и низложить с престола Понятовского (1768). Репнин открыл военные действия; плохо вооруженные отряды конфедератов, состоявшие под начальством нескольких вождей, почти независимых друг от друга, не могли устоять против регулярных русских войск; последние, впрочем, были малочисленны, потому что в то же время началась война с Турцией.
Герцог Шуазель, первый министр Людовика XV, прислал на помощь конфедератам французских офицеров и между ними Дюмурье (прославившегося впоследствии во время Французской революции). Дюмурье в своих записках очень дурно отзывается о конфедератах; буйные шляхтичи не соблюдали никакой дисциплины, пьянствовали и грабили, не разбирая своих и неприятелей; вожди их окружали себя роскошью, были не согласны между собою и нередко заводили друг с другом ссоры
[157].
Спустя четыре года Барская конфедерация была уничтожена. В то время между дворами русским, прусским и австрийским состоялось соглашение, следствием которого был первый раздел Польши. Россия получила северную и восточную часть Белоруссии (1773). Об этом разделе более всех хлопотал Фридрих II прусский
[158].
КОНСТИТУЦИЯ 3 МАЯ И ПАДЕНИЕ ПОЛЬШИ
В следующую затем эпоху между польскими аристократами составилась партия людей, пытавшихся произвести важные перемены в государственном устройстве; перемены эти имели целью поддержать государство, очевидно клонившееся к падению.
Во главе преобразовательной партии стояли Игнатий Потоцкий, Коллонтай и другие патриоты. Несмотря на противодействие консерваторов, патриотам действительно удалось провозгласить новую конституцию (3 мая 1791 года); престол по смерти Станислава Понятовского вместо избирательного становился теперь наследственным в саксонском доме; король получил исполнительную власть, отменялось liberum veto и проч. Вместе с тем обнаружилось значительное движение против России, которая в то время занята была войною с турками и шведами. Но эта война скоро окончилась. Уже в следующем году в Тарговице составилась конфедерация из приверженцев прежнего государственного устройства; главы этой конфедерации (Феликс Потоцкий, великий коронный гетман Браницкий и польный коронный гетман Ржевусский) обратились с просьбою о помощи к Екатерине, и русские войска немедленно вступили в Польшу. Польское правительство не могло выставить значительных сил для сопротивления, а надежда на прусскую помощь была обманута. Польская армия, предводимая племянником короля Иосифом Понятовским и генералом Костюшко, пыталась сопротивляться, но после битвы под Дубенкой принуждена была к отступлению. Наконец сам король Станислав Август по требованию Екатерины пристал к Тарговицкой конфедерации, и Майская конституция была отменена. После того императрица вошла в соглашение с прусским королем и произошел второй раздел Польши; Россия получила на свою долю области Волынскую и Минскую.
Русским уполномоченным в Польшу назначен был в то время Сивере (бывший новгородский губернатор). Ему дано трудное поручение склонить сейм к формальной уступке областей, которые в действительности уже отошли от Польши по второму разделу. Чрезвычайный сейм собран на этот раз в Гродно (1793). После некоторых колебаний он уступил требованиям Сиверса и утвердил договор об уступке земель, присоединенных к России, но решительно отказался вступить в такой же договор с Пруссией (к которой отходили коренные польские земли). Напрасно прусский посол грозил открытием военных действий. Сивере принужден был оказать ему деятельное содействие: четырех наиболее упорных депутатов он велел взять под арест и выслал из Гродно. Тогда сейм вздумал отмолчаться от уступки земель и последовало знаменитое немое заседание. На все вопросы о договоре с Пруссией депутаты отвечали глубоким молчанием. Им было объявлено, что они не выйдут из залы, пока не дадут прямого ответа. Депутаты продолжали сидеть молча до глубокой ночи. Пробило три часа утра. Наконец сейм уступил, но к уступке своей присоединил протест против сделанного ему насилия.
