— Я не хочу идти с вами, — сказал он. — Сначала объясните, в чем дело.
— Пошли, нечего шуметь, — отозвался темноволосый мужчина. — Кстати, меня зовут Стэнфорд, а его — Ральф. У нас впереди долгий путь, так что поторапливайся.
— Куда мы поедем?
— Название тебе ни о чем не скажет, — ухмыльнулся Ральф, проводя расческой по своим кудрям. — Но тебе там понравится, можешь быть уверен. А теперь попрощайся с сестрой, и пошли.
Медсестра с сомнением покачала головой. Эти люди оказались совсем не теми, кого она ожидала увидеть, но с другой стороны, она получила четкие инструкции.
— Я уверена, что все будет хорошо, дорогой, — сказала она. — И разумеется, ты вернешься на похороны своей бабушки.
Мужчины переглянулись, и Ральф незаметно подмигнул Стэнфорду. Детям в «Рэмсдоне» позволялось немногое, и отпуск на похороны родственников никак не входил в число дозволенных вещей.
Бен так устал, что все казалось ему каким-то нереальным. Если медсестра считает, что все в порядке, то наверное, так и есть. В конце концов, что ему оставалось делать в «Замке Троттл»? Он поднял свой пиджак. Письмо лежало в кармане, но ему не хотелось читать его на виду у этих неприятных типов.
— Хорошо, — устало сказал он. — Я готов.
И он пошел по длинному больничному коридору, зажатый между двумя громилами, нанятыми миссис Троттл, чтобы доставить его в самое ужасное из детских исправительных заведений Англии.
Было уже очень поздно. Фары проезжающих автомобилей и вспышки рекламных объявлений слепили Ваксу, пробиравшуюся по городским улицам. Реклама желудочных таблеток, духов, шампуней и прочей чепухи! На мгновение ей показалось, что она не сможет это вынести. На Острове сейчас тихо и прохладно; туманчики лежат на пляже, прижавшись друг к другу, и смотрят на звезды, мерцающие в чистом небе. Было не слишком приятно думать, что она больше не увидит Остров… ну, по крайней мере, еще девять лет. За девять лет она может стать такой же глупой, как и ее сестры, с их болтовней о мужчинах, замужестве и тому подобных вещах.
Она ненадолго остановилась под уличной лампой и сверилась с картой. Первый поворот направо, затем налево, перейти через дорогу — и она на месте.
Лондон казался ей не слишком приятным местом, но здесь встречались хорошие существа: например, Водяной, тролль Генри Прендергаст и даже вполне обычные люди. Здесь можно неплохо устроиться, и она не станет скучать по своим сварливым сестрам — ну, может быть, кроме Фредегонды. Фредегонда могла рассмешить до слез, когда хватала людей за животы, чтобы им снились кошмары.
Ей будет очень не хватать туманчика, это правда, но она не могла взять его с собой. Переполох в «Астории» убедил ее в этом, а зверек скоро станет достаточно взрослым и сможет сам позаботиться о себе. Когда остальные спасатели поймут, что она не ушла первой, а спряталась за ящиками в дальнем углу гардероба, будет уже слишком поздно. Ей тоже уже поздно менять свое решение. Через час дверь гампа закроется на девять лет.
— Я ведьма, — напомнила она себе, когда ее охватил особенно острый приступ тоски по дому. — Я Вакса-с-Зубом!
Она повернула налево, перешла через улицу. Теперь она видела больницу, возвышающуюся над остальными зданиями. Бен, должно быть, еще там. Когда Вакса представила его там, сидящим возле постели больной старушки, ей стало ясно, что она сделала правильный выбор. Бен был умен, но слишком доверчив; он нуждался в друге, который видит вещи такими, какие они есть. Пока она будет рядом с Беном, никто не сможет поживиться за его счет, и если это означало жизнь в грязном и сером Лондоне… что ж, таков ее долг.
Теперь вверх по лестнице. Даже в этот поздний час в большой прихожей горел свет. Больницы работают днем и ночью.
Администратор в приемном отделении удивленно посмотрел на маленькую фигурку в старомодном блейзере и плиссированной юбке.
— Я должна увидеться с… — начала Вакса и вдруг замолчала: кто-то позвал ее! Обернувшись, она увидела Бена, зажатого между двумя гориллоподобными мужчинами. Он был очень бледен и выглядел совсем измученным, а мужчины, казалось, помогали ему держаться на ногах.
— Вакса! — снова позвал он. — Что ты здесь делаешь? Почему ты не…
Мужчина, идущий справа от Бена, схватил его за руку.
— Давай, шагай, у нас нет времени на болтовню!
Он начал подталкивать Бена к двери, но мальчик вывернулся, пытаясь освободиться.
— Она умерла, Вакса! — крикнул он. — Моя бабушка умерла!
Его голос пресекся: он впервые произнес это слово.
Вакса затаила дыхание и посмотрела на большие настенные часы. Четверть двенадцатого. Они еще могут успеть, если поторопятся.
— Тогда ты можешь пойти со мной! — радостно воскликнула она. — Ты можешь вернуться на Остров!
Бен заморгал, словно просыпаясь. Сидя возле Нэнни, он потерял всякое чувство времени; ему казалось, что полночь уже давно миновала и дверь гампа закрылась. В его глазах вспыхнула надежда.
— Отпустите меня! — выкрикнул он и с неожиданной силой оттолкнул своих стражей. — Я пойду с ней!
— Ну уж нет! — Стэнфорд схватил Бена за плечи, а Ральф заломил ему руку за спину. — Ты пойдешь вместе с нами, и быстро. Вперед!
Бен боролся, как мог, но мужчины были гораздо сильнее его. Администратор, сидевший в приемной, куда-то ушел. Не осталось никого, кто мог бы помочь Бену. Его тащили к двери, за которой ждал автомобиль.
Но тут перед ними выскочила Вакса.
— Нет, Бен, не надо! — воскликнула она. — Ты не должен обижать этих бедных джентльменов. Разве ты не видишь, как они больны?
— Прочь с дороги, девчонка, иначе мы заберем и тебя! — пригрозил Стэнфорд.
Но Вакса с расстроенным видом продолжала преграждать им путь.
— О, какой ужас! Ваши бедные волосы! Мне так жаль вас!
Не тратя времени на размышления, Стэнфорд провел рукой по своей шевелюре и пронзительно вскрикнул. От его головы отделился комок темных волос размером с кулак.
— Вот так это и начинается, — грустно кивнула Вакса. — Внезапное облысение. Потом изо рта идет пена и начинаются судороги.
— Боже мой! — Стэнфорд провел ладонью по лбу, и еще одна прядь длинных сальных волос упала на лацкан его пиджака.
— А ваш друг — ему еще хуже, — продолжала Вакса. — Такие чудесные кудри!
В самом деле: кудри Ральфа падали на кафельный пол, словно мотки шерсти для вязания, открывая проплешины розовой кожи на черепе.
— Вообще-то эта болезнь неизлечима, — продолжала Вакса. — Но, может быть, здесь вам успеют сделать инъекцию. В некоторых больницах есть вакцина — ее впрыскивают в зад из большого шприца. Но вам нужно поторопиться!
Громилы не стали ждать. Держась за головы в бесполезных попытках сохранить остатки своих волос, они побежали по коридору с криками о помощи.
